Первую папку из трех отложенных Краев сразу положил отдельно. Дело заведено буквально три дня назад.
Вторая легла в кипу дел «бесперспективных». Братья-таможенники из Казахстана сообщали, что на территорию России идет контролируемая ими поставка составляющих от летательных аппаратов из Семипалатинска. Что-то про то, что превышает предельно допустимые нормы в сто раз… Короче говоря, за это не убивают.
Третья папка последовала за второй. Группа каких-то микроподонков рыщет в поисках канала сбыта антиквариата. «Беспонтовый» вариант.
Краев подтянул к себе новенькую картонную папку, на которой каллиграфическим почерком Эберса было выведено:
Женя подумал о своем отделе, где ежеминутно в коридоре стоял такой шум, словно туда-сюда носились на конях сотня казаков.
Так, «постановление о заведении»…
Краев перевернул страницу.
Он уже давно заметил краем глаза подпись внизу листа, и сейчас его сердце колотилось в предвкушении удачи. Впитав в себя сообщение, все, до последней буквы, он наконец вонзился взглядом в подпись. Он словно боялся ошибиться и поэтому прочитал ее несколько раз. Больше в папке не было ничего. А что можно было еще ожидать, если Эберс, чувствуя нюхом успех, но не имея еще толком проверенных фактов, мгновенно, даже не страхуясь, зарегистрировал дело в тот же день, в который получил информацию? Это можно было объяснить только одним. Человек с псевдонимом Чибис его не подводил и работал с ним систематически и результативно.
Евгений, желая получить подтверждение своим мыслям, стал наугад брать из стопки отложенных дел папки и листать их. Практически во всех фигурировал псевдоним Чибис и все эти дела значились реализованными.
Сегодня, если верить записям Эберса, он должен был встречаться с Чибисом в парке у театра. Очень многое, даже не многое, а почти все зависело от того, знает Чибис про смерть Игоря или нет. Если он уже в курсе, то, понятно, около памятника Крылову он не появится уже никогда в жизни. Если только случайно сядет на лавочку, чтобы пивка в теньке попить. Тогда нужен его адрес или, на худой конец, ареал обитания.
— Скажи, Аля, — откинувшись в кресле, Краев опять полез за сигаретами, — а где у вас хранятся дела «людей»? — Немного подумав, хмыкнул: — Хотя… Какой нормальный опер даст истинные данные своего «человека»? Только дурак.
Березина, до этого момента наблюдавшая за Краевым, вздохнула и отрицательно покачала головой.
— Это бесполезно. Такие дела хранятся в отделении оперативных учетов. Но там нам ничего не дадут…
Амалия хотела, судя по ее тону, еще что-то добавить, до конца убедив Краева в бесполезности такого хода, но дверь внезапно распахнулась почти настежь и в кабинет шагнул мужчина в форме майора. Женя автоматически перевернул папку надписью вниз и бросил ее на стопку аналогичных дел, закрыв, таким образом, надписи и на тех. Удивленно окинув взглядом Евгения и дела перед ним, он перевел взгляд на Березину.
— Знакомьтесь, — с досадой на лице представила она вошедшего Краеву. — Бабинов Владимир Модестович. А это из параллельных органов товарищ, по поводу Игоря…
— Здравствуйте… — Как-то нехорошо, как показалось Краеву, пропел Бабинов. — Но мы же, кажется, все уже прокуратуре сказали. Так ведь, Алечка?
Он улыбнулся, и Евгений мгновенно отметил про себя, что оба ряда зубов таможенника вставные. На груди — знак об окончании военного училища, форма на парне сидит безукоризненно, на пальце стильный золотой перстенек с черным камушком. Безупречно выбрит и распространяет
«Бывший военный, дисциплинирован, следит за собой, живет один, на работе задержался, живет недалеко, волнуется. Служил в Азии. Зашел не случайно». — Все это за тысячную долю секунды пронеслось в голове Краева.
— А я не из прокуратуры, — как можно небрежнее сказал Женя.
Иерархия известная. Милиция — боязно, прокуратура — страшно, ФСБ — ужасно. Это все знают. Раз услышал гость про прокуратуру и продолжает королем сидеть, а не валить отсюда по-быстрому, тогда понятно, из какой конторы он залетел… «Если испугается сейчас, значит, не все, браток, прокуратуре рассказано. Если проникнется уважением — значит, добавить ему нечего. И вообще, какого черта ты мог рассказать?! Ты-то тут при каких делах?»
— Откуда же вы? — попытался подхватить майор тон Краева, но сломался на полпути — улыбка получилась какая-то вымученная.
— Из уголовного розыска.
— А-а, — облегченно, что опять-таки не укрылось от Евгения, вздохнул майор и даже как-то повеселел. — Сыщик!
— Верно, — согласился Краев.
— Ну, тогда покажите свой дедуктивный метод! Найдите нам побыстрее того, кто Игоря убил. Правда, Аля? — Бабинов шагнул к Березиной, но та, словно случайно, отшатнулась от него и подошла к окну.
— Этим и занимаюсь.
— Ну, и как успехи? — продолжал наседать майор, словно специально пытаясь вызвать к себе неприязнь. — За год найдете?
— Нет. За год я двоих простых убийц нахожу. А убийц друзей я обычно нахожу гораздо раньше. А все потому, что на работу в отличие от вас прихожу с утра пораньше, а не под обед, хотя живу от отдела дальше, чем вы. Поэтому опять же в отличие от вас по утрам не волнуюсь.
Судя по реакции майора, Краев попал в «десятку».
— С чего вы это взяли? — настороженно протянул Бабинов, а Березина удивленно развернулась от окна к Евгению.
— Буквально минут двадцать назад вы побрились. Вы, надеюсь, не в кабинете бреетесь? Распространяете волну одеколона, равную по мощности ударной. Спирт на воздухе еще не выветрился, значит, брились недавно. Раз вам хватило двадцать минут, чтобы сразу после бритья появиться здесь, значит, живете недалеко. Два пореза на обеих щеках, значит, волновались, когда брились. Можно, конечно, предположить, что лезвия тупые, но это глупо, потому что человек, в таких количествах брызгающийся «Фаренгейтом» и носящий на пальце перстень стоимостью около пяти тысяч, вряд ли допустит наличие у себя тупых бритвенных лезвий, тем более — военный человек…
Березина, окаменев от изумления, смотрела на Краева, а тот продолжал, не в силах успокоиться от развязного тона Бабинова.
— Из Средней Азии уволились? У меня тоже все зубы вставные. Вода там, зараза, без йода. Ткани зубов разрушаются. Один живете? Если бы у меня была жена, а я был бы таможенником, то она вряд ли позволила бы мне при такой зарплате покупать такие перстни и такой одеколон. Она бы сказала: ты, Филофеев (в глазах Амалии вспыхнули огоньки), либо вор, либо взятки берешь! Конечно, если бы у меня жена была бизнесменом, тогда другое дело. Но такие бабы всегда силой заставляют мужиков обручальные кольца надевать! У них, баб бизнесменов, психология такая. Им всегда всего мало. Мало денег, мало тряпок. Даже к своему мужику они относятся как к частной собственности. Они так рассуждают: пока я там чартерами занимаюсь, как бы мой милый не оседлал кого! Пусть, сволочь, постоянно окольцованный ходит! Психология такая, — пояснил в конце монолога Краев. — А у вас, кажись, нет кольца, да?
Легкий румянец на щеках Бабинова говорил о том, что он сожалеет, что зашел к Березиной именно сейчас.
