шипы. Он, мол, еще посмотрит по карте — где в последнее время случались стихийные бедствия и глобальные неприятности — тогда можно будет проследить мой путь по здешним землям и отправить меня домой. Если то несчастное племя, которое породило меня на свет, еще существует!
— Ты же ходячая катастрофа!
— А ты и ее продай, — тихо посоветовал чей-то голос. Из-за спины…
— Что? — на этот раз наши с вампиром голоса прозвучали на редкость согласованно. Не знаю, что удивило Джано, но мне лично такое предложение показалось слишком… оригинальным (это если еще мат опустить). Продать? Меня?! Ну, Алишер…
Эй-эй, когда это он успел встать рядом?
— Я говорю, ты и ее продай, — странно-спокойно проговорил мальчик-раб, аккуратно становясь между вампиром и мной. Будто заслоняя. — Не первый раз от врага откупаться, так ведь, хозяин Джано? Если она и правда такая катастрофа, то будет двойная выгода: и цену возьмешь, и врагу придет полная дэвья задница… Удобно, правда?
У вампира даже губы побелели. Несколько секунд он смотрел на мальчишку в упор — молча, удивленно, растерянно — будто Алишер его только что ударил. Потом черные глаза погасли, и вампир отвернулся.
— Устрой их в пустой комнате у кухни, — глухо проговорил он, — Познакомь со сторожками. Покорми, помой… Отвечаешь…
И он ушел! Просто ушел, бросив меня с этими четырьмя. Представляете?
Поздно вечером я пробралась на кухню… нет, не затем, за чем вы подумали. Странно, но есть не особо и хотелось. Аппетит то ли трусливо смылся, не выдержав общения с четырьмя подростками, то ли вообще пал смертью храбрых. Наследниками павшего остались шум в ушах, растрепанные нервы и стойкая головная боль, которая не снималась ни массажем, ни аутотренингом.
Интересно, если женщинам, мечтающим похудеть, в качестве рецепта посоветовать завести четырех детей, заведут или предпочтут остаться толстыми?
Не знаю, не знаю. Лично мне подарочек достался тот еще. Парень с повадками суицидника, тихий младшеклассник, который чуть что, замирает статуей, чудо не пойми-какой-ориентации и дикареныш, который в здешних порядках понимает не больше моего. Ничего наборчик?
Голова у меня заболела еще на пункте «помыться». И дело было не в причудах местной сантехники…
У одного на спине какие-то странные следы, будто иголкой укололи… раз этак сто, примерно, у второго вдоль позвоночника полоска шерсти, третий наотрез отказывается раздеваться в присутствии женщины, четвертый пытается набедренную повязку намотать на голову и шею. И пока я распутывалась с первыми проблемами, остальные посыпались градом. Куда-то пропадает мочалка, кто-то нечаянно разливает мыло, и передвигаться приходится осторожно, по шажочку. Откуда-то возникает Левчик, душераздирающе мявчит и удирает, как от пантеры, а малыш Тагир пропадает и находится под лавкой весь в слезах. Под ноги в неподходящий момент попадается мыло, и бассейн расплескивается по всей бане…
А потом настает пора кормления, и опять все по новой.
Алишер отказывается есть, чудо требует розовую воду для омовения рук, малыш Тагир куда-то пропадает и обнаруживается под кроватью, тинейджер Рад битых полчаса нюхает полосатую свечку и восхищается неясно чем…
А я вспоминаю про яйца, в которых змеи… и про хладницу… и про яды…и ох как же становится не по себе в тот момент, вы бы знали!
Словом, понятно, почему, отмыв и накормив этот передвижной интернат, я крепко заперла дверь?
А почему пробралась на кухню, понятно?
Нет?
Ну… видите ли, у моего вампира есть спирт. Он травки настаивает для микстур. А у меня был очень тяжелый день… два дня. Вот, вы все поняли.
Я как раз смешала коктейль из спирта, сока и пары симпатичных ягодок, когда дверь открылась. В отличие от меня, вампир умеет ходить бесшумно.
Вот только он, кажется, тоже не ожидал меня тут застать. Замер, прищурился…
— А… ты… — проговорил он отстраненно. — В темноте сидишь…
Джано присел за стол. Повертел в руках чашку с ягодами. Помолчал…
— Как твои… приобретения?
— Нормально, спят они.
— Все?
— Да все, все. Даже этот… Сани. Вот уж чудо…
— Ясно. Смотри, чтоб твои покупки не добрались до лаборатории.
— Формально они мои, — прочитал мысли вампир. — На деле — поглядим. Рассказывай о своих неприятностях.
— Неприятностях?
Черные глаза блеснули усталой усмешкой:
— Когда вчера ты не явилась портить мне жизнь, я подумал именно про неприятности. А что, твое отсутствие имело другие причины?
«Портить жизнь» я пропустила мимо ушей. Толку сейчас на него обижаться?
— Да нет. Понимаешь, такое дело…
Новость о похищении его подарочка Джано не обрадовала и, кажется, не удивила. Сказать он ничего не сказал, только кивнул, словно знал заранее. И надолго замолк, о чем-то задумавшись.
Нехороший у него был вид, то ли больной, то ли какой-то ли умученный до состояния «хиро». Или… да нет, вряд ли бы его успели куда-то выдернуть и вернуть так быстро. Значит, все еще впереди.
— Будут разборки?
— Будут, наверное. Посмотрим… Вообще-то уже должны были ломиться и требовать. Может, не нашли еще…
— Или у самого работорговца рыльце в пушку.
Но ботаник на пушок не отвлекся. Его любопытство сегодня явно делось туда же, куда и мой аппетит. Неслабо его придавил этот Алишер.
— Слышь, хозяин, а этот мальчишка тебе кто?
Наверное, один из слонов на рынке сегодня таки помер. Потому что вампир ответил на мой вопрос.
— Подарок. Бывший.
Ага-ага… Ну, это-то я и так поняла. Но почему вампиру-мужчине подарили мальчика, существо, не подходящее ни по возрасту, ни по полу? И как получилось, что подарок оказался у работорговцев? Вряд ли Джано мог продать свой Дар… даже если допустить, что мой тихий ботаник — сволочь, торгующая детьми. Непохоже. Странно все это.
— И?
— И ничего. Ты… кстати, а что ты пьешь?
И пока я думала, что соврать, вампир протянул руку и опрокинул стакан, будто свой.
— Стой!
Я опоздала. Пять секунд вампир сидел статуей, с раскрытым ртом и распахнутыми глазами, из