Энтони с довольным видом наблюдал за ней.
— Знаешь, Лина, — с ухмылкой сообщил он, — пожалуй, я возьму за правило будить тебя минут за десять до начала дежурства. Мне понравилось смотреть, как ты, слегка одетая, носишься по комнате.
Лина метнула на него притворно-гневный взгляд.
— Ты заплатишь мне за это, Энтони Элдридж!
— Непременно! — Он расхохотался.
— Мне пора, — сказала она уже у двери.
— Лина?
— Что?
— Чем бы ты хотела заняться сегодня вечером?
Она лукаво улыбнулась.
— Думаю, тем же, чем и ты.
Он снова расхохотался, а у Лины от звука его голоса на душе стало радостно и тепло. Господи! Неужели все женщины так глупеют, когда влюбляются?
— Пока, — тихо попрощалась она и открыла дверь.
— Лина, постой!
Она обернулась.
— Что?
— Ты знаешь, как я тебя люблю?
— Пожалуй, знаю, — просияв, шепнула она, и ее щеки зарумянились от удовольствия. — Я тоже тебя люблю. Ну, мне пора, — твердо добавила Лина, ужасаясь мысли, что ей хочется лишь одного — вернуться в объятия Энтони и провести с ним в постели целый день.
Наскоро одевшись, она умудрилась прийти в отделение ровно в шесть — к превеликому удивлению Билла.
— Я думал, ты придешь позже. Готов отработать за тебя пару часов. — Он помолчал. — После вчерашнего я твой должник.
— Спасибо, что не сказал мне об этом вчера, — упавшим голосом ответила Лина, огорчившись, что упустила возможность провести с Энтони если не целый день, то хотя бы пару часов.
Ее щеки залила краска, когда Лина вспомнила реакцию Энтони на ее признание, что он ее первый мужчина.
— Жаль, что мы потеряли столько времени… — сказал он.
— А мне не жаль! — шепнула она. — Кто знает, может, ты не стал бы таким замечательным любовником.
Вместо ответа Энтони ее поцеловал, но потом Лина все-таки не удержалась и немного всплакнула, сожалея о долгих прожитых порознь годах.
Ее грёзы наяву прервал медбрат.
— В первом боксе травма спины, — сообщил он, просунув голову в приоткрытую дверь.
Лина усилием воли заставила себя сосредоточиться на работе. На каталке лежал навзничь парень лет семнадцати, в его широко распахнутых карих глазах застыл испуг.
Лина подошла поближе, наклонилась — чтобы ему было удобнее с ней разговаривать — и улыбнулась.
— Привет. Как тебя зовут?
— Дик. Дик Грин.
— Ну давай, Дик, рассказывай, — пальцы Лины нащупали его пульс, — что же с тобой случилось.
Он поморщился.
— Мы с приятелями играли в бадминтон. А волан угодил на крышу сарая. Ну я полез туда, чтобы его достать. Достал, начал спускаться, но подвернул ногу и свалился.
— А какой высоты сарай?
— Не знаю. Вроде, ярда четыре.
Лина кивнула.
— Когда упал, головой ударился?
— Угу. Я успел выставить руку, но все равно стукнулся головой.
— Сознание терял?
— Нет.
— Хорошо. Тебя двигали с места?
— Нет. Сэм сказал, что, пока не приедет «скорая», лучше лежать и не двигаться. Ну я и лежал.
Лина улыбнулась.
— Похоже, твой приятель — толковый парень.
— Доктор, меня парализует? — со страхом спросил Дик.
На такой вопрос всегда трудно ответить, тем более до осмотра, поэтому Лина честно призналась:
— Не знаю. Сначала надо сделать снимки и провести обследование, чтобы знать наверняка, есть ли повреждения и какие именно.
Он поморщился.
— Дайте мне что-нибудь от боли!
— Пока, дружок, придется потерпеть. Сначала проведем обследование. Понимаешь, хотя ты и не терял сознание, мы должны убедиться, нет ли опухоли и не поврежден ли череп. Для начала сделаем тебе рентген головы и позвоночника. — Лина достала из кармашка халата иглу и показала ее парню. — А сейчас я проверю кое-что сама. Уколю тебе подошву ноги, а ты скажешь, больно тебе или нет. Договорились?
— Договорились.
Лина улыбнулась, когда парень на проведенный ею несложный тест отреагировал громким: «Ой!»
— Больно? Хороший признак!
Она достала из кармана молоточек, провела заостренным концом по всей длине стопы Дика. С удовлетворением Лина отметила, что большой палец шевельнулся — значит, скорее всего спинной мозг не поврежден. Но для полной ясности необходима рентгенография.
Лина выписала направление на рентген и, вручив его медсестре, снова склонилась над Диком.
— Скоро тебя отвезут на рентген, а пока обещай мне, что будешь лежать и не двигаться. Договорились?
— Заметано! — Парень улыбнулся, приободренный доверительной манерой молоденькой докторши.
Когда сестра принесла результаты рентгенографии черепа и позвоночника Дика, Лина, взглянув, вздохнула с облегчением. В боксе, где стояла каталка Дика, она застала его мать и подружку, до крайности взволнованных.
— Хорошие новости! — поспешила обрадовать их Лина. — Считай, что легко отделался, Дик. В шейном позвонке микротрещина. Скажи спасибо Сэму, что не позволил тебя двигать. Спинной мозг не поврежден.
Дик расплылся в улыбке.
— Доктор, значит, мне можно идти домой?
Лина покачала головой.
— Извини, дружок, но придется тебе полежать в больнице. В лучшем случае, месяц строгого постельного режима.
Дик застонал.
— Еще одна хорошая новость — рентген черепа прекрасный…
— Вы хотите сказать, на снимке видно, что у моего драгоценного чада в черепной коробке ничего нет? — пошутила миссис Грин, видимо острая на язык.
Лина рассмеялась и снова склонилась над каталкой.
— Дик, хочу кое-что тебе сказать.
— Да, доктор?
— Постарайся поменьше гулять по крышам! — И, пожав ему на прощание руку, отправилась на осмотр малыша, который умудрился засунуть себе в нос бусинку.
