Она так легко забыла о том, что Кейн хладнокровно использовал ее и что волшебство его объятий – это не более чем химера. Он верил в то, что она шантажировала клиентов мистера Френшэма. Но ведь Дерек был очень хитер. Это дело не дошло до суда, поэтому ее и не могли оправдать. Иногда по ночам Сейбл просыпалась в ужасе, вспоминая те дни, когда думала, что ее посадят в тюрьму. Когда выяснилась правда, Сейбл испытала такое облегчение, что хотела обо всем забыть. Но теперь она хотела доказать свою невиновность Кейну и даже заставить его извиниться перед ней.
Выйдя из дому, Кейн огляделся и нахмурился. Где Сейбл? Но в следующую минуту он увидел ее, грациозно свернувшуюся в гамаке. Внутри у него все сжалось. Черт возьми, с холодным недовольством подумал он, прошлой ночью он был полностью удовлетворен, но снова хотел ее!
Прямо сейчас, в гамаке.
Он только что закончил разговаривать с матерью мальчиков, которая сердечно благодарила его за помощь.
– Сэнди еще без сознания, но Найджел уже пришел в себя, и он… он сказал, что ангел спустился к нему с небес и велел ему держаться, – сказала она, и голос ее звенел от слез. – Мне хотелось бы поговорить с ней, поблагодарить ее.
– Боюсь, что сейчас это невозможно, – сказал Кейн, мгновенно приняв решение. Он совсем не хотел знакомить Сейбл с матерью Найджела-Живчика. Сейбл сделала для мальчика все, что было в ее силах, но это не значило, что ее надо было знакомить с благодарной матерью ребенка. Поэтому он спокойно произнес: – Я передам ей вашу благодарность.
– Она спасла ему жизнь, и не только тем, что наложила жгут на рану, хотя, конечно, это очень помогло. – Женщина судорожно всхлипнула. – Найджел сказал, что ему ничего не хотелось – только спать, но она продолжала с ним говорить, и тогда он захотел открыть глаза и увидеть, так же ли она прекрасна, как и ее голос?
Кейн учтиво произнес:
– Миссис Маккоркиндейл, пожалуйста, продолжайте держать меня в курсе о состоянии ваших сыновей.
И теперь, взглянув на безмятежное лицо Сейбл, Кейн подумал, не проявил ли он глупую предосторожность? «Но умение вести себя в экстремальных ситуациях вовсе не свидетельствует о высоких моральных принципах, – мрачно размышлял Кейн. – Живчик назвал Сейбл ангелом? Какой наивный мальчик…»
Сойдя со ступенек, он подошел к гамаку. Сейбл, должно быть, почувствовала его присутствие, потому что ресницы ее дрогнули, открыв эти черные глаза, которые были такими глубокими, что в них можно было утонуть. Она улыбнулась, тихо выдохнув его имя, будто он был для нее всем на свете.
Кровь взбурлила в нем: он склонился над ней, и вдруг в его замутненное желанием сознание ворвался звук мотора. Выругавшись про себя, Кейн выпрямился и обернулся назад.
– Кто-то едет, – резко сказал он.
Сейбл прижала руку ко рту, а затем, прикусив ее, выпрыгнула из гамака.
Кто-то приехал на тракторе, явно с фермы. Когда Кейн отошел, Сейбл бросилась в дом и умылась холодной водой. Она отказалась смотреть в свои глаза в зеркале, но, услышав, что трактор уехал, поспешила к Кейну.
– Это управляющий фермы, – сказал он, оглядев ее холодным взглядом. – Он получил разрешение забрать квадроцикл.
– Я хочу вернуться в Окленд! – резко сказала она.
Губы его изогнулись в язвительной усмешке.
– Уловки не сработали, Сейбл?
Ей потребовалось все свое самообладание, чтобы не сорваться, но она отразила его удар:
– Это немного мелочно – продолжать вести нашу собственную войну, когда два мальчика борются за жизнь.
– А я думаю, что более цинично использовать этот несчастный случай для своего оправдания. – Он проигнорировал ее попытку прервать его. – Хорошо, вернемся в дом.
С отчаянием она произнесла:
– Я могу обратиться в полицию и заявить, что ты заставляешь меня жить с тобой. Или сообщить прессе…
Он иронично изогнул бровь:
– И предстать на страницах газет как истеричная идиотка? Ну что ж, я расскажу всем, что мы просто поссорились, и ты так расстроилась, что побежала к ним жаловаться.
Они смотрели друг другу в глаза – их разделяло, казалось, непреодолимое расстояние. Отчаяние росло внутри Сейбл.
– Полагаю, тебе это доставит удовольствие, – прошептала она.
– Нет, – произнес он бескомпромиссным тоном. – Если ты не выносишь жары, не надо сидеть под солнцем. Ты явно рассматривала Брента как легкую добычу, которой он, наверное, и был. Но у моего двоюродного брата, к счастью, есть семья, заботящаяся о его благополучии, и она не позволит, чтобы его обобрали до нитки!
Побелевшими губами она еле произнесла:
– У меня не было никакого намерения овладевать его деньгами…
– Не надо! – усмехнулся Кейн. – Я не идиот, Сейбл. Ты достаточно умна, чтобы понять: я не совершаю безосновательных действий. Ты уже получила от Брента тридцать тысяч долларов…
– Что?! – Сейбл не могла поверить своим ушам. – Ты сумасшедший! – вскипела она. – Совершенно, абсолютно сумасшедший!
– Ты хочешь сказать, что он не покупал тебе бриллиантовое кольцо?
Потрясенная, Сейбл пыталась упорядочить вихрь своих мыслей.
– Это просто смешно, – оцепенело проговорила она. – Конечно нет!
Черная бровь еще раз недоуменно изогнулась.
– Повтори.
– Брент ничего мне никогда не покупал, – горячо сказала она. – Вообще ничего.
Он взглянул на нее с явным презрением:
– Наверное, ты еще скажешь, что он не давал тебе денег, когда тебя вышвырнули из квартиры?
Глава 9
– Брент не давал мне денег, – спокойно произнесла Сейбл. – А все, что
– Хватит! – стальным голосом произнес Кейн. – Ты теперь со мной, запомнила?
Она, не отрываясь, смотрела на него, затем внезапно поняла скрытый смысл. Побелевшими губами она выпалила:
– Ты отвратительный! Он не собирался платить мне за то, чтобы я спала с ним. Брент – джентльмен.
– В твоих устах это звучит точно так же, как «сосунок», – презрительно произнес он. – Но я не джентльмен, и меня не волнует, что у вас было с Брентом. Если тебе не заплатили за интимные услуги, я компенсирую всю сумму. А кстати, почему тебя вышвырнули из твоей квартиры?
Она пожала плечами:
– Мой сосед по квартире устроил вечеринку, которая закончилась плачевно: гости чуть не разнесли дом. Договор аренды был заключен на мое имя, и мне пришлось отвечать.
– Поэтому ты и отправилась плакаться к Бренту…
Его презрительный тон взбесил ее.
– Нет! – Но в момент слабости Сейбл все же пришлось рассказать Бренту об этом, и тогда он предложил ей свой кров. Она вздернула подбородок. – Между нами не было никаких соглашений. И это не твое дело!
– Тебе уже следует понять, что мое. Сколько ты ему должна?
С горьким негодованием она произнесла:
– Я ничего ему не должна! Он явился поручителем в банке, в котором я заняла небольшую сумму, и я
