просчитывал.
— Зачем?… — первый ошарашено поглядел на помощника.
— А так… Чтоб им сладко не жилось. Но все равно — бестолку.
— Атака на ремонтную базу на полюсе?
— Туда добежим. И базу порежем. Не боитесь, что они саданут по Москве чем-нибудь термоядерным?
— Думаешь?
— А если бы вашу ремонтную базу уничтожили?
— Да… Млять… Ром, мы не будем строить эти заводы. — Окончательно твердо произнес Сергей Михайлович и медленно опустил ладонь на стол. — Давай, у тебя месяц. Общайся с этими гандонами, как ни в чем не бывало и думай. Не придумаешь — будем бить по ремонтной базе. Мериканцев позондируй, что у них за настроения. Может, объединимся. Давай, работай.
Автомобиль плыл, повинуясь автопилоту, кабину разбавлял зуд электросаксофона, заходящее солнце пыталось пробить своими косыми лучами до земли, но за последние пятьдесят лет ему это не удавалось ни разу. Магистраль вела в восточную зону, как огромная линейка, над которой в сто миллионов потоков рядились железные кони, стремясь успеть домой до заката.
Вдали, в дымствующем полумраке, высочили башни восточного рабочего квартала.
Конгломерат заводов представлял собой исполинский шестиугольник, в вершинах которого располагались жилые фавеллы, а по всей площади сплелись сталелитейный завод, завод машиностроительного оборудования, сборочные цеха, вспомогательные фабрики и тому подобные мощности. Родители Романа жили в третьей фавелле.
Что нужно человеку? Кров, быт, еда, работа, развлечения. Какой-то умник в древности придумал запихнуть все это в одну коробку. Жилье? Вот тебе комната. Еда — доставляется пневмолифтом. Развлечения — на социальном этаже. Работа — электрокар заберет со стыковочного шлюза в твоей комнаушке и доставит прямо на рабочее место, три минуты лета. Начнешь прогрессировать в своих творческих начинаниях — твою капсулу передвинут на солнечную сторону, а если продолжишь развиваться — на следующий этаж. Расти и поднимайся. Вступишь в репродуктивный возраст — компьютер подберет тебе супругу и состыкует вместе ваши камеры — расширение жилплощади с одной стороны, но и расти дальше придется вместе, без обоюдного прогресса к небу не поднимешься.
Жизнь расписана, как у бройлера. Досуг — лучше всего спорт. Идеально — командная игра. Футбол, волейбол, баскетбол. Командный дух очень важен для трудяги. Хобби допускаются, есть утвержденный список. Стихи, книги, кино, рукоделие.
Большинство проживающих в фавелле никогда не покидали свой уютный шестиугольник. Незачем, да и не поощряется. Впрочем, если хочешь — записывайся на посещение города и, когда дойдет очередь, прокатишься на увлекательную экскурсию в компании с другими пролетариями по широтам столицы нашей родины.
Ромка не видел родителей давно, а вот сегодня, после разговора с главным, почему-то решил двинуть в отчий дом. Не дай Боже, и вправду будем бить по полюсной ремонтной базе кураторов. Откуда они вообще свалились на нашу голову?…
О том, что человечество давно развивается под чутким руководством инопланетного разума, известно только узкому кругу посвященных. Зачем смута и сомнения в компетенции вождя?…
Роман их не любил. Да, цивилизация совершила громадный скачок, используя чужепланетные технологии. Да, мир стабилен уже пару столетий, войн нет, локальные конфликты угасли. Разделение на страны — по большому счету формальность. Да и то — государства все укрупняются и укрупняются. И одновременно — все меньше и меньше решают правители и все громче дудочка завоевателей. А как их еще называть. Парочки несогласных территорий, выжженых в мгновение ока, хватило, чтобы о свободолюбии никто больше не вспоминал в принципе. Даже сам главный мог смениться в мгновенье ока, как предшественник Сергея Михайловича. Уж чем он им не угодил… Впрочем — все в масть. Но любить — Ромка их не любил. И где-то, в глубине души, теплилась тщательно скрываемая мысль, что и наш день настанет. Кожанка, маузер и тачанка ждут на запасном пути. Не веки ж вечные им править…
Задача, поставленная Сергеем Михайловичем была нерешаемой. Сбить орбитальную колонию — нереально. Да и прямая агрессия ни к чему хорошему не приведет, воевать с на порядок более развитым противником — безумие чистой воды. Поставить их в такие условия, чтобы они продолжали строить свои заводы за полярным кругом? Тоже маловероятно. Чем ближе к экватору, тем легче затягивать люму на орбиту.
Пойди туда — не знаю куда, принеси то — не знаю что.
Роман пристроился за мерседесом управляющего сталелитейным заводом. Прикол, мой астон мартин ему никогда и не снился. А отец до сих пор запинается и смущается, разговаривая с этим пройдохой. Фортуна улыбчива к упорно идущим.
У пришельцев есть слабое место. Ромка продолжал думать помимо воли. Эти нелюди неустойчивы к солнечной радиации. Они наслаждаются только утренним солнцем и немного вечерними лучами. Все остальное время задраивают ставни и сидят в своих ячейках, как натуральные крысы. Вот, если бы залезть в их сеть… Они давно сконнектили свои операционные системы с земными, даже внедрили в наши компьютеры свои модули искусственного интеллекта. Но истории неизвестен ни один случай взлома чужого сервера. Уникальная система безопасности. Мощности всех земных процессоров вместе взятых не хватит, чтобы и за тысячу лет просчитать лазейку в инопланетное сердце. Но копать остается только в этом направлении.
А вот и родная башня. Родители вернулись со смены и стыковочный шлюз свободен. Двадцать пятый этаж. По одному в год. Прогресс родного дома.
На стыковку ушло пару минут и Роман сграбастал в объятьях ошалевших от радости отца и мать.
Полтора часа спустя за семейным ужином велась неспешная беседа ни о чем. Давно забытая эрзац- пища навевала ностальгические воспоминания, Роман сидел с набитым ртом и слушал отца.
— Так вот, представь, грабитель ей размозжил голову. А в ноутбуке, когда его подключили — странная запись. Что-то вроде переселения душ.
— Ты все еще веришь в такую чепуху? Ты хоть никому не говори, кроме меня. Без обид, в нашем дурацком обществе на карьеру могут влиять и не такие мелочи.
— Сам ты чепуха. Она в нашем информационном отделе работала. Сегодня и случилось. В ноутбуке файл, там черным по белому — ее мозг вступил в контакт с процессором. Типа переселение душ существует…
Кусок мясорыбы вывалился изо рта Романа и плюхнулся обратно в тарелку. Ослышался что ли?
— Еще раз, пап, и медленно. Кто с кем в контакт вступил?
— Ну, вроде как ее мозг, в момент смерти, с процессором или операционной системой. Наши программисты разбираются…
Ромка рванул, будто на стометровке. Твою ж мать… Из машины набрал Николая:
— На восточном заводе чп произошло. Баба какая-то ласты склеила, а в ноутбуке странный файл нашли. Быстро выясни, кто в курсе, ограничь их перемещение и коммуникации. Чтоб ни одна живая душа боле. Бери Антона Виленовича из Академии Наук, пусть он там группу соберет. И дуй сюда. Мгновенно. Иначе — лично придушу, несмотря, что ты большой! Конец связи!
Наушник буркнул нечто среднее между 'принято' и каким-то ругательством и отключился.
Или это бред, или это шанс. Роман шестым чувством почувствовал вакуум под ложечкой. Мозг с операционной системой! Так, стоп… Разберемся, неча истерить пока…
Нет, но каково!
Через три дня Антон Виленович сидел в кабинете Романа с важным видом возложив руки на коммуникационный планшет и увесистую пачку электронной бумаги, все время нервно поправляя очки и откашливаясь, как перед важной речью.
Кабинет Ромки был полной противоположностью пенатам главного. Абсолютно пустой, с небольшим только столом возле оконной панели, он напоминал ординаторскую в больнице. Белые стены и зеркальный
