ветра; нежные губы; голубые бездонные глаза…
Девушка нетерпеливо отбросила выбившуюся прядь, лишь еще больше растрепав шелковистые локоны.
Язык Тайриана прилип к гортани. Он почувствовал, как судорожно застучал пульс в висках.
Гвен не могла говорить, а сейчас и ее спутник лишился дара речи. Теперь Тайриан понимал, как чувствует себя девушка, не имея возможности выразить словами свои переживания, мысли и просьбы.
В этот момент Тайриану хотелось сказать ей, что он охвачен любовью, но губы отказывались повиноваться. Изумление коснулось его своей трепетной рукой, как только рыцарь понял, что это правда – он влюбился в холодное, сдержанное имя еще до того, как увидел его обладательницу. Но действительно ли это Винтер, а не Гвендолен бесфамильная?
Девушка ласково улыбнулась, и застывшее было время вновь потекло своим чередом.
Тайриан откашлялся, будто ему было трудно дышать.
Гвен хотела спросить, что беспокоит его, но рыцарь уже отвернулся, склонился над костром и стал подбрасывать дрова.
Гвен медленно подошла к соседнему камню и присела. Она чувствовала себя очень глупо в просторной одежде Торолфа; рукава рубахи доходили ей почти до колен, и их пришлось закатать, штаны – подвернуть, чтобы они не волочились по земле, и подвязать веревкой на талии, чтобы они вовсе не упали с девушки. Но без апостольника и покрывала на голове Гвен ощущала приятную легкость.
Она с удовлетворением осмотрелась вокруг, наслаждаясь давно забытым ощущением свободы. Ей встретился мужчина, которому можно было доверить свою жизнь без опаски.
Тайриан зажаривал на вертеле пойманного кролика; вскоре большой кусок мяса был готов – с золотистой хрустящей корочкой и нежной сочной мякотью внутри.
– Есть хочешь? – это было единственным, что Тайриан смог выдавить из себя после долгих усилий.
Гвендолен посмотрела на него и робко кивнула.
Лес вокруг поляны постепенно наполнялся разнообразными шорохами – ночные зверьки и птицы выходили на охоту в сгустившихся сумерках.
Тайриан принес мех вина, который Торолф держал в повозке, и предложил девушке. Она сделала большой глоток, и в тот же миг крепкий напиток обжег горло и согрел желудок. Неизведанное доселе ощущение – ведь до этого Гвен никогда не пила неразбавленного вина – оказалось приятным; а через несколько минут ее уже перестал смущать взгляд Тайриана, наблюдавшего, как она расправляется со своей долей кролика.
Гвен часто кивала во время еды, чтобы показать спутнику, что все очень вкусно.
Тайриан ел мало, передавая самые сочные и вкусные кусочки девушке и предлагая запивать вином. К тому времени, когда кролик был съеден, а вино выпито, Гвендолен чувствовала восхитительное головокружение.
– Вот. Может быть, ты хочешь… – голос Тайриана замер.
Она дотронулась до его руки так легко и нежно, как мотылек задел невесомым крылышком.
Передав девушке остатки вина, Тайриан поднялся с камня, и Гвен невольно залюбовалась стройной могучей фигурой в переменчивом свете костра.
Наступала ночь. Ветерок шелестел в густой листве, приглушенно ворковала река, загорались звезды в далеком густо-синем небе, прибывающая луна наливалась самым насыщенным оттенком желтого и освещала лица Тайриана и Гвендолен. Они слушали вечную симфонию Природы и не отрывали глаз друг от друга.
В естественное многоголосие вплелся тихий голос Тайриана:
– Закрой глаза, – почти прошептал он. Гвен повиновалась. Тело расслабилось, и девушке показалось, будто она плывет по воздуху.
Следующим ощущением стало прикосновение мужских губ.
Река, ветер, лес, луна, звезды – все перестало существовать. Лицо Гвен раскраснелось и стало горячим.
Тайриан был так близко… Его большое сильное тело, добрая неистощимая сила, исходившая от него, и неповторимый запах опьяняли и возбуждали Гвен. Девушка приникла к плечу своего рыцаря.
И вдруг в сознании открылась и тихо закрылась какая-то дверца. Калейдоскоп образов прошлого промелькнул перед мысленным взором и вновь исчез.
Гвен не могла описать, что с ней произошло. Эти эмоции, поцелуй, череда внезапно возникших и стремительно исчезнувших воспоминаний – все это она могла определить только двумя словами: «совершенно непостижимо».
Наконец Тайриан пробормотал:
– Мы должны поспать. «Да», – шепнули ее глаза.
Гвен подняла к нему лицо. Тайриан взял ее руку и поднес к щеке. Прижав ладонь девушки к давно не бритой бороде, он наклонил голову, но только заглянул Гвен в глаза, ничего больше.
А Гвен размышляла. За короткий промежуток времени она узнала Тайриана, он расширил ее познания и обострил чувства так сильно, что она никогда уже не сможет довольствоваться тесным мирком монахинь, проводящих всю жизнь в постоянных молитвах.
Гвен больше не испытывала той тоски по прошлому, что раньше причиняла боль и мучила страстным желанием вернуться в места детства. У нее возникало ощущение, что жизнь в монастырях была всего лишь длинным скучным сном. Теперь девушка не могла допустить и мысли о том что ей суждено провести свой век в таком месте, где она иногда неделями не чувствовала прикосновения ветра, солнца и дождя.
Тот другой мир исчезал для нее подобно талому снегу. Осталось только «здесь» и «сейчас», а «завтра» ее не волновало.
Тайриан слышал голоса реки и ветра, он весь пылал, но ни вода, ни прохладные порывы не могли погасить пламя его желания.
После молчаливого прощания на ночь девушка и мужчина двигались порознь, словно лунатики, пребывающие каждый в своем собственном мире грез.
Было уже за полночь, но Тайриан еще не спал. Он прислушался к ровному, тихому дыханию Гвен, потом открыл глаза и посмотрел на нее. Девушка спала и улыбалась чему-то.
Смещающиеся тени создавали впечатление, что деревья и камни оживают.
Тайриан думал о том, что в этот вечер чуть было не потерял самообладание, и внимательно изучал черты спящей девушки, светлое облако волос, сияющих в лунном свете. «Ангел небесный, – подумал он. —Ангел Винтер. Нетронутая. Что ему делать с ней?»
«Я хочу стать твоим единственным…»
Сейчас вся прежняя жизнь виделась Тайриану, как в тумане, – какой-то далекой и серой. Ничто не имело значения, кроме Гвен. Она заполнила его жизнь. Все женщины, которых он знал и любил раньше, стали бледными призраками, обычными стекляшками рядом с этим драгоценным камнем.
Он знал Гвен еще не достаточно хорошо, но чувствовал, что они предназначены друг для друга и ничто в мире не изменит этого.
Тайриан хотел разделить с ней все свои секреты, довериться полностью и знать, что она никогда не предаст его. А он сам оправдает ее доверие.
Завтра он отвезет ее в Жасмин-Тэтч. Не в Шервуд и не в Сатерленд. Еще не время.
Утром, когда солнце только начинало рассеивать туман над травой и между деревьями, Гвен и Тайриан с удовольствием съели завтрак из рыбы, но обычного общения не последовало. Девушка отнесла остатки пищи к реке, чтобы вода унесла их.
Мгновение она постояла в утренней тишине, благодаря Бога за прекрасный наступающий день, за все его создания и… за Тайриана.
Лето набирало силу.
Они ехали верхом – Тайриан на своем боевом коне, Гвен на лошади Торолфа. Пожитки из разбитой повозки сложили на спинах животных, и рыцарь на ходу выбрасывал кое-какие вещи, а девушка с улыбкой наблюдала за этой процедурой.
