– Безусловно, Рейчел будет теперь очень богатой.
– Тебе ли об этом не помнить, отец. Ты стареешь.
Позже Чарльз отправился спать, пытаясь представить, сколько же теперь будет стоить Рейчел. Дом можно будет продать тысяч за двести… Эх, теперь бы переехать, можно бы и в Суррей. Все надо начать сначала – вот что им необходимо теперь.
Глава 35
Тетушку Эмили похоронили рядом с тетей Беа. Рейчел смотрела, как гроб опускали в землю. Сквозь слезы она чувствовала их присутствие. Обе женщины теперь соединились навечно. Сара, почти такая же высокая, как и мать, стояла с ней рядом. Эксминстерское кладбище было переполнено деревенскими жителями. Доминик с отцом стояли чуть поодаль. Они выглядели здесь чужаками, в своих слишком элегантных костюмах и пальто от Сен Лорана, которые резко выделялись на фоне твидовых и габардиновых одежек простолюдинов. Священник взял руку Рейчел.
– Вы знаете, – сказал он. – Это первое Рождество, когда ваша тетушка не пришла сюда с елочкой и гирляндами для тети Беа. Я все время беспокоился, как она приходит и подолгу сидит на таком холоде возле могилы. Но она не пропустила ни одного Рождества. Вы будете продавать дом?
– Не знаю пока. Все будет зависеть от многих причин, мне бы хотелось сохранить его в качестве загородного дома. Знаю, муж никогда не согласится перебраться сюда, но, может, мне удастся его сохранить до тех пор, пока дети не подрастут. Саре здесь очень нравится.
Викарий улыбнулся.
– Очень буду надеяться, что вы останетесь. Мы теряем старинные семьи, корни которых здесь, в общине, а новые люди… какой смысл их вовлекать. Они приезжают сюда только поохотиться и половить рыбу. Да благословит вас Господь, дитя мое. Заходите ко мне в любое время.
– Благодарю вас, батюшка. – Она смотрела на него с любовью и обожанием. Он похоронил обеих тетушек, и теперь остался единственным звеном цепочки, которая связывала ее жизнь с ними.
– Пойдем, Рейчел. – Чарльз взял ее под руку. – У нас столько дел.
– Мама, – сказал Доминик с ликующим видом, – можно мне взять старинные прадедушкины ружья? У него была великолепная пара «Пурди», знаешь, отец… Это замечательно. Джеймсоны упадут от зависти. Как ты думаешь, мама?
Рейчел задумчиво смотрела в окно «Вольво».
– Не знаю, родной. Я никогда об этом не задумывалась.
– Оставь мать в покое, Доминик, – одернул его Чарльз. – Не время приставать к ней со всякими пустяками.
Ох-хо-хо, подумал Доминик, усаживаясь поудобнее на своем сидении. Итак, он собирается все ей рассказать. Вряд ли старик одержим желанием сделать это признание.
– Спасибо, Чарльз. – Она положила ладонь на его колено.
Он убрал руку с руля и прикрыл ею ладонь Рейчел.
– Как ты, ничего? Она посмотрела на него.
– В душе такая пустота… Там всегда была тетя Эмили. Вернее, они обе там были, но тетушка Эмили была, словно костер, пылавший во тьме и освещавший дом в Девоне. Когда мне бывало очень плохо, я могла всегда мысленно посидеть возле этого костра и погреть руку у его жаркого пламени. Теперь мой костер погас. – Она поежилась. – Мне стало очень холодно и неуютно.
– Знаешь, Рейчел, я подумал, а что если нам поднатужиться и поменять жилье. Мы продадим дом в Лондоне, продадим этот дом и подыщем что-нибудь получше. Мы сможем купить, например, дом с участком в Суррее. Там мы заимеем лучшее из двух миров. Мы сможем иметь и дорогие нашему сердцу сельские пейзажи и жить неподалеку от Лондона?
Рейчел улыбнулась:
– Чарльз, неужели ты ради меня уедешь из Лондона?
Он сжал ее руку.
– Я сделаю для тебя все, любовь моя. Все, что захочешь.
Кухарка приготовила холодный ужин для всей семьи. Рейчел нарушила традицию и не пригласила гостей обратно.
– Знаю, они поймут меня правильно. Я просто не могу пережить этого.
– Обязательно поймут, дорогая, – успокоила ее кухарка.
– Подождите, не уходите пока. Уверяю вас, что вы обе, вы и Мэри, не забыты в завещании Эмили. Мне бы хотелось, чтобы вы остались здесь до тех пор, пока я не приму окончательного решения в отношении этого дома или вы сами не захотите подыскать другую работу.
Кухарка улыбнулась ей в ответ.
– Я слишком стара для другой работы, милая. Нет, мы с Мэри решили выйти на пенсию и остаться вместе в Чармауте. Ваша тетушка сказала, что оставит нам достаточно денег для покупки коттеджа и пенсии по старости для обеих. Мы не хотим ни на кого больше работать после вашей покойной тетушки Эмили. Она была святой женщиной. – Глаза кухарки наполнились слезами. – Мы пошли с Мэри. До завтра.
– Какого черта ты собираешься делать со всем этим хламом? Здесь все шкафы забиты. – Они уже закончили ужинать, и Чарльз заглядывал во все ящики комодов времен принца Регента. Там хранились наборы серебряных ножей и вилок, подносы, подсвечники и прочая дорогая утварь. – Взгляни! – воскликнул он, открыв шкаф в углу. Внутри сияли и искрились ряды хрустальных бокалов и стаканов фирмы «Айриш Вотерфорд». – Я и не представлял, что у них столько добра. – Чарльз покачал головой. – Да тут целое
