А Гвендолен рванула поводья, управляя лошадью с искусством опытной наездницы. На миг Тайриан опешил, с испугом наблюдая, как она пришпоривает коня, разворачивается и делает курбет. Девушка направилась к рыцарю и, немного не доезжая до него, развернула коня так, что тот боком коснулся Тайриана.
Бандит оправился от удара, схватился за нож и с диким воплем бросился к своей лошади.
Но Тайриан понял маневр наездницы, прыгнул позади Гвендолен и, описав мечом широкую дугу, снес голову пораженного бандита. С глухим стуком она покатилась вниз по склону.
– Гвендолен, посмотри на его глаза! – воскликнул Тайриан с ликованием и понятной для воина жаждой крови. – Ты видела когда-нибудь подобное выражение?
Нет, такого она никогда не видела. Гвендолен сгорбилась; Тайриан взял у нее поводья, и они галопом помчались прочь от места, где разыгралась кровавая трагедия.
Тайриан прижал девушку к покрытой кольчугой груди, останавливая лошадь.
– Как ты себя чувствуешь? – спросил он. – Ты не лишилась чувств?
Издав скулящий звук при последних его словах, Гвендолен отчаянно заработала локтями, посылая удар за ударом в ребра Тайриана.
– Успокойся, послушница Гвен, – сказал он ей на ухо. – Что я сказал или сделал неправильно, что ты так разозлилась? Тебе следовало бы благодарить меня за то, что я спас тебя от судьбы, которая страшнее смерти.
Гвендолен тихонько пискнула.
– Бедная голубка, – пробормотал рыцарь рядом с белым покрывалом, – почему ты так невзлюбила меня? Разве я предал тебя? Или ты боишься, потому что я убил столько людей ради тебя?
Она так энергично замотала головой, что Тайриану показалось, что апостольник сейчас слетит с головы, но этого не произошло. Может быть, она сердится из-за того, что он обманывал и ее, и возницу? Должно быть…
– Боже мой! Я забыл о Торолфе… Какое потрясение для тебя!
Услышав имя возницы, Гвендолен зарыдала, неуправляемый поток слез хлынул на лиф белого платья.
– Временами я просто бесчувственный идиот!
Девушка снова покачала головой, но на этот раз без прежней энергии.
– Бедная маленькая монахиня… Гвен сделала отрицательный Жест.
– Извини – послушница, – поправился он.
Помогая Гвендолен слезть с лошади, Тайриан заметил, что рыдания ее не прекратились. Он обнял девушку и обнаружил под тяжелой белой шерстью и накрахмаленным бельем нежное податливое тело. Она не обняла его, руки Гвен безвольно висели по бокам.
Когда Тайриан провел кончиками пальцев по виску девушки, она резко отстранилась, решив, очевидно, что он хочет снять апостольник.
– Прошу прощения, послушница. Я не буду до тебя дотрагиваться, если ты так хочешь. Я знаю, что говорить ты не можешь. А писать письма умеешь?
Гвендолен фыркнула и кивнула.
– Вот и хорошо! Утром мы пообщаемся. А сейчас нам придется вернуться и найти нашу повозку. Есть у тебя на это силы? Нет? Ну ладно. Тогда мы проведем ночь здесь.
Измученная донельзя, Гвендолен сразу же направилась к постели, которую Тайриан соорудил из веток, листьев и попоны. Гвендолен стало тепло, уютно, и она заснула, словно усталый ребенок.
Тайриан не спал. Ласково глядя на девушку, он повторял ее имя, отмечая, с каким удовольствием губы произносят «Гвен».
Он долго размышлял о том, какое же потрясение украло у нее голос, который, наверное, был так же прекрасен, как чистое невинное лицо девушки.
А сегодня она пережила еще одно сильнейшее потрясение. Как-то оно отразится на ее дальнейшей судьбе?
Глава 15
Занимался серый день; солнце еще не встало, но было уже довольно светло. Гвендолен неподвижно лежала, напряженно прислушиваясь и пытаясь определить, спит Тайриан или нет.
Медленно приподнявшись, она обвела взглядом поляну и увидела его на противоположной стороне. Как красив он в утреннем свете! Какой сильный, смелый и… надежный. Может ли она довериться ему? Кажется, ей уже пришлось это сделать.
Тайриан почувствовал взгляд и обернулся. У него возникло ощущение, будто Гвен прикасается к его телу. Тайриан вздрогнул от этой мысли, снова поставил ногу на камень и продолжил чистить меч, стараясь не обращать внимания на девушку.
Испытывая неловкость, Гвендолен посидела немного, потом выбралась из постели и провела ладонями по… покрывалу. Не удивительно, что ей было неудобно: она спала в головном уборе и не сняла на ночь верхнее шерстяное платье. Когда она спала в повозке, то в теплые ночи снимала верхнее одеяние. Прошедшая ночь была особенно теплой, и сейчас все тело девушки зудело и чесалось.
– Сегодня мы остановимся на ночь в гостинице, если хочешь.
Голос Тайриана пронзил Гвендолен, словно меч, в ответ она кивнула. Ей очень хотелось бы выспаться на настоящей кровати… но можно, ли доверять этому человеку? Она едва знает его, исключая тот факт, что он спас ей жизнь и огорчился смерти Торолфа. Пожалуй, он заслуживает доверия.
– Я похоронил его, – сказал Тайриан.
Гвендолен удивленно взмахнула ресницами – когда он успел? Неужели покидал ее ночью? И она спала без всякой защиты?
– Едва забрезжил рассвет, я вернулся в лагерь и похоронил его под камнями, – Тайриан пожал плечами, – и даже сказал пару слов.
«Неужели он молится?» – подумала Гвендолен. Она посмотрела на огромный валун и вопросительно глянула на Тайриана.
– Нет, – с сухим смешком ответил он. – Я похоронил Торолфа под небольшими камнями: сложил их в виде могильного холма. И соорудил подобие креста на вершине.
Глаза Гвендолен красноречиво поблагодарили его, на губах промелькнула нежная улыбка. «Кто ты?» – спросили ее глаза. Вопрос был просто написан на лице, придавая ему выражение очаровательного любопытства.
«Она прекрасна», – подумал Тайриан. Даже с запачканным покрывалом и криво сидящим на лбу апостольником. А глаза… Ничего более прекрасного он не видел за всю жизнь. Огромные, голубые, как летнее небо, глубокие, удивленные. Может, она немного боится его?
– Я знаю, о чем ты думаешь, Гвендолен. Да, как мне тебя называть – Гвен или Гвендолен? Кивни один раз, если Гвен, а дважды – Гвендолен.
Сначала девушка хотела пожать плечами, потом кивнула один раз. Подобрав палочку, она написала на земле:
«Фамилии нет», – и посмотрела на Тайриана.
– Ты не имеешь понятия, какой может быть твоя фамилия?
Она отрицательно качнула головой.
– Что бы ты хотела сначала, Гвен, искупаться или поесть?
Она снова нагнулась и написала: «Я очень голодна». Тайриан рассмеялся:
– Посмотрим, что в этой сумке. Вытряхивая всевозможный хлам из сумки разбойника и отбрасывая в стороны заплесневелый хлеб, сгнившие яблоки, горькие корешки, Тайриан наткнулся наконец на пару довольно приличных корок черного хлеба с какими-то запеченными семенами и горсть фиников.
– Должно быть, грабитель стянул их не слишком давно, – Тайриан попробовал финик. – Неплохо. Извини, что нет мяса, Гвен. Я не люблю мясо по утрам, но могу поймать какую-нибудь дичь для тебя, если хочешь.
Тайриан умолк и посмотрел на девушку, которая опять начала что-то писать.
