– Мир лишится того, чего он не должен иметь, в него вернётся то, что было унесено, – ответил он. – Объекты из других Вселенных вернутся на свои места – мир останется в равновесии.
– Не понимаю. Вы обещали сказать об Ире, а даёте мне это!
– Я только что сказал о ней. Разве ты не понял?
Нет, я не понял. Его слова звучали как пророчество: «Мир должен остаться в равновесии». Какая банальная фраза. Но что скрывалось за ней?! «Я только что сказал о ней. Разве ты не понял?» – слова Демиурга снова прозвучали у меня в голове. Он сказал об Ире? Меня словно ударило током. Как же я сразу не догадался: корабль вернётся и всё созданное нами вернётся в другой мир, а Ира снова будет в нашей Вселенной – завершается петля, круг событий замкнётся. Мне только осталось доиграть свою роль до конца!
– Почему вы сразу мне это не сказали? Почему?!
– Я хотел, чтобы ты сделал свой выбор, и чтобы увидел, что для разумного существа важнее. Ступай, иначе ты больше никогда не увидишь её.
Ира казалась уже вполне материальной. Казалось, стоило только протянуть руку, и она ответит: «Да, Юрка, я здесь. Я чувствую тебя».
– Быстрее!
Я повернулся. Серебряная пульсирующая воронка тихо свистела передо мной…
– Что произошло? – прокричал кто-то в ухо. Я повернулся – говорил Дима. – Ты коснулся этого кокона, и он тебя обвил.
– Говорил же, надо дёргать посильнее, – сказал откуда-то со стороны Манулов.
– Нет, – ответил я, сжимая в руке золотистый тёплый шарик. – Он меня отпустил сам.
Кокон парил на том же самом месте. Он пульсировал, то набухая, то сжимаясь, словно отрывисто дышал. Всем было очевидно: сейчас что-то произойдёт. Меня подняли, намереваясь увести от него подальше. Не успели мы сделать и пары шагов, как кокон беззвучно лопнул, разбрызгав по ангару золотистую невесомую пыль и тысячи светлячков. Ира словно салютовала нам, так же как и Эа раньше. Огоньки летели прямо, словно невесомые, и проникали сквозь предметы и тела. Десантники обеспокоенно наблюдали, как они проходят через броню и пронизывают руки. Дима воодушевлённо пытался поймать одного светлячка, но ему это не удавалось.
– Что это? – спросил майор.
– Не знаю, – ответил я, пряча золотистый шарик в карман – его могли заметить. – Так всегда происходит, когда кто-то умирает.
Дмитрий поубавил оптимизма.
– Откуда же она? – спросил он.
– Это была та, которую мы называли Молния.
– Ты знаешь, о чём он говорит? – спросил у друга командир.
– Да, это говорящий артефакт с одной планеты… – Дима пребывал в прострации, его удивление не имело границ. – Но как он… то есть она…
– Каргонцы атакуют главные силы землян, – доложил искин.
– Извини, Дима, сейчас не до разъяснений. Все по местам! – скомандовал я и кинулся обратно на мостик.
За мной последовал Ян, остальные через другой ход устремились в пункты управления орудиями. Только Белоусов остался не у дел и спрятался в разведывательном боте.
Ястреб напомнил нам о происходящем вовремя. Флот противника разделился на две части: одна атаковала, другая держалась чуть в стороне. Торпедоносцы каргонцев уже вклинились в оборону землян, нацеливаясь на защитные спутники. Порядка сорока крейсеров и десяти линкоров поддерживали малые корабли мощными залпами издалека. В ответ с поверхности планеты стартовали всё новые и новые ракеты, сотни и сотни рельсотронов выбрасывали миллионы снарядов каждую секунду, отчего чёрное небо космоса окрашивалось белыми полосками и вспышками.
– Ястреб, заводи двигатели! Ян, нам нужно пройти за атакующим флотом.
– Мы окажемся меж двух огней, – сказал командир десантников. – Нас раздавят как тараканов.
– Корабль выдержит, – заверил я, но тут же вспомнил о повреждениях.
– Фантомы не нанесли критического урона, но всё же немного потрепали обшивку и систему защиты.
«Может, всё-таки не стоит бросаться в самую гущу?..»
– Ястреб, что там у нас с защитой?
– Субпространственные щиты работают на 60 процентов. По моим расчетам они могут выдержать до пятидесяти термоядерных ракет класса «Посейдон», дальше поля станут нестабильными…
Лицо Николая вытянулось. Майор явно хотел что-то сказать, но не смог. у него вырвалось нечто вроде звука «э».
– Нестабильное подпространственное поле, – продолжал искин, – может уничтожить всю солнечную систему.
– Здорово, – саркастически сказал Манулов. – Мы идеальная бомба.
– Приготовь координаты на этот случай, если мы не выдержим, надо быть как можно дальше от Земли, – сказал я. – Нет, мы всё-таки пройдём между флотами. Резерв не решится стрелять из главного калибра, опасаясь попасть в своих.
Корабль уже приближался к месту боя. Здесь царил настоящий ад. На Земле, наверняка, стояли белые ночи. Автоматические защитные системы едва сдерживали натиск истребителей и торпедоносцев. Крупные корабли, пользуясь занятостью землян мошкарой, подошли на близкое расстояние и методично расстреливали орбитальные станции из всех видов оружия. После ионных зарядов в ход шли и фотонные торпеды, и плазма – всё, что превращало крепкий металл в жидкость. Некоторые отчаявшиеся капитаны пускали в ход весь запас ракет практически в упор, сжигая и себя, и противника. Они сражались не на жизнь, а насмерть. Казалось, даже сюда через вакуум доносятся их отчаянные голоса и крики. Силы каргонцев превосходили земные. Планета обречена.
Николай скрипел зубами, но молчал. Ничего не говорили и десантники, но я чувствовал их напряжение и, смотря вместе с ними на творящееся безумие, сам пропитывался ненавистью. В какой-то момент в голову закралась простая мысль: а что если плюнуть на все договоры, разметать каргонцев как котят. Нет, нет, недопустимо. Никогда!
Теперь расчёт каргонцев, разделивших флот на две части, стал понятен: слишком большая плотность кораблей только на руку землянам.
– Корабли противника в зоне поражения, – доложил искин.
Я это прекрасно видел на МСОРе, но считал, что открывать огонь ещё рано: сначала следовало посеять страх. Как это ни досадно осознавать, но и в «своих» тоже, хотя жителям Земли и без нас хватало острых ощущений. Ещё когда корабль только «отстраивался», мы с Ястребом создали запись, воспроизводящую на английском языке слова ужаса. Никаких ультиматумов, никаких откровений, только одна запись, говорящая о скором конце расы людей. Аналогичная запись имелась у Корона для своего мира.
– Ястреб, запускай нашу «пластинку».
– Передача пошла, – доложил искин.
– Что за передача? – спросил Носов, но я не стал пояснять:
– Ян, давай поближе к атакующему флоту.
Корабль послушно выполнил разворот, заходя в тыл каргонцам. Я не собирался глупо врываться в их строй и расстреливать всех по порядку. Найти флагман – вот главная задача. Это не обязательно самый большой корабль, но как из более чем сотни кораблей выбрать один? Не самая лёгкая задача, учитывая то, что каргонцы непрерывно меняли частоты и кодировку сигнала, так что о расшифровки не могло идти речи.
– Ястреб, можешь определить, какой из кораблей излучает больше всего?
– Да, капитан, – ответил искин и через секунду доложил. – Цель обнаружена.
– Располагай приоритет целей в обратной зависимости от интенсивности излучения, – приказал я и связался с канонирами. – Видите мишени?
– Да. Получили приоритеты.
