— Йемен — опасное место, об этом следует помнить. Например, в декабре 1998 года там были похищены и убиты религиозными экстремистами четверо западных туристов.
— Буддистами?
— Нет, мусульманами.
— А, так это мусульманская страна?
Моя тупость явно начинала действовать Кенигу на нервы, но он продолжал просвещать меня:
— За последние десять лет в этой стране было похищено не меньше сотни европейцев.
— Серьезно. Какого же черта все они там делали?
— Откуда я знаю? Среди них были преподаватели, бизнесмены, туристы…
— Допустим. Но после того как были похищены первые сорок или пятьдесят человек, почему остальные не сказали себе: а не поехать ли мне в Италию или куда-нибудь еще?
Кениг посмотрел на меня и сказал:
— Почему они оказались в Йемене, не столь важно. Среди пропавших без вести не было американцев. Подавляющее большинство их были европейцами, любителями приключений.
— Скорее уж безголовыми придурками, — уточнил я.
— Пусть так. Но как бы то ни было, в ваши обязанности будет входить сбор информации об этих пропавших представителях Запада. И постарайтесь не стать одним из них.
Мы с Джеком вновь посмотрели друг на друга. Возможно, мне это только показалось, но его губы на мгновение растянулись в улыбке.
— Я понял.
— Я знаю.
Мы пожали друг другу руки, и я вышел из кабинета.
Глава 31
Оставшуюся часть дня мы с Кейт провели на Федерал-Плаза, 26, расчищая бумажные завалы на столах, сдавая в сейф документы и бросая направо и налево легкомысленные «до скорого».
Потом мы зашли в медчасть, где нам сделали комплексные прививки от болезней, названий которых я никогда не слышал, и снабдили запасом пилюль от малярии. Работавшие в медчасти сестры вполне серьезно пожелали нам безопасного путешествия и счастливого возвращения.
Когда я приводил в порядок свой рабочий стол, Хэрри Маллер сказал мне:
— Я и не знал, что ты добровольно решил отправиться в Йемен.
— Я тоже.
— Насолил кому-нибудь, да?
— Кениг думает, что я трахаю его жену.
— Шутишь?
— Какие уж тут шутки… Только ты об этом помалкивай, ладно?
— Ладно… А Кейт, значит, едет в Африку?
— В Танзанию. Выяснять, кто взорвал там наше посольство.
— А она-то кому насолила?
— Все тому же Кенигу. Он начал к ней подкатывать, и она пригрозила ему обвинением в домогательстве.
— А ведь все это дерьмо собачье, правда?
— Только не распространяй никаких слухов. Кениг этого не любит.
Мы пожали друг другу руки, и Хэрри сказал:
— Постарайся поймать тех ублюдков, которые взорвали «Коул».
— Я приберегу для них свой лучший выстрел.
Последним местом, куда я зашел без Кейт, был кабинет адвоката ОАС. Там всем заправляла девушка, которой на первый взгляд нельзя было дать более семнадцати лет. Она вручила мне несколько бланков, которые я должен был заполнить, а также некий официальный документ из Государственного департамента на случай моего похищения или внезапного исчезновения.
Адвокат объяснила:
— Если вы погибнете, эта бумага обретет силу завещания. Но если вас похитят, возникнет масса неудобств. Никто не будет знать, живы вы или умерли. Кто будет оплачивать ваши счета и тому подобное.
— Джек Кениг, конечно.
Она даже не улыбнулась и спросила:
— Кого вы назначаете своим доверенным лицом в случае вашего похищения или исчезновения? Должен же кто-то вести переговоры с похитителями, а также заверить вашу подпись на финансовых документах или опознать ваше тело, если труп будет обнаружен.
— А кто был доверенным лицом Элвиса Пресли?
— Быть может, эти обязанности согласится исполнять ваша жена? — предложила адвокатесса, не ответив на мой вопрос.
— Она, возможно, в это время будет находиться в Африке.
— Полагаю, в случае крайней необходимости ей смогут устроить перевод. Так что остановимся на вашей супруге. Согласны?
— Вы, значит, хотите сказать, что в случае моего похищения или исчезновения жена получит мою чековую книжку и будет контролировать мои банковские счета и вообще всю мою собственность?
— Совершенно верно.
— А если я, неожиданно объявившись через год, выясню, что стал нищим?
Адвокатесса наконец позволила себе рассмеяться.
Я еще не очень привык к семейной жизни, и подобные вопросы вызывали у меня живой интерес. Так что для меня это было своего рода открытием.
— А кого избрала своим доверенным лицом моя жена? — как бы между прочим спросил я.
— Она сюда еще не заходила.
— Ну хорошо… я согласен. Пусть всем распоряжается моя супруга.
Юная адвокатесса вписала имя Кейт Мэйфилд в официальный бланк, я подписал документ, и моя подпись была тут же заверена нотариусом.
После этого я заполнил и подписал еще ряд документов, и адвокат наконец сказала:
— Вот, пожалуй, и все. Желаю вам удачного путешествия. Когда вернетесь, не забудьте зайти ко мне.
— Если меня похитят, я пришлю вам открытку.
Мы с Кейт решили не выходить из здания вместе и договорились встретиться в шесть часов вечера в «Экко» — ее любимом баре в деловой части города.
Я пришел туда первым и, как обычно, обнаружил там целую кучу адвокатов, специализировавшихся по преимуществу на уголовных делах, которые могли пить только с себе подобными.
Я сразу заказал двойную порцию виски «Девар» без содовой. Таким образом, начало было довольно лихим. Получив заказ, я обратил внимание на симпатичную женщину в противоположной части бара, которая при ближайшем рассмотрении оказалась моей первой женой. Она, правда, перекрасилась и изменила стрижку. Увидев меня, Робин улыбнулась и приветственно подняла стакан. Так что мы, можно сказать, чокнулись на расстоянии. Как ни странно, в тех редких случаях, когда нам с ней доводилось общаться, мы неплохо ладили. Вот и сейчас она помахала мне рукой, предлагая к ней присоединиться, но я отрицательно покачал головой и заказал себе еще виски.
Через некоторое время в бар ввалилась толпа наших сотрудников, среди которых я разглядел Хэрри Маллера. К этой теплой компании я и присоединился. Потом в бар вошли несколько федералов, и я решил, что ждать Кейт мне осталось недолго.
