— Оттого, что я сестра Селии, вам вовсе незачем устраивать в мою честь прием!
В ответ она услышала совершенно спокойный, мирный голос:
— Не потому, что вы сестра Селии, а потому что вы гостья наших ближайших соседей.
Да, этот человек умеет поставить на место, сердито подумала Рейчел. Бесполезно говорить что-то еще или затевать перебранку за столиком.
— Мы сами тоже можем устроить прием для Рейчел, — раздраженно бросил Валантен. — Что тебе больше по вкусу? Бал-маскарад? Вечер охоты за сокровищами с заглядыванием в подземелье?
Люсьен сухо заметил:
— Фамильные призраки лучше бы не тревожить.
Слова его подействовали на Валантена так же усмиряюще, как перед этим на Рейчел; тот немедленно перевел разговор на другую тему.
Вечером Рейчел спросила у сестры:
— Неужели де Фонтенаки были такими могущественными, что до сих пор считают себя вправе давать указания всем остальным?
— Сегодня Люсьен — последний представитель де Фонтенаков. Если он не женится, его владения перейдут к какой-то дальней ветви рода. Там наверняка разгорится спор, и в конце концов либо все наследство раздробят на мелкие доли, либо его поглотят бесчисленные судебные издержки. Наверно, он чувствует, что должен пользоваться своим авторитетом, пока может.
— Изанна предложила устроить танцы или что-нибудь в таком роде, ничего из ряда вон выходящего, — продолжала Рейчел. — Но Люсьен заговорил об этом так, словно ему предстоит распахнуть двери перед толпой оборванцев!
— Танцы! — Селия неподдельно заинтересовалась. — Должно быть, ты произвела на него сильное впечатление, сестричка. Он даже для Изанны устраивал такое только в Париже, а не у себя дома.
— А как случилось, что он стал ее опекуном? У нее что, нет родителей?
— Ее отец умер несколько лет назад, а мать снова вышла замуж, ну и, видно, не пожелала отягощать свою жизнь заботами с тех пор, как девочка кончила школу. Дювиньи, родители Изанны, и родители Люсьена всегда были очень дружны. Наверно, поэтому отец Изанны и назначил его опекуном дочери. Насколько мне известно, в двадцать пять лет девушка получит огромное состояние и станет необычайно богатой, так что Люсьену постоянно приходится отгонять охотников за ее приданым.
— У него есть отличное средство избавиться от них навсегда, — заметила Рейчел. — Жениться на ней самому.
— Ты говоришь таким тоном, будто это зависит только от его желания. Может, у Изанны на сей счет совсем другое мнение. И потом, я не верю, что Люсьен из тех, кто женится на деньгах. Совесть ему не позволит.
— Ну просто-таки старый аристократ с гордо поднятой головой даже у гильотины, — пробормотала Рейчел. — Это Изанна так выразилась о нем. Передаю почти дословно.
Спустя пару дней Рейчел, Селия и все остальные члены семейства Бертелль получили официальные приглашения. На изящном листе бумаги золотыми буквами было напечатано: «Господин Люсьен де Фонтенак и мадемуазель Изанна Дювиньи желают иметь удовольствие…» Разглядывая листок, Рейчел невольно фыркнула.
— Да, Фонтенаки все делают с размахом, — заметила она, обращаясь к сестре. — Вы такие близкие соседи — казалось бы, хватит и телефонного звонка.
— У нас принято приглашать именно так, — холодно произнесли в ответ.
Но голос принадлежал не Селии, а Франсин, которая вошла в комнату незамеченной.
Рейчел мудро промолчала.
Франсин уселась в кресло и взяла в руки вышивание, над которым трудилась. Небольшая гостиная, примыкающая к основному салону, предназначалась для всей семьи, но обычно Франсин удавалось заставить сестер чувствовать себя так, словно они незаконно вторглись на чужую территорию.
— Ты, конечно, отклонишь это приглашение, — сказала Франсин как нечто само собой разумеющееся, не поднимая глаз от иглы.
— Почему? — воскликнула Рейчел.
— О, вы гостья и имеете полное право принять приглашение. Возможно, здесь развлечений меньше, чем вам бы этого хотелось, но мы живем очень тихо. Я обращалась к Селии.
— А почему Селия должна отказываться? — упрямо настаивала Рейчел, не дожидаясь ответа сестры.
— По очевидной причине. Довольно неделикатно ездить в гости в таком положении.
Селия, направившаяся было к дверям, вернулась обратно.
— Что же в том неделикатного — ждать ребенка? Ты ведь об этом?
Рейчел одобрительно улыбнулась сестре. Видимо, та все-таки нашла в себе силы сопротивляться.
Франсин вскинула вверх изящные дуги бровей:
— Если ты сама не понимаешь, вряд ли я сумею тебя убедить. Кроме того, есть риск повредить ребенку.
Селия более уверенно возразила:
— Ничуть не больше, чем дома. Здесь тоже можно упасть и серьезно покалечиться. Кроме того, приглашение прислано не только мне, но и Пьеру. Он что, тоже не должен ехать?
— Это совсем другое дело, — настаивала Франсин. — Пьер, разумеется, будет сопровождать Рейчел.
— Думаю, что Пьер сумеет обо мне позаботиться! Вот если он скажет, что мне следует остаться дома, тогда я не пойду против его желания.
Франсин грациозно пожала плечами.
— Как тебе угодно, — пробормотала она, принимаясь за вышивание с видом, означавшим, что говорить больше не о чем. Но Селия, похоже, была настроена по-боевому.
— Когда я ждала Хэрри, мне было понятно, что все беспокоятся о наследнике, и я подчинилась добровольному заключению, но теперь в этом нет необходимости.
Губы Франсин тронула ледяная улыбка.
— В таком случае нам следует быть особенно внимательными к Анри. Я считаю, что пора начать с ним заниматься. Мальчик не должен расти неучем.
— Верно, ему нужна гувернантка. Мы с Пьером это обсудили…
— И что же? Нашли подходящего человека?
Селия заколебалась. Лицо ее побледнело так же, как костяшки пальцев, стиснутых в кулаки. Рейчел хотелось помочь сестре, поддержать ее, но вмешиваться сейчас было бы бестактным, а, возможно, даже имело бы губительные последствия.
— Да, я нашла человека, — помолчав, твердо сказала Селия. — Моя сестра останется здесь на несколько месяцев.
Франсин отбросила вышивание в сторону и с неприязнью взглянула на Рейчел:
— По-моему, обувщица — совсем другая профессия. У вас есть хоть какая-нибудь квалификация, позволяющая учить?
— Нет, — спокойно ответила девушка. — Но думаю, что сумею занять Хэрри и дать ему несколько элементарных уроков.
— Скорее всего, вы нанесете вред воспитанию мальчика, — раздраженно бросила Франсин.
— Я пробуду здесь слишком мало, чтобы хоть кому-нибудь причинить серьезный урон.
— Вы даже не представляете, какой след может оставить в душе ребенка иностранка, не знающая наших обычаев! — гневно воскликнула Франсин и торопливо покинула комнату, словно кто-то гнался за ней по пятам.
Селия печально вздохнула и опустилась в ближайшее кресло:
— Побежала докладывать Madam la Grand-mere. Вот и вышел наружу весь наш ужасный секрет.
Глаза Рейчел светились восхищением.
— Какой ты сегодня дала ей отпор! Молодец! Теперь она не посмеет помыкать тобою, хоть под конец и выдала пакость. Господи, Селия, оказывается, ты, как иностранка, вечно нарушаешь покой семьи!
