— Гражданин Г'Кар. Хорошо. Нам сюда.
Они перешли в другой коридор, и Г'Кар заметил, что Лу Велш отчего-то начал хмуриться. Он попытался рассмотреть, что так заинтересовало Велша, и быстро обнаружил причину: молодые парни в одинаковой униформе, которые, казалось, заполонили весь дворец. Черные мундиры с красной лентой поперек груди, вроде знака отличия.
— Кто это? — вдруг спросил Г'Кар, указав на одного из проходивших мимо юношей, того, который прямо-таки ожег его взглядом.
— Первые Кандидаты. Наша молодежная организация, — ответил министр Лион.
— А, Гитлер Югенд, — заметил Лу Велш.
Лион смущенно посмотрел на него.
— Что?
— Да так, ничего, — быстро ответил Велш, явно желая замять тему. Лион покачал головой так, будто хотел сказать, до чего же странными кажутся ему эти земляне.
Их ввели в тронный зал, который оказался пустым. «Лондо всегда предпочитал подготовить свое появление», подумал Г'Кар, и инстинкт его не обманул. Мгновением позже в зал вошел Лондо, преисполненный такого энтузиазма, что был похож на облаченное в белый мундир торнадо.
— Мистер Гарибальди! — закричал он, как будто Гарибальди находился на другом конце города. — Гражданин Г'Кар! Мистер Велч…
— Велш, — поправил его Лу.
— А, какая разница?! Вы здесь, как бы вас там ни звали. Садитесь, садитесь же, — он сделал знак центаврианам, которые их сопровождали: — Оставьте нас, вы все.
Г'Кар порадовался, увидев, что на лицах министров отразилось явное недоумение.
— Ваше Высочество, — медленно начал Дурла, — если вы намереваетесь обсуждать дела, касающиеся Примы Центавра, то разве мы не должны при этом присутствовать, дабы представлять интересы народа?
— Народ — это я, — ответил Лондо. — Это нелегкое бремя, которое я несу с радостью, одно из многих. Когда встречаются старые друзья, Дурла, их общение называется болтовней. Но, стоит пригласить министров, как вечеринка тут же превратится в совет. Сейчас в этом нет надобности. Но будьте покойны: если я почувствую, что кто-то хочет обсудить что-то важное, то немедленно пошлю за вами. А теперь вы можете быть свободны.
— Но, Ваше Высочество, — начал Дурла.
В манерах Лондо произошла какая-то неуловимая перемена.
— Пусть вас не смущает слово «можете». На самом деле, у вас нет выбора.
Дурла молча проглотил эти слова, а потом махнул остальным министрам. Они последовали за ним и, когда за ними захлопнулась дверь, в помещении осталось лишь несколько гвардейцев.
Из того, что гвардейцы остались, Г'Кар тотчас сделал вывод, что Лондо вовсе не собирается сказать ничего, не предназначавшееся для ушей Дурлы. Это предположение он сделал, основываясь не только на недавних замечаниях Лондо, но и на изрядном знании кухни центаврианской политики. Лондо всегда находится под пристальным наблюдением.
— Итак, — Лондо потер руки, — вы к нам надолго, а? Если хотите, могу устроить вам тур по Приме Центавра, чтобы вы своими глазами увидели все наши свершения.
— Если честно… именно об этом мы и собирались поговорить, — ответил Гарибальди, заерзав в кресле. Он наклонился вперед, положил руки на колени. — Как вам известно, нас сюда послал президент…
— Да-да, Шеридан сообщил мне о вашем визите. Не могу сказать, что вам здесь рады, особенно учитывая, настолько Межзвездный Альянс обеспокоен нашим благополучием. До такой степени, что испытывает необходимость постоянно справляться о наших делах. Знаете, то, что нас так любят, сильно поднимает настроение.
Гарибальди проигнорировал внимания явный сарказм.
— Заводы в Зоносе…
Г'Кар внимательно наблюдал за Лондо. Моллари умел прятать карты в рукаве, но Г'Кар все-таки мог определить, когда Лондо явно лжет. Лондо же смотрел на Гарибальди широко распахнутыми глазами, излучавшими святую невинность.
— Вы имеете в виду тот сельскохозяйственный комплекс? Я уже обсуждал эту тему с президентом Шериданом. Мы, как вы, люди, говорите, перековали наши мечи на орала, мистер Гарибальди. Теперь вам хочется взглянуть, как у нас принято пахать землю?
— Просто нас беспокоит то, что они могут оказаться на самом деле не тем, за что их выдают.
— Вы намекаете на то, что мы лжем.
— Не намекаем, — подал голос Г'Кар. — Мы говорим ясно и прямо.
К удивлению Г'Кара, Лондо лишь тихонько рассмеялся в ответ.
— Теперь я понимаю, зачем он здесь, — сказал он, указывая на Г'Кара. — Его роль — говорить мне гадости, оставляя вам возможность продемонстрировать все мыслимое очарование. Или, по крайней мере, все очарование, на которое вы способны.
— Послушайте, не исходите из неверных…
Лондо поднялся с места.
— Я откровенен с вами, мистер Гарибальди. И мне нечего скрывать. Вы можете, если захотите, обшарить всю Приму Центавра, залезть во все щели.
Проверьте производство в Зоносе. К завтрашнему дню я организую для вас транспорт.
— А почему не сегодня вечером? — быстро спросил Гарибальди.
— Как пожелаете, — пожал плечами Лондо. — Просто я подумал, что вы, вероятно, устали и захотите отдохнуть после перелета. Но если вам хочется отправиться в поездку сегодня… — он повернулся к гвардейцам, чтобы отдать приказ.
— Нет-нет, все в порядке, — ответил Гарибальди. — Завтра нас вполне устраивает. Не стоит никого тревожить. Вы правы, мы используем паузу, чтобы отдохнуть.
— Вот и отлично, — довольным тоном сказал Лондо. — Ваши комнаты уже подготовлены, и завтра… завтра мы поедем в Зонос. А теперь извините меня — государственные дела и все такое.
— Благодарю вас, Ваше Высочество, — церемонно произнес Гарибальди.
— Ваше Высочество? — Лондо выглядел одновременно веселым и удивленным. — Позвольте, позвольте, мистер Гарибальди, ведь мы же давние знакомые. Вы и ваши спутники могут обращаться ко мне, — и он сделал драматическую паузу: — Ваше Величество.
— Зачем нам ждать до завтра? — спросил Велш.
Гарибальди занимался распаковкой тех немногих вещей, что он захватил с собой. Велш, у которого вещей было еще меньше, чем у Гарибальди, уже успел устроиться в своей комнате.
— Потому что там все равно ничего нет, — ровным голосом ответил Гарибальди. — Если кто-то очень хочет, чтобы вы проверили что-либо — их жилье, корабли, планету, — да все, что угодно, не имеет значения. Значит, они давно успели спрятать все, что вы ищете, туда, где, как им кажется, вы это никогда не найдете.
— То есть, ты хочешь сказать, что его открытость доказывает то, что он, действительно, что-то скрывает?
— Что-то в этом роде, — ответил Гарибальди. — Есть два варианта, Лу. Или центавриане на самом деле ничего не затевают…. или же они обделывают свои делишки не здесь.
— Следовательно, возникает вопрос: если они, все-таки, что-то мутят…. то где?
— Угу. Есть идеи?
Велш принялся размышлять, расхаживая по комнате и почесывая при этом за ухом, будто пытался таким способом расшевелить свои мозги. Наконец, он сказал:
— Верите ли вы в чутье, шеф?
— Ты же давно меня знаешь, так зачем спрашиваешь?
Велш хмыкнул, но потом снова стал серьезным.
— Эти парни. Первые Кандидаты. Они тут повсюду, вы заметили?
