Женщины с прошлым

Бросаются навстречу друг другу и некоторое время стоят обнявшись.

Колева. Я сейчас с похорон. Мой товарищ по партизанскому отряду… Хотела идти домой, но в такие минуты для меня одиночество невыносимо.

Нина. Садись.

Колева. Гремели залпы почетного эскорта, а я вспоминала, как мы в отряде хоронили погибших!.. Тогда не было прощальных залпов! Только холмик земли, немного цветов и тишина!.. Немая тишина гор!.. (Подавляя рыдание.) Так мы хоронили и его!..

Нина. Кого?

Колева. Человека, о котором я тебе никогда не рассказывала. (Опускает голову, закрывает лицо руками и тихо плачет.)

Пауза. Нина пододвигает кресло, садится рядом с Колевой и ласково гладит ее по голове.

(Поднимает голову и вытирает глаза платком,) Наш командир отряда… сельский учитель… Между нами ничего не было, абсолютно ничего!.. Я получала от него только короткие, четкие приказания. Он мало говорил и почти никогда не улыбался. Но когда я подходила к нему доложить о выполнении задания, в его суровых зеленоватых глазах вспыхивал такой огонек, от которого у меня захватывало дыхание!.. Сколько раз говорила я себе, что меня влечет лишь его физическая красота. Но затем я поняла, что меня влечет и его острый, живой ум, мужество и несгибаемая воля!.. Я поняла, что люблю его!.. Но ничего не изменилось между нами. И я по-прежнему волновалась, когда получала приказания или докладывала, а глаза его словно светились.

Нина. А потом?

Колева (тихо). Его убили! (Пауза. Сдавленным голосом.) Он был ранен в грудь, когда мы вели бой за одну станцию. Умирал у меня на руках… Тогда я забыла все и целовала его как безумная!.. Жизнь быстро оставляла его. Он уже не мог говорить, но в глазах на миг блеснул знакомый, такой дорогой для меня огонек!.. Они уже не были суровыми – нежные, полные любви, страдания, прощальной тоски… Это длилось всего несколько мгновений, которые показались мне долгими, как вечность, и короткими, как свист пуль вокруг нас!

Пауза.

Нина (тихо). Ты одинока и все-таки счастлива…

Колева (преодолевая волнение). Может быть… Всю жизнь память об этом человеке заставляет меня быть беспощадной к людской глупости, малодушию и подлости.

Пауза.

Нина (внезапно закрывает лицо руками). Какая ты чистая, чистая перед собой и перед людьми!

Колева. А ты разве не такая?

Нина. Человеку случается иногда падать.

Колева. О чем ты говоришь?

Нина. Вообще… о жизни.

Колева. Может быть, ты и права… Есть люди, которые показывают пример, как надо умирать, а другие – как жить!.. И те и другие возвышают человека, придают ему силы бороться с подлостью!.. Товарищ, которого мы хоронили сегодня, был прекрасным, сильным человеком. В трудные, кровавые времена он потерял жену, но не дрогнул, выполняя свой долг перед партией… Вера в правоту нашего дела придавала ему твердость, и он презирал ограниченные и мелочные душонки, которые набрасывались на него с критикой за ошибки в личной жизни…

Нина. И у него были ошибки в личной жизни?

Колева. Кое-какие!.. Но, даже делая ошибки, он оставался человеком необыкновенным! Он говорил, что, если мы не в силах установить или почувствовать истину, мы должны по меньшей мере сохранять человеческое достоинство. Ошибка честного человека перед партией извинительна, но проступок карьериста и подлеца – никогда!

Нина (шепотом). Сохранять человеческое достоинство!..

Входит Деспина.

Деспина. О-о-о!.. Товарищ Колева!.. Добро пожаловать!.. Какими судьбами?

Колева. Зашла вот навестить Нину.

Деспина. Только Нину?… А Бориса и меня?

Колева. С Борисом я вижусь каждый день в министерстве, а сейчас я иду с похорон.

Деспина. С похорон?… Кого же хоронили?

Колева. Одного товарища.

Деспина. От чего он умер?

Колева (поспешно, Нине). Нина, мне надо идти!

Нина. Останься, прошу тебя! Сейчас нам надо быть вместе.

Колева. Нет, нет, Нина. Я приду завтра, послезавтра, когда ты будешь одна, а сейчас я пойду.

Деспина. Почему вы так спешите? Останьтесь, пообедаете с нами. Борис рассердится, если узнает, что вы были и не подождали его.