надеюсь, что наши парни в порядке. Почему я не спросила у этой девушки об остальных членах экипажа? — она двинулась к гамаку Карлоса. — Как вы себя чувствуете? — ласково спросила она. Впервые она разглядела защелки, удерживающие паутину.
— Голова, — сказал Карлос, — как с похмелья.
— Что вы вообще знаете о похмелье? С вашим то лицом? — зажимы щелкнули трижды.
— Вино, — сказал Карлос, — на приеме. — Выпил слишком много. Эй, что случилось?
— Скажу, когда сама узнаю. Вставайте, — она дернула гамак, и Карлос встал на ноги.
Он отвел волосы от глаз.
— Где остальные?
— Кайл здесь. Больше никого в комнате нет.
Брасс освобождал Кайла, который теперь сидел на краю гамака, стараясь протереть глаза.
— Эй, бэби, — сказал Карлос. — Ты в порядке?
Кайл потянулся, зевнул и сказал нечто нечленораздельное. Вдруг он прикусил кончик языка и поглядел наверх.
Ридра тоже.
Пандус снова выдвигался из стены. На этот раз он соединился с полом.
— Пойдете ли вы со мной, Ридра Вонг?
Джебел, сереброволосый, с кобурой стоял в темном отверстии.
— Мой экипаж, — сказала Ридра, — что с ним?
— Они в другом помещении. Если хотите взглянуть на них…
— Они в порядке?
Джебел кивнул.
Ридра потрепала Карлоса по голове.
— Увидимся позже, — прошептала она.
Общий зал был с полукруглым сводом и балконами, стены тусклые, как скала. Со стен свисали алые и зеленые полотнища со знаками Зодиака и изображениями битв. А звезды — вначале она подумала, что они просвечивают сквозь свод — но это была только огромная, в сто футов длиной, проекция ночного неба вокруг корабля.
Мужчины и женщины сидели за деревянными столами или прохаживались у стен. В конце зала вниз спускались широкие ступени и там находился прилавок, полный еды и напитков.
В отверстии появились горшки, кастрюли, тарелки, а за ними Ридра увидела алюминиевую нишу кухни, где мужчины и женщины в передниках готовили обед.
Когда она вошла, все повернулись. Ближайшие в знак приветствия притрагивались ко лбу. Она прошла вслед за Джебелом на возвышение, где стояли диваны с подушками.
Человек-грифон быстро приблизился.
— Хозяин, это она?
Джебел повернулся к Ридре, его жестокое лицо смягчилось.
— Это моя забава, мое отвлечение, освобождение от гнева, капитан Вонг. Здесь я сохраняю чувство юмора. Хотя все вокруг скажут вам, что я его лишился. Эй, Клик, распрями сиденья для нас.
Голова, украшенная перьями, быстро кивнула, черный глаз мигнул. Клик ударил по подушечкам. Мгновение спустя Джебел и Ридра опустились на них.
— Джебел, — спросила Ридра, — что за полет вы совершаете?
— Мы стоим в Спецелли Снэп. А где вы находились перед тем, как вас подхватило течение Новой?
— Мы… стартовали с Военного Двора в Армседже.
Джебел кивнул.
— Вы счастливчики. Сейчас ваши генераторы давно выключились бы, и вы уже превратились бы в ничто. Никакой корабль-тень вам не помог бы. Все на вашем корабле лишились бы тел.
— Вы правы, — Ридра почувствовала, как сжимается ее желудок при этом воспоминании.
Потом она спросила:
— «Корабль-тень»?
— Да, «Джебел Тарик» таков.
— Боюсь, что я не знаю, что такое «корабль-тень».
Джебел засмеялся коротким резким смехом, шедшим из глубины горла.
— Возможно, это и хорошо. Надеюсь, что у вас больше не будет случая с ними сталкиваться.
— Давайте, — сказала Ридра. — Я слушаю.
— Спецелли Снэп непроницаема для радиоволн. Корабль, даже такой гигантский как «Тарик», необнаруживаем на длинных волнах. Он скользит по стасису над Раком.
— Но эта галактика подвластна захватчикам, — сказала Ридра, начиная понимать.
— Снэп — пограничная зона, область вдоль края Рака. Мы патрулируем это пространство и захватываем корабли захватчиков… на их территории.
Ридра заметила нерешительность на его лице.
— Но неофициально?
Он вновь засмеялся.
— Как же иначе, капитан Вонг? — он дернул пучок перьев на лопатке Клика. Шут изогнул свою спину. — Даже правительственные военные корабли не могут получать приказы и инструкции в Снэп из-за радионепроницаемости. Поэтому штаб-квартира Администрации Союза снисходительна к нам. Мы хорошо делаем нашу работу, а они смотрят в другую сторону. Они не могут давать нам приказы, не могут снабжать нас оружием и продуктами. Поэтому мы вынуждены игнорировать соглашение и конвенции о пленных. Космонавты зовут нас грабителями, — он следил за ее реакцией. — Мы стойкие защитники Союза, капитан Вонг, но… — он поднял голову, сжал кулаки и ударил одним себя по животу. — Но мы голодны, и если не попадется корабль захватчиков, что ж, мы берем то, что попадается.
— Понимаю, — сказала Ридра. Значит, и мы захвачены?
Пальцы Джебела разжались на его животе.
Ридра улыбнулась.
— Вы выглядите очень хорошо откормленным.
Он кивнул.
— У нас был прибыльный месяц. Иначе бы мы не сидели так дружественно. Теперь вы наши гости.
— Тогда вы поможете нам восстановить сгоревшие генераторы…
Джебел вновь поднял руку, призывая ее к молчанию.
— …только теперь, — повторил он.
Ридра, двинувшаяся вперед со своего сиденья, теперь откинулась назад.
Джебел сказал Клику:
— Принеси книги.
Шут быстро отбежал и открыл шкаф, стоящий между диванами.
— Мы живем в опасностях, — продолжал Джебел. — Возможно, поэтому мы и живем хорошо. Мы цивилизованны, когда у нас есть на это время. Название вашего корабля заставило меня принять предложение Батчера и выловить вас. Здесь, на краю, нас редко посещают барды.
Ридра улыбнулась как могла вежливее.
Клик вернулся с тремя томами. Переплеты черные, обрезы посеребрены. Джебел взял их.
— Моя любимая — вторая. Особенно меня увлек «Изгнанник в тумане». Вы говорите, что никогда не слышали о кораблях-тенях, но вы знаете это чувство, когда «густая ночь связывает тебя» — это ваши строки, верно? Думаю, что вашу третью книгу я не вполне понял. Но в ней тоже много интересного и много соответствий нашей жизни. Мы здесь не на главном течении… — он пожал плечами. — Мы… нам попадают книги из собраний капитанов-захватчиков, во-вторых, что ж, иногда гибнут и корабли Союза. Мне кажется, что здесь внутри есть надпись, — он открыл книгу и прочел: «Джо в его первый полет; эта книга так хорошо говорит том, что я хочу сказать. С любовью, Лена», — он закрыл книгу. — Трогательно. Третью же книгу я приобрел с месяц назад. Я перечту ее еще раз и тогда мы снова поговорим. Я восхищен случаем, который
