– Куда ты ходил? – всхлипывая, спросила она и уткнулась ему в плечо. – Я испугалась.
– Я был здесь, просто отошел к окну: услышал какой-то звук, но это оказалась ночная птица.
– Мой сон, – пробормотала Отем, – он был такой странный… Будто Винтер совсем не Винтер, а кто-то еще.
– Это действительно странно, – заметил Рейн, покрепче прижимая девушку к себе. – Смотри, занимается утро. Птицы начинают петь.
– Она была очень холодной. Кто-то умер в этом сне.
Рейн коротко рассмеялся.
– С таким именем, как Винтер, любой был бы холодным.
– Ты шутишь, – Отем села и отстранилась от него. – А что, если именно Винтер умерла в моем сне?
– Это всего лишь сон, любовь моя. Винтер жива. Ты должна верить, в это. Когда-нибудь ты снова увидишь ее. И, возможно…
– Что? – Отем пытливо посмотрела ему в глаза. – Ты знаешь что-то, но не говоришь мне?
Рейн кивнул.
– Я знаю, что у тебя есть и другие сестры – привлекательные своей необычностью.
Отем заколотила кулачками ему в грудь.
– Что ты говоришь? Ты знаешь об остальных?
Она глянула Рейну в глаза.
– Ты знаешь, черт тебя подери. Ты всегда знал это.
– О Сприн и Саммер?
– Ты все знаешь…
– Но твои тайны вовсе не умаляют мою любовь к тебе, дорогая Отем. Не забывай, у меня тоже есть свои секреты.
– И много их, Рейн?
– Не очень.
Глава 19
– Тебе действительно снова хочется спрятаться в каком-нибудь сером тоскливом монастыре?
Гвен, не отрываясь, смотрела на рот Тайриана: звуки, исходившие оттуда, ласкали слух. У него был низкий, глубокий, ровный голос, проникавший ДО глубины души.
Девушка энергично замотала головой.
Тайриан вскочил с поваленного дерева, на котором они сидели.
– Тогда зачем я везу тебя туда?
Пожав плечами, она потупилась, потом подняла на Тайриана огромные глаза, в которых застыла беспомощность. Куда ей еще направиться? У нее нет иного пристанища, кроме монастырей.
– А, понимаю. Тебе больше некуда идти… При этих словах на лице девушки промелькнула улыбка.
– Торолф вез тебя в Кирклей, чтобы уберечь от опасности… Вот этого-то я и не понимаю! Почему тебя хотят схватить? Для чего?
Тайриан большими шагами ходил взад-вперед вокруг костра. Гвен не сводила с него глаз, но вздрогнула, когда он резко перевернулся и остановился как вкопанный прямо перед ней. Девушка немигающим взором смотрела на него.
Как она жалела, что не может поговорить с этим человеком!
– Хочешь поехать со мной? Я знаю кое-кого, кто с удовольствием встретился бы с тобой, – ему не хотелось пугать девушку. – Тот, к кому я собираюсь отвезти тебя … В общем, ее зовут Отем. Считай это приглашением… я имел в виду – предложением. Я буду защищать тебя ценой собственной жизни, Гвен без фамилии.
Гвен смотрела на Тайриана, и сердце ее все чаще и громче билось при мысли о приключениях. И чем больше она думала об этом, тем меньше ей нравилась идея возвращения в одно из скучнейших аббатств с его еще более унылыми монастырями.
Кто узнает? Кто вообще станет тревожиться о ней? Явно не монахини, они слишком заняты молитвами, наблюдениями за птицами, вскапыванием грядок, отчего их белые одежды становятся коричневыми, начинается бесконечная стирка, и все опять становится белоснежным.
Оставался один вопрос, который е.й предстояло обдумать и разрешить. Она собиралась заняться этим и немного задержаться с ответом на предложение Тайриана, когда он сам вдруг поднял эту тему, как будто следил за ее мыслями.
– Ты доверяешь мне?
Гвен была так поражена, что Тайриан пожалел о вырвавшемся вопросе.
Она кивнула, но как-то неуверенно.
В голосе Тайриана появились стальные нотки:
– Ты должна доверить мне свою жизнь, Гвен. Если ты пойдешь со мной, тебе надо быть уверенной, что я никогда не обижу тебя и не причиню зла. Ты готова к этому?
Снова тот же вопрос, только другими словами. Будто он сомневается, с кем разговаривает, – с женщиной или с ребенком.
Гвен так долго изучала его пристальным взглядом, обдумывая услышанное, что Тайриан испугался, что ответом станет твердое «нет». Девушка отошла немного в сторону.
Время шло.
Наконец, она повернулась к нему и кивнула, на этот раз решительно.
– Я рад, что ты глубоко обдумала свой ответ. Это очень благоразумно с твоей стороны. Если бы ты согласилась сразу, тогда уже я не смог бы доверять тебе.
Тайриан пошел на опушку леса за лошадьми и повозкой.
Сначала Гвен не понравились его слова, но потом она поняла, что он имел в виду. Он оказался здравомыслящим, осторожным человеком. Это хорошо.
Он такой же предусмотрительный и рассудительный, как и она.
Гвен не появится в Кирклейском ските. Отсылать записки не было надобности: никто не почувствует ее отсутствия, и у Торолфа не осталось ни единого родственника в этом мире. Мать Аманда считает, что послушница уехала в Кир-клей. А через какое-то время, не получив от девушки никаких известий, решит, что Гвен осталась в ските.
Близких подруг у послушницы не было. Й вообще до сих пор у нее не было никого, к кому бы девушка испытывала чувство любви или глубокой привязанности.
А сейчас в ней что-то происходило. Это началось, когда Гвен увидела Тайриана. И дело даже не в его сильном красивом теле… Привораживали его глаза! Казалось, будто она заглядывает ему в душу, а он – ей. Никогда раньше у Гвен не возникало подобных ощущений, и это внушало ей тревогу.
Все это девушка обдумывала, пока они готовились ко сну – Гвен собиралась лечь в повозке, а Тайриан рядом на земле.
Этой ночью она слышала дыхание рыцаря и долго не могла заснуть, зная, что он на расстоянии вытянутой руки.
Утром, едва рассвет позолотил горизонт, Гвен с Тайрианом отправились в долгий путь к Сатерленду.
– Сначала, – сказал Тайриан, как только они поднялись после сна, – мы остановимся в прекрасном большом лесу, который называют Шервудским. Мне надо выяснить, вернулись ли Рейн и Отем. Дело в том, что они могли и не вернуться, а когда они обнаружат, что тебя нет в Кирклее…
Тайриан прервал речь на полуслове, и Гвен подумала, что он говорит что-то, в чем сам не уверен.
Она пожала плечами, хлопнула себя по голове и протянула к рыцарю руки, потом энергично закивала.
По ее жестам Тайриан понял, что девушка просит продолжить объяснения. Он протянул ей палочку, подвел к ровному участку земли между двумя камнями и сказал:
– Что ты хочешь знать?
