— Вы все воспринимаете буквально, Вир. Я хотела сказать, что восхищаюсь не «кое-кем», похожим на вас, а вами. Мне нравится общаться с вами. Мне приятно быть рядом с вами. Потому что ваше дело достойно восхищения.
Так поступают те, кто видит, что этот мир катится в тартарары. Их путь лежит в стороне от пути тех, кто жаждет власти и самоутверждения. Вы и те, кто пытаются остановить их просто из альтруизма. Вы так беспокоитесь о том, что другие рискуют своей жизнью, хотя сами тоже рискуете, помогая им.
— И не только жизнью, — сказал Вир, оглянувшись в сторону дворца. На таком расстоянии, в наступающей тьме, уже нельзя было разглядеть голову, посаженную на пику.
Она все поняла.
— Так он был одним из вас.
Вир кивнул.
— У всех нас есть… своеобразная «защита». Техномаги сделали так, что мы можем сопротивляться действию наркотиков и тому подобного. Но нет ничего надежного. Когда я услышал, что Ланаса схватили, то немедленно прибыл сюда с визитом, в надежде, что мне удастся хоть что-нибудь сделать…
— Это было глупо.
Он удивленно посмотрел на нее.
— Это… несколько жестоко…
— Да. Это так. Но в этом есть смысл. Появившись здесь, как раз тогда, когда схвачен один из ваших…. вы привлекаете к себе внимание. Не дурачьте меня, Вир. Вы создали для себя прекрасный образ косноязычного мямли, чтобы убедить других в том, что вы безобидны. Из вас получился великолепный актер.
— Для того чтобы сыграть эту роль, не требовалось особого мастерства, — смущенно пробормотал Вир.
— В любом случае… подобный маскарад давал вам свободу действий.
Несмотря на то, что вы прибыли именно сейчас, большинство сочли это простым совпадением. Вы явно не похожи на того, кого бы они заподозрили в попытке остановить военное строительство нашего мира.
— Но один неверный шаг — один предатель, — и все откроется, а потом может случиться и так, что вы окажетесь одним из тех, на ком проверят действие наркотиков правды. — Она нахмурилась: — Вы должны думать не только о себе Вир. Люди надеются на вас. Все они, — и она широким жестом обвела весь город, — все они рассчитывают на вас, даже если не знают об этом. Император, хоть он и не скажет этого, тоже надеется на вас.
Она на мгновение запнулась, а потом добавила:
— И я тоже на вас рассчитываю.
Вир с удивлением посмотрел на нее. Он видел ее при различных обстоятельствах, они провели вместе много времени… но, казалось, только теперь он по-настоящему увидел ее.
— Я… не подведу вас, — сказал он хрипло.
Сенна использовала свою привлекательность, свой живой нрав, все свои уловки, чтобы заставить людей заговорить с ней. Ей особенно везло с Первыми.
Кандидатами, которые добивались ее внимания, потому что она представляла собой лакомый кусочек. Разумеется, после того как император пресек поползновения приснопамятного Трока, который зашел так далеко, что настаивал на свадьбе, выгодность ее партии стала спорной…
— Это вы, — внезапно сказала она. — Это вы взорвали тайное убежище Первых.
Кандидатов. Это вы убили Трока.
Он отвел взгляд в сторону. Весьма многозначительный жест.
Она долго молчала, а потом положила ладонь поверх его руки.
— Должно быть, это было для вас очень трудно, Вир.
— Не для меня, — ровным голосом ответил он. — Я… не знаю, кто это был.
— Но я думала…
— Идет война, Сенна. Мы все не знаем, кто мы…. а может, не хотим знать…. а когда наступит мирное время, людям так хочется о многом забыть.
Мне очень хочется забыть того, кто убил его… очень хочется.
Она понимающе кивнула, а потом его рука крепко сжала ее руку. Она вложила пальцы в его ладонь и почувствовала, насколько сильна его рука, невзирая на легкую дрожь.
Сенна не понимала, что заставило ее так поступить, но она притянула к себе его лицо и поцеловала. Она никогда и никого до этого не целовала столь искренне. Инстинктивно он пытался отстраниться от нее, но потом замер, наслаждаясь этим моментом, пылко целуя ее в ответ. Когда их губы разделились, он изумленно посмотрел на нее.
— Мне… не стоило так поступать… — начал было извиняться он.
— На случай, если вы этого не заметили, Вир, это сделала я, — мягко ответила она. Она чувствовала легкое смущение, хотя знала, что не должна. — По крайней мере, я это начала.
— Но я… я слишком стар, чтобы быть вашим… вашим…
— Любовником? — Сенна была поражена собственной дерзостью. Она не могла даже поверить в то, что сейчас сказала. И в то же самое время, она была рада, что сделала это.
Он долго смотрел на нее, и на этот раз он сам это затеял. Ее губы и тело прижались к нему. Когда они, наконец, оторвались друг от друга, он приподнял ее голову за подбородок и внимательно посмотрел на нее с нежностью и грустью.
— Возможно, в другой раз, — сказал он. — В другой жизни. Я не могу привязываться к кому-либо, пока путешествую по дороге настолько темной, что неизвестно, куда она приведет.
— Я могла бы идти по этой дороге рядом с тобой.
— Тебе нужно держаться от меня подальше. Потому что у этой дороги есть множество ответвлений… если я сверну на какую-нибудь из этих тропинок, то заблужусь… Я не могу взять тебя с собой. Я не могу жить, не зная…. что мне, возможно, осталось жить совсем немного.
Ей было тяжело слышать все это, но она знала, что он прав. Или, по крайней мере, она знала, что он говорил правду, на которую она ничего не могла ответить.
— Ты уверена, что Лондо знает? Я имею в виду, обо мне? — внезапно произнес Вир, сменив тему. — И что он никому об этом не скажет?
— Если бы он сказал об этом кому-нибудь…. разве ты был бы сейчас на свободе? — резонно спросила она.
— Вероятно, нет. Скорей всего, я бы уже был рядом с бедным Ремом. Сколько еще, Сенна? Сколько еще добрых и храбрых людей погибнут, прежде чем все это закончится?
— Это зависит от того, сколько тебе удастся сделать, Вир. Ты должен стараться и молиться Великому Создателю, чтобы он дал тебе силы все это вынести.
— Мне просто хочется знать, — мрачно заметил Вир, — на чьей стороне.
Великий Создатель. Дурла и его союзники так же пылко, как и я, верят в то, что они действуют во имя интересов Примы Центавра. Но мы же не можем быть правы одновременно.
— Возможно, — задумчиво сказала она, отстранившись, — вы оба правы.
Он удивленно посмотрел на нее.
— Но как это может быть?
Казалось, ее удивил его вопрос.
— Неужели непонятно?
— Нет.
— У тебя есть предназначение, Вир. Это сразу видно.
— У всех есть предназначение, — возразил Вир.
— Да, но у тебя особая судьба. Это нетрудно заметить. В этом мире ты нужен народу настолько, что даже не можешь вообразить. И, возможно, Великому.
Создателю нужны такие, как Дурла, для того, чтобы ты выполнил его замысел. И в этот замысел входит то, что ты должен стать тем, кто поведет Приму Центавра к ее будущему. Но ты можешь этого достичь, только если сразишься с величайшим врагом…. и Дурла был избран для этой цели.
