— Вы ввели ему наркотики?! — тревожно произнесла Деленн.
— Ну… их подсыпали ему в еду.
— Что вы сделали с моим сыном? — гневно спросил Шеридан.
Если гнев Шеридана был предназначен для того, чтобы запугать Дансени, то это не сработало. Преданный слуга посмотрел на него с легким беспокойством.
— Ничего сверх необходимого.
Внезапно Деленн догадалась. Она отогнула край его рубашки около шеи.
Маленький комок протоплазмы — тварь, именуемая Стражем, все еще сидела там, ее единственный жуткий глаз был закрыт. Он спал так же крепко, как и Дэвид.
— Во имя Валена… — прошептала она.
— Как видите, — мягко произнес Дансени. — Мы сделали с ним то же самое, что делал с собой император, но на более глубоком уровне. Как я уже сказал, это было необходимо. Если его партнер увидит вас двоих, то это может положить конец вашему спасению, — его лицо скривилось от отвращения. — Дракхи покидают этот мир, благодарение Великому Создателю. Но если Страж еще действует, то можно не сомневаться в том, что один из их кораблей сумеет найти время на то, чтобы отправить вас на небеса.
— Все-таки ему требуется на это какое-то время, — сказал им Касо. — Возможно, его недостаточно для того, чтобы вы добрались до Минбара… но, по крайней мере, этого хватит для того, чтобы скрыться в космосе, оказавшись в нескольких гиперпространственных прыжках отсюда.
— Даже если он проснется, не говорите ему ваши координаты. Мы надеемся, что Страж не может передавать информацию к дракху, который не является его хозяином, — Дансени еще раз тревожно оглянулся. — Нам не стоит стоять здесь, тратя время на разговоры. Уходите. Немедленно.
Шеридан быстро направился к кабине. Деленн осталась с Дэвидом, мягко гладя его по волосам. Она до сих пор не могла поверить в то, что он снова был с ними. Она повернулась к Дансени, стоявшему снаружи, наблюдавшему за тем, как задраивается люк шлюза. За ним, на горизонте, виднелся пылающий город. Прежде чем захлопнулась последняя дверь, скрыв его из виду, он сказал — без малейшего намека на иронию:
— Благодарю вас за то, что вы нанесли визит на прекрасную Приму Центавра.
Мы надеемся, что вам понравилась ваша поездка. Пожалуйста, приезжайте еще.
А потом люк захлопнулся.
Глава 27
Далеко, далеко отсюда…
На смертном одре лежала центаврианка.
Вокруг нее сновали женщины, прикладывая компрессы к ее пылающему лбу, пытаясь увлажнить его, заботясь об ее нуждах. Она ни на кого не обращала внимания, как будто их здесь вовсе не было. Она уставилась в потолок, но по ее глазам трудно было сказать, что именно она видит.
На самом деле, складывалось впечатление, что она смотрела не на потолок…. а сквозь него. На что-то за много световых лет отсюда, на то, что она не могла видеть, не могла даже знать об этом… но, тем не менее, видела…
В тот миг, когда Г'Кар почувствовал пальцы, сомкнувшиеся на его горле, он понял, что отступать некуда. Он знал, что сражается за свою жизнь… что это сражение всей его жизни. Но, удвоив усилия, чтобы задушить императора, он не смотрел на Лондо. Он сосредоточился на глазе, который уставился на него… на единственном, немигающем глазе.
В нем был ужас, и при виде этого он собрался с силами.
«Давай же, Лондо! Спаси нас! Спаси нас! Мы не хотим умирать!»
Лондо видел страшный красный глаз Г'Кара, направленный на него. Он, наконец-то, понял, что Г'Кар сражается не с ним, а с тварью на его плече.
Мыслями Лондо был далеко от происходящего. В некотором смысле, это было символично. Страж был воплощением всех темных сил, что много лет назад превратили Лондо в их марионетку.
Но, несмотря на это, его силы возросли, смертельная хватка на горле.
Г'Кара стала крепче. Силу придавала паника, которую ему внушал Страж, и ему хотелось закричать: «Быстрее, Г'Кар! Быстрее! Надо покончить с этим, пока еще не поздно!». Но он не мог ничего произнести, так как его трахея уже была сломана. У него не было никакого шанса спастись, но, тем не менее, он продолжал сопротивляться.
«Лондо! Ты можешь его остановить! Ты можешь убить нарна, и мы останемся в живых, так будет намного лучше, у тебя будет больше времени для себя, мы можем это устроить, мы будем лучше обращаться с тобой, и дракхи вознаградят тебя, смилуйся над нами, Лондо, останови его!»
Лондо слышал о том, что, когда кто-то умирает, то перед ним проносится вся его жизнь…
Когда пальцы Г'Кара еще сильнее впились в его горло, его мысли начали путаться, и он стал ждать, но ничего не видел… по-прежнему ничего не было, а время начало растягиваться вокруг него, но там ничего не было…
Ничего…
«Лондо… сражайся… сражайся… помоги нам… Шив'кала… Дракхи, повелители тени, помогите нам… не уходите, не покидайте нас, помогите нам, помогите вашим слугам…»
Слова… так много слов…
Это было невероятно для Г'Кара. Он был воином, не признающим слов, и все же слова стали его оружием, которое разило сильнее любого клинка, сокрушало больше дверей, нежели сила рук. Слова, слова нахлынули на него…
Никто здесь не является таким, каким представляется…
Я сражался против диктатора не для того, чтобы занять его место…
Значит, есть кто-то еще, На'Тот…
Историю нельзя сотворить…
Эти и сотни других слов завертелись вокруг него, стараясь быть замеченными, чтобы их запомнили, хранили и лелеяли в этот последний миг, последний миг перед тем, как скользнуть в забвение.
Он наклонился, рухнув на пол, его руки по-прежнему сжимали горло Лондо, его глаз все еще смотрел на злобную тварь, уставившуюся на него. Ему отчаянно хотелось услышать безмолвный крик этого существа. Но он подумал, что в каком-то роде, слышит его. Не слышит… но чувствует его…
Чувствует… чувствует все…
Боль при виде отца, висящего на дереве, который перед смертью сказал своему сыну о том, как он гордится им…
Тепло от крови, брызнувшей на него… крови первого убитого им центаврианина…
Боль от гравитационных колец Деленн, сокрушившая его…
Потеря и унижение при виде его народа, преданного Лондо Моллари…
Унижение, когда его исключили из совета после того, как пал Нарн… и отчаянная гордость, которую он вложил в свою последнюю речь…
Боль, когда ему выкололи глаз… но это было ничто по сравнению с ударами бича, которые обрушил на его спину Картажье…
Радость и ликование, когда он разорвал свои оковы перед троном Картажье, при виде потрясенных мучителей-центавриан, осознавших, что произошло…
Ясность его записей…
Дружба с Лондо, которой, как он думал, никогда не может бы…
Гордость от того, что достигнуто… мягкость женской кожи, прижавшейся к нему… запах свежего воздуха…. тепло восхода… прохлада заката… руки, вцепившиеся в его горло… боль… падение… дело… не завершено… не окончено… влага… на его руке, это слезы Лондо, оплакивающего свою судьбу, слезы на руке Г'Кара… руке… короля… спасти короля… спасти королевство… спасти…
«Лондо! Не останавливайся! Ты можешь спасти нас! Тьма… то, что в ней… я боюсь темноты… Лондо…
