НеМир

Почему он меня так хорошо понимает? Ой, да хватит почемучкать — неужели нельзя безоговорочно и с радостью принять, наконец, этот факт.

Рэд убирает у меня со лба челку и просит:

— Любимая, доставь мне, пожалуйста, эстетическое наслаждение.

— Нет. Прости, я бы с удовольствием, но не могу.

— Почему?

— Потому что это не от меня зависит.

— Что именно?

— Что мне нечем доставить тебе наслаждение подобного рода.

Прежде, чем сказать что-то на это мое заявление, Рэд запускает руку под одеяло, и начинает ласкать мне грудь. Мое тело мгновенно откликается на это прикосновение, и я немного смущаюсь оттого, что Рэд не просто ощущает это своей кожей, но и видит это у меня на лице.

— Милая, когда ты в последний раз видела себя в зеркале? — находит другую грудь…

— Утром, когда чистила зубы.

— И что ты видела?

Издаю стон… часто дышу… отвечаю…

— Себя.

Он убирает руку, и спокойно опускает одеяло мне на талию. При этом не спешит посмотреть на то, что так бесцеремонно оголил. Мягко смотрит мне в глаза, и говорит:

— А теперь послушай, что вижу я. Начнем с лица…

Я жалобно скулю:

— Может не надо…

Целует меня. М-м-м я когда-то привыкну к его поцелуям, я когда-то перестану так бурно на них реагировать?

Прервав поцелуй, предлагает:

— Как ты смотришь на такую сделку — сегодня я описываю только то, что уже вижу, а то, что сейчас скрыто под одеялом я опишу,… например, завтра.

Я поняла, что не отделаюсь от него так просто, поэтому бездумно отвечаю:

— Согласна.

Ответила, и тут же мысленно себя отругала, увидев его хитрющий взгляд. Бэмби, ну ты и наивная дурочка, он же сказал «сделка». Что под собой подразумевает… правильно — что он сейчас потребует что-то взамен.

— Но ты мне разрешишь сегодня себя попробовать.

— Нет.

— Да. Сделка есть сделка.

— Но я же не знала.

— В следующий раз будешь знать. Так, не отвлекайся. На чем мы остановились?

Я слушаю как он, перемежая поцелуями, использует простые, далекие от поэтических аллегорий, эпитеты для описания моей кожи, моих волос, каждой части моего лица… и мучительно заливаюсь краской (вообще-то, я не думаю, что цвет моего лица способен кардинально измениться — просто так принято говорить, ведь максимум, на что способна моя кожа — это на легкий румянец).

Но это были цветочки по сравнению с тем, как он, при помощи обыкновенных прилагательных, рассказывает мне о том, как меняются мои губы, когда я возбуждаюсь, какими они становятся припухлыми и манящими. Как при этом розовеют мои щечки, как усиливается мой бесподобный запах (он так и сказал — бесподобный). Я взмолилась:

— Рэд, пожалуйста, ты меня смущаешь.

— Милая, еще чуть-чуть осталось. И, главное, постарайся усвоить, что все, что я тебе сейчас говорю — это не слова ослепленного любовью мужчины, это — вполне объективная оценка просто мужчины.

И продолжает… шея, плечи, руки, пальцы (спасибо, что забыл про ногти), грудь… Говорит и целует… говорит, и поглаживает… говорит и покусывает… И как говорит… впору сквозь землю провалиться…

— Рэд, все, я сейчас заткну уши.

— Вообще-то, это тебе не поможет, но я готов пойти тебе навстречу. Начнем завтра ровно с этого места. И запомни, любимая, я задался целью закончить описанием твоих пяточек. Потом я буду каждый день повторять тебе, какая ты у меня красавица, возвращаясь к деталям снова и снова. А ты меня знаешь — я, как решил, так и сделаю.

— Целеустремленный ты мой.

Я так расслабилась от его поцелуев, что уже мурлычу, а не говорю — так что эти мои слова похожи не на подколку, а на комплимент. Меня все еще хватает на то, чтобы попросить его выключить свет. Рэд возвращается со словами:

— На этот раз никакого «быстрячка», любимая, обещаю.

Я еще успела подумать: Быстрячок? Так вот, что Рэд имел в виду, когда просил извинить его за то, что он набросился на меня? Все, теперь мои мысли занимает другое, более важное на данный момент…

Глава 9 НеМир

Мне сначала совершенно не понравилась идея Вилена организовать вечеринку.

Сейчас же я сижу и наслаждаюсь каждым ее мгновением.

Мальчики притащили к Вилену кучу вкусностей и сладостей. В огромную вазу ссыпали шоколадные конфеты (для меня любимой), приготовили пунш (для меня любимой). Я попробовала его и скривилась — фу, какая гадость, и потребовала дать мне виски. Рэд налил мне его буквально на донышко, и обеспокоено следил за моей реакцией на алкоголь. Я сделала глоток… и ничего… хорошо пошло… Я попросила еще. Муж с видом строгого папаши прочитал мне лекцию «о вреде алкоголя для юного организма», на что я фыркнула и ответила:

— Если ты настолько вошел в роль моего родителя, то не забудь напомнить мне еще и о безопасном сексе.

Вилен засмеялся, и налил мне виски. Рэд же мою шутку не оценил.

Потом были танцы!!!

…Мой деверь жестом фокусника вытащил МЦД (мини цифровой дивайс) и спросил:

— Оп-ля. Бэмби, угадай, что это такое?

Я сделала глупое выражение лица (благо на совершенствование в этом у меня было достаточно времени), захлопала ресницами:

— О, Вилен, это, наверное, для того, чтобы в зубах ковыряться. Или нет, это, наверное, штучка…, — и засмеялась из-за того, что он попался на мою уловку, — Вил, ну ты даешь. Тебя так легко подловить. Конечно, это — МЦД.

Он был в шоке.

— Слушайте, вы так бурно реагируете на мои познания, что мне придется постоянно иметь при себе успокаивающий вас настой. Здесь что, женщинам не принято не только читать- писать, но и просматривать-прослушивать цифровые записи?

Рэд тихо отвечает:

— Нет, Бэмби, дело в том, что в Едином королевстве нет никаких цифровых записей.

Я быстренько списываю этот непонятный факт на потерю памяти:

— Эк меня торкнуло… И как же я могла забыть исчезновение Интернета, спутниковой связи, вот теперь еще и цифровой записи… Раньше-то я считала, что в нашем доме нет всех этих достижений цивилизации из-за того, что вы — убежденные их противники.