– Мишутке.
– Ничего, он же плюшевый. К тому же, они наверняка рассчитали дозу…
– Рассчитали, – Алена жестко улыбнулась. – У меня мало времени, Лешка. Еще меньше, чем я думала.
Аспирин посмотрел на блюдце. Иголка растаяла без следа. Мутноватая вода на белом донце лежала почти правильным эллипсом.
– Мы что же… никому ничего не докажем? Отдать эту штуку на анализ…
Алена поморщилась:
– Ты наивный, да?
– Вот так, среди бела дня похищать детей!
– Леша, – сказала девчонка, опершись кулаками о столешницу. – Хотели бы меня похитить – давно бы похитили, не вопрос. Нет. Меня решили убрать.
Аспирин молчал.
– Каждый из них боится, что я достанусь другому. И что меня используют против… против кого-нибудь из них, кто поначалу меня разрабатывал.
– «Из них» – из кого? – тупо спросил Аспирин.
Алена мотнула головой:
– Я не знаю. Я не знаю, как тут у вас называются такие люди. Они долго топтались, ждали, не решались… Но я слишком опасная, понимаешь? Такого оружия вообще не должно быть. Ни в чьих руках.
Аспирин смотрел на медведя, восседавшего на кухонном стуле рядом с Аленой. Медведь смотрел в ответ – прямо и холодно. Как будто говоря: да, я прикрыл ее собой. А ты?
– Это яд, – сказала Алена. – И никаких следов… так, царапина, мало ли откуда у ребенка царапина?
– Я в такое не верю, – сказал Аспирин.
– Зато сочиняются новые песни, – она улыбнулась. – Складываются слова… Поднимаются новые стены, строятся новые города… Ужасный мир. Нет гармонии. А значит, есть путь. И есть то, куда он ведет… Я устала, – она вдруг зевнула. – Я… была… там, в центре, присмотрела одно место. Оттуда можно сыграть все, все до последней ноты, никто не остановит, и все услышат. У меня мало времени… Я сделаю это завтра. Нет, послезавтра… Нет. Я потом тебе скажу, когда я это сделаю…
С тех пор прошло два дня.
– …А теперь традиционный конкурс! Угадайка! Победитель получит два билета в подземный клуб «Диггер»…
Он был как бетономешалка, в брюхе которой преступным попустительством рабочих наполовину застыл цемент. Впервые в жизни он не изливал слова, а выталкивал их, как тяжелые сгустки.
– Вас зовут? Ира… Какая удача. Сколько вам лет? Шестнадцать… Иро…чка. Вы конечно первым делом спросите, это живое или не живое?
Он посмотрел на часы.
Еще два часа эфира. За это время Алена вполне может исчезнуть навсегда.
– Вы видели?! Леша, что тут было! Что тут было!
У Аспирина ослабели колени.
– Что?
В следующую секунду он увидел Алену. Девчонка стояла у гаражей, привалившись плечом к железной стенке. Скрипка – под мышкой. Смычок – в опущенной руке. Двор полнился соседями, многие были в куртках поверх халатов, кое-кто вообще полуодет – как будто на улицу их выгнал внезапный и мощный пожар.
Аспирин в тревоге посмотрел на дом. Ничего вроде бы не дымилось; он снова взглянул на Алену. Та небрежно помахала ему рукой.
В толпе металась дворничиха с метлой. Ожесточенно сгребала в кучи влажный бурый мусор.
– Экологическую службу вызвать…
– Нет, аварийку! Значит, в доме трещины, может обрушиться. Вот когда крысы…
– Крысы бегут с корабля…
– Так то крысы!
– Может, кто-то потравил так хорошенько?
– Что, сразу всех?!
– Что здесь было? – Аспирин обернулся к тете Свете.
– Тараканы, – консьержка округлила глаза. – Кошмар, Лешенька. Вдруг из всего дома поперли тараканы. У кого где были… А больше всего из Полькиной квартиры, я видела! У нее, неряхи, мусор неделями на кухне стоит!
– Все сразу?!
– Да. Прямо как ручей такой, речка. На дорожке остановились. Соседи понабежали, никто не знает, что
