посмотрит на нее с любовью в глазах…
— Если все в порядке, я за тебя рада, — сказала Изанна. — Я случайно услышала, как Франсин обещала мадам Бертелль позаботиться о том, чтобы Рейчел больше никогда не появлялась в замке. Только это. И ничего больше. Но лично мне будет приятно снова увидеться с тобой.
Девушки распрощались. Печальные раздумья овладели Рейчел. Почему Люсьен оказался в кабинете Пьера? Случайно?.. Вряд ли… Даже близкий друг или сосед ни за что не позволит себе такого. А как она сама оказалась там?.. Франсин сказала, что ее ждут… Франсин подстроила ей встречу с Валом!.. Затем «позаботилась» и о свидетеле. Просто, как паучиха, завлекла и ее, и Люсьена в коварную сеть…
Перед сном Рейчел решила повидаться с сестрой.
— Я не задержу тебя, Селия, — начала Рейчел. — Но правильно ли я поступила, приняв эти серьги от Вала?
Она сняла их и положила в коробочку, готовая вернуть, если получит такой совет.
Селия засмеялась:
— Он же не чужой тебе! По-моему, они прелестные, непременно носи их. — После паузы Селия однако добавила: — Люсьен, например, это совсем другое дело.
Рейчел сразу же насторожилась:
— Почему ты говоришь о нем?
Селия бросила на сестру испытующий взгляд:
— Разве он не преподнес тебе подарок?
— Я и не ждала ничего.
Глаза Селии широко округлились от изумления.
— Как странно… Он купил роскошное топазовое ожерелье и просил у нас с Пьером позволения преподнести его тебе как прощальный подарок.
Рейчел почувствовала, как ее сердце сжалось от боли…
— Спокойной ночи, Селия. Ты устала, я вижу. Увидимся утром.
Рейчел долго не удавалось уснуть. Мысленно она возвращалась к запутанным событиям этого вечера, пытаясь найти ключ к их отгадке, и все яснее вырисовывалась роль паучихи Франсин.
Она, и только она знала, что Рейчел наверху в кабинете. Она, и только она могла сказать Люсьену об этом. Возможно, желая вручить Рейчел свое топазовое ожерелье, он обратился именно к Франсин с вопросом: не видела ли та девушку?
О, теперь все стало на свои места. Рейчел могла только сожалеть, что своевременно не открыла пакетик Изанны с предостерегающей запиской. По крайней мере, тогда была бы как-то подготовлена к коварному подвоху. Ревнивой Франсин удалось скомпрометировать ее в глазах Люсьена и навсегда положить конец их отношениям…
Рейчел так и не смогла уснуть до утра и поднялась очень рано. Для поездки в Милан все уже было собрано, тогда она решила спуститься в их любимую с Хэрри комнату, бывшую оранжерею, где они с мальчиком рисовали и строили прямо на полу свои глиняные дворцы.
К ее изумлению все там оказалось разрушено. Большой лист бумаги со старательно изображенным на ней пейзажем (зеленое небо и пурпурные деревья) был разорван и висел клочьями. Глиняный дворец словно пострадал от землетрясения. Даже столь любимый Хэрри конструктор был разбросан по углам.
Она не могла поверить, что Хэрри столь бессмысленно уничтожил свои собственные творения, хотя кто может предсказать действия расстроенного ребенка? С тех пор, как мальчик узнал, что Рейчел уезжает, он стал совершенно на себя не похож…
Удрученная, она направилась к сестре.
— Ты виделась с Хэрри сегодня?
— Нет. Обычно он не приходит ко мне с утра. Но вот что странно — его няня Берт, обеспокоенная отсутствием мальчика, тоже явилась ко мне с таким же вопросом: не видела ли я сегодня Хэрри.
Рейчел тяжело опустилась рядом с кроватью Селии.
— Ты сказала Пьеру? — спросила она.
— Нет еще. Пьеру нужно решить несколько хозяйственных вопросов, и он вернется домой, чтобы проводить тебя в Клермон-Ферран, не раньше.
— В таком случае, мне нужно поискать Хэрри. Пожалуй, я уже знаю большинство его убежищ.
Рейчел заглянула в гаражи и служебные пристройки замка. Здесь было немало подходящих мест, где бы маленький мальчик мог спрятаться. Однако никто из прислуги его не видел, в саду тоже.
Оставалось еще одно место, и сердце ее упало. Как она не подумала о старых развалинах?
Рейчел уже задыхалась, когда добежала до нижней тропы, и громко прокричала:
— Хэрри! Хэрри! Хэрри!
Ответа не последовало, тогда она стала осторожно подниматься по полуразрушенным ступеням, добралась до сводчатой арки прохода на верхнюю площадку. Только тут и увидела сидевшего на камне ребенка, ноги его свисали над обрывом.
Она тихонько окликнула: «Хэрри!», опасаясь напугать его. Он даже не повернул головы, но когда Рейчел села рядом, сказал:
— Зачем ты пришла? Уходи.
— Но ты же знаешь, что я уезжаю сегодня.
— Навсегда?
— О нет, Хэрри! Я должна уехать сейчас по делу, так же, как твой папа иногда уезжает, но скоро я вернусь, и мы опять увидимся с тобой. — Рейчел обняла мальчика за плечи, крепко прижала к себе, как бы подстраховывая того.
— Это неправда. Тетя Франсин сказала мне, что ты никогда не приедешь снова.
— Пожалуйста, Хэрри! Не верь этому! Спроси у своих мамы и папы. Они скажут тебе правду.
Пожалуй, не стоило говорить ребенку, что тете Франсин нельзя верить, но ей было все равно. Обманывать и заманивать в ловушки взрослых — отвратительно. Неужели Франсин совершенно не любила племянника? Скорее всего, ее неприязнь основывалась на том, что мальчик наполовину англичанин…
Рейчел горела желанием убедить Хэрри как можно скорее вернуться домой, иначе там поднимется паника. Однако и слишком торопить его вряд ли стоило. Он же упрямец.
Выждав несколько минут, она сказала:
— Ты не проголодался? Я, например, ужасно хочу есть.
Внезапно ребенок уткнулся ей в плечо и зарыдал.
— Не уезжай! Не уезжай! — причитал он.
Она принялась утешать его, нашептывая нежные слова на французском и английском. Признаться, Рейчел не предполагала, что мальчик столь болезненно воспримет их предстоящую разлуку. Конечно, постепенно он вернется в привычную колею.
В какой-то мере это было похоже на внутреннее состояние самой Рейчел. Она тоже со временем войдет в привычную колею, посещая фабрики, дизайнерские центры, магазины Милана, но отнюдь не скоро забудет горы и долины Оверни, красоту здешних пейзажей, а главное — Люсьена, непрошено ворвавшегося в ее жизнь.
Когда Хэрри немного успокоился, Рейчел вытерла ему глаза и помогла встать.
— Ты напрасно пришел сюда один. А что, если бы упал? Подумай о маме и папе, — упрекнула она мальчика.
Хэрри кивнул, признавая свою вину.
— Тогда пообещай мне, что никогда больше не поднимешься сюда без взрослых.
Как только они вошли в сад, Рейчел послала садовника поскорее сообщить сестре, что с Анри все в порядке.
Селия встретила сына внешне очень спокойно и не стала ругать, поэтому за завтраком царил мир. Все трое заканчивали трапезу, когда в комнате раздался решительный стук в дверь и на пороге появилась разъяренная Франсин.
— Скажи, Рейчел, — с вызовом заявила она, — мало тебе было расстроить весь распорядок жизни Анри, так ты еще сломала его игрушки и поделки?
— О чем ты говоришь, Франсин? — спросила Селия.
