матери, ровно ничего не стоило. Все это было сделано ради хитроумного трюка.
Проклятый бриллиант! Чтобы его уберечь, она рисковала жизнью! А он, оказывается, даже не был настоящим.
Этой ночью, когда Роберто исчез, Брэнди чувствовала себя одураченной. Он обещал ей больше никогда не воровать, а сам отправился за «Блеском Романовых». Теперь Брэнди поняла, что то обещание, заставившее трепетать ее сердце, было не более чем фальшь, равно как и этот кубик циркония у него руке. Как можно было украсть из Чикагского художественного института тот злосчастный бриллиант, если его уже три дня не было в стране?
Брэнди хотела выстрелить в Роберто – прямо в грудь, где находилось его неверное сердце. Чтобы не дать волю желанию, она осмотрительно положила оружие на стол. Она уже повернулась к двери, когда с пола раздался крик Джозефа:
– Это за тебя, Моссимо!
Она круто повернулась и увидела нацеленный ей в голову пистолет.
Но в тот же момент Роберто изо всех сил метнул в Джозефа кубик циркония.
Камень с глухим звуком пришелся парню точно между глаз, и он без сознания упал на спину.
Кто-то из находившихся в ресторане агентов ФБР подобрал с пола пистолет.
Брэнди посмотрела на распростертое тело бандита. Разумеется, она правильно сделала, что выстрелила в него. Но Джозеф был всего лишь суррогат реального человека, которого она хотела бы убить.
Тем временем Роберто снова направился к ней. Вид у него был настороженный. И сердитый. Этот мужчина скрывал от нее правду почти с первого момента их встречи.
Брэнди подняла руку и сказала четким голосом, для большей доходчивости:
– А теперь я ухожу домой. Я больше не хочу тебя видеть. Будь счастлив. Но на самом деле я желаю тебе сгореть в огне. Надеюсь, когда ты выйдешь отсюда, тебя сразит летящий метеорит. Это будет подходящая кара за все, что ты причинил мне.
Брэнди вяло поплелась к выходу. Роберто размашистым шагом двинулся за ней.
Порыв ветра ударил Роберто в лицо. В воздухе пахло дождем и было почти тепло. Казалось, что зима разомкнула свои тиски.
Кто-то схватил Роберто за руку. Он обернулся, недовольный, что его остановили.
– Позволь ей уйти, – сказал Эйден, коренастый мужчина с коротко стриженными русыми волосами и светло-карими глазами. – Она сердита на тебя, и ты не вправе ее винить.
С Эйденом они были знакомы много лет. Когда Роберто услышал, что Моссимо Фоссера собирается выкрасть «Блеск Романовых», он сообщил об этом в ФБР, Эйдену. Содействуя ФБР в проведении этой операции, Роберто хотел одновременно провернуть одно дело, в котором был заинтересован сам лично. Для этого ему был нужен Эйден с его властью и опытом. Они неплохо работали в одной команде до сих пор.
– Я не могу ее отпустить, – нетерпеливо сказал Ро-берто. – Не ходить же ей в половине третьего ночи по Чикаго в поисках такси.
– Не беспокойся. Один из моих парней доставит ее обратно в отель. Погоди… – Эйден приложил руку к наушникам. – Нет. Она хочет ехать к Чарлзу Макграту. Там она будет в безопасности. Более чем в безопасности.
– В безопасности от меня.
Роберто понимал, что Эйден прав. Да, он был прав. Но Роберто не мог с этим смириться. Сейчас операция в общем и целом закончилась, а Брэнди его презирала, и никакие объяснения не могли смягчить ее отношение к нему.
Она была неординарная женщина. Весьма неординарная. Логика была ее базисным свойством, и она руководствовалась ею каждодневно. Но если она задумывалась над всем этим, то нетрудно было понять, что у него не было выбора, кроме как ввести ее в заблуждение. И Брэнди должна была понять его желание находиться в постоянной близости к ней во время его походов на вечеринки. Может, принести ей цветы, когда он пойдет с ней объясняться?
Моссимо Фоссера был заключен в наручники. Женщина в обтрепанной одежде держала оружие у него за спиной.
– Это провокация! – возмущался Фоссера. – Я ничего не украл!
– Вы приняли краденое, – сказала женщина. – Рубин Петерсона и романовский бриллиант.
– Тот камень не романовский бриллиант! – закричал Моссимо.
– Будете мне рассказывать! – улыбнулась она.
– Пригласите моего адвоката! – истошно вопил Фоссера. – Я хочу моего адвоката!
– Заткнись! – сказал ему Роберто.
Моссимо изменил тон.
– А ты для нас вообще умер. Ты заложил всех нас, отступник! Никто из воров теперь не станет с тобой разговаривать.
– Да, это серьезная вещь, – сказала женщина. – Графу Бартолини и впрямь есть о чем беспокоиться.
– Графу? – Моссимо хрипло засмеялся. – Никакой он не граф. О нем думают, что он такой умный, такой богатый, такой европеец! А он – ублюдок. Все знают, что он незаконнорожденный сын той шлюхи, дочери Серджо.
– Уведите его отсюда, – сказал Эйден. Женщина вместе с одним из посетителей подтолкнули Моссимо к
