Тамара убежала в дом и снова принесла мамино колечко. Сравнили. Да тут и слепой увидит! Уголь блестит на солнце, почти как алмаз. И красным, и синим, и зеленым. Только голубого луча не видно. Так будет, когда доделается!
— В Киеве из графита. И я буду тоже, — упрямо сказал Алекс.
— В огороде бузина, а в Киеве дядька! — засмеялся Ивас. — Ну и кроши свои карандаши! А когда у тебя ни фига не получится, сам прибежишь просить: «Дай алмазик, хоть маленький!»
Алекс пригладил волосы и вдруг сразу осипшим голосом сказал:
— Пошли… производить закладку…
Чуть не столкнувшись с Дарьей, они проскользнули на косогор. Огляделись, нет ли посторонних, и приступили к главному.
Когда девочки протягивали Алексу свои крохотные кусочки угля, руки у них дрожали. Алекс опустил уголь в термос, осторожно прикрыл сверху диском баночки из-под вазелина.
Ивас не мог удержаться и комментировал каждое его движение:
— Диск передает давление равномерно на все кусочки угля…
Алекс завинтил термос и опустил в него через специальное отверстие в пробке ось колеса от детского велосипеда так, что снаружи осталась часть оси с надетым на нее колесом.
— Это самое главное, — шептал Ивас, — «комариное жало»! Через него все давление пирамиды будет передаваться на алмазы.
Алекс опустил термос на дно воронки и стал накладывать на торчащее сверху колесо камни. Когда капсула с будущими алмазами скрылась под слоем камней, он вылез из ямы и скомандовал:
— Теперь давайте потихоньку вы.
Скоро заполнили яму до краев, и над землей стала расти вторая, уже неперевернутая пирамида.
Когда на верхушку был уложен последний камень, Алекс вытер со лба пот и сказал устало:
— Все. Теперь надо ждать.
— Неужели три месяца?! — спросила Аня.
— Как договорились: до конца каникул.
— Ой, как долго! — вздохнули девочки.
— Нормально! — успокоил Ивас. — Мы себе все лето гулять будем. А алмазы пускай делаются.
ДАРЬИН УЛЬТИМАТУМ
Никогда они не чувствовали себя так привольно. Сверху, из-за глухих заборов, едва доносился шум города. А тут до самой железной дороги простиралась новая, никому не ведомая страна. И вся она принадлежала им. Пой, кричи, кувыркайся. Играй во что хочешь. И никто из взрослых сюда не заглянет. Никто не скажет строго: «Нельзя!»
Хижина все больше благоустраивалась. Внутри настелили полы, сделали прочную скамейку, на которой умещались все пятеро. По стенам развесили оружие, схемы сражений, индейские головные уборы и Анину санитарную сумку.
— Знаете, чего еще не хватает? — сказала Тамара. — Книжек.
Над входом Ивас сделал полочку, и каждый поставил на нее любимую книжку: «Малахитовую шкатулку», «Хижину дяди Тома», «Последний из могикан», «Первый шаг к звездам» о Юрии Гагарине и большую книгу «Художники эпохи Возрождения».
Ивас принес краску, и они по очереди любовно выкрасили фанерные стены своего жилища в веселый изумрудно-зеленый цвет. Ивас радовался:
— Теперь ее и от железной дороги ни одна собака не заметит! Набегавшись, ребята садились в хижине или под Ракитой, рассматривали картинки, читали вслух.
Но эта благодать продолжалась недолго. Дарьин муж Костя поранил на работе руку и взял бюллетень. Утром, возвратясь с перевязки и обязательно заглянув в пивную, он бродит по саду, подбирает опавшие, подточенные червем яблоки, абрикосы и кричит:
— Ишь фулиганы! Всю фрукту обтрусили! Вот только попадитесь мне. Все ноги повыдергиваю!..
А потом целыми днями на раскладушке под деревом валяется. Ну как мимо него проскочишь. А вечно хмурая Дарья теперь совсем ходит тучей. Однажды, увидев во дворе Алену с Ивасом, заявила:
— Чтоб я вас тут больше не видела!
И через несколько дней, когда Алена снова попалась ей на глаза, Дарья пожаловалась отцу:
— Пускай ваша дочка ко мне свою компанию не водит! Абрикосы трусят. Яйца воруют. А теперь вот курица пропала!
— Странно, — сказал папа. — Алена, вы что-нибудь брали?
— Нет же, папа! Абрикосы у нас свои есть. А зачем нам яйца и эта курица?! Просто смешно…
Друзья собрались в саду возле штаба. Где же играть? До хижины теперь не добраться. И капсула с алмазами там. А за ней ведь присмотр нужен. Вдруг кто разроет!
— Ну, куркули, подождите! — грозил Ивас Дарьиному двору.
— Что ты им сделаешь? Они же взрослые, — вздохнул Алекс.
— Да что угодно! Давайте вот… цветы порвем!
— Жалко!.. Красивые, — вздохнули девочки.
— А они нас жалеют?! — еще больше разъярился Толик. — Ну, тогда давайте… давайте…
На глаза ему попался Дарьин кот Юшка, вечно шлявшийся по соседям. Он и сейчас лежал в Тамарином дворе, спрятав под куст крыжовника голову и выставив на солнце розовато-рыжее брюхо.
— Тогда давайте… убьем кота ихнего! — выпалил Толик.
— Юшку?! — вскинула испуганные глаза Аня.
— Не ихнего, а их! — по привычке поправила Тамара.
— Ну пусть хоть их! Не твоего же! — огрызнулся Толик. Дарьин кот Юшка не был похож ни на одного из соседских котов.
Будто все уличные кошки отдали ему ко кусочку шкурки. Он пестрый, как лоскутное одеяло. Здоровенная круглая морда — светло-серая. Вокруг глаза, как повязка у пирата, — черное пятно. Задние ноги белые. А на спине и на боках — черные, белые и рыжие пятна. Ну а жулик он такой, каких свет не видывал! Стоит только кому из соседей неплотно закрыть кладовку, как Юшка уже тут.
Когда соседи жаловались на Юшку, Дарья говорила:
— Сами виноваты. Зачем без присмотра оставили? А на то он и кот! Животная ласковая, есть-пить сладко любит…
Юшка будто почувствовал, что разговор идет о нем. Зевнул, потянулся. Поднял свой черно-бело- рыжий хвост свечкой и не спеша направился к ребятам. Потерся боком о ноги Алены. Она не шелохнулась. Кот, описывая восьмерки, стал тереться о ноги Тамары и Толика. Они сделали вид, что не замечают кота, даже глаза отвели в сторону. Толик попятился и сел на пенек.
Удивленный их равнодушием, Юшка недовольно фыркнул и вдруг вскочил Толику на колени. Тот поспешно убрал руки за спину. В горле у него что-то булькнуло.
— Что у тебя? — удивленно спросила Алена.
— Да ничего, вот… кроме корочки, — краснея, ответил Толик.
— Это он есть не будет, — сказала Тамара и побежала к дому. — Я сейчас! Мама вчера рыбу жарила!..
Пока Юшка, урча, уписывал рыбьи головки, все пятеро смотрели на него и прутиками подсовывали под нос новые порции…
День выдался очень жаркий. Толик вытер лоб и вдруг сказал:
— Гля! А чего мы тут паримся? Айда на речку!
— Что ты! — испугалась Тамара. — Там уже утонул кто-то.
— Где? — возмутился Ивас. — Это не на речке было. Ты видела?
— Не видела. Но когда мы с мамой приехали из Краснодара, кто-то рассказывал, что из шестой школы утонул.
