— Воины выглядят внушительнее большинства обычных охранников, — ответил
Конан. — И если на них не немедийская броня, то я – кхитаец.
Варвар помнил то, что Лисинка рассказала ему, как хвастался Гролин влиятельными
друзьями или союзниками, живущими в обоих соседних королевствах. Сейчас все выглядело
так, будто одна такая компания имела намерения посетить исчезнувшего Властелина Танзы.
Киммериец перевязывал свои длинные волосы в подобие грубой косички. Такие
прически носили очень многие мужчины из отряда Лисинки.
— Во имя Митры, что ты задумал? — воскликнул Даталас.
— Митра поступит мудро, если останется в стороне, — усмехнулся Конан. — А вы,
забыв про сон, будете следить за любыми действиями этих людей. Я же спущусь и проверю,
удастся ли мне принять их подарки от имени барона Гролина.
Открытый рот Даталоса захлопнулся и расплылся в улыбке. Воин понял замысел
командира.
— Вот и хорошо, — кивнул киммериец. — У вас всех есть шанс остаться сегодня в
живых, чтобы умереть в постелях ваших жен. Не вздумайте стрелять пока не увидите, что я
подвергся нападению.
Конан спускался по склону с легкой небрежностью человека, выгуливающего собаку
в своем саду. Если он заблуждался относительно этих людей, являющихся друзьями Гролина,
то его жизненный путь мог бы закончиться. Но им также не удастся легко преодолеть остаток
расстояния и переловить нынешних обитателей горной цитадели.
Крома вряд ли заботили людские молитвы, даже те, что просили его послать удачу в
бою. Очевидно, единственное желание Крома состояло в том, чтобы воин прилагал все
усилия и надеяться только на себя. Конан поступал именно так, и уважал тех, кто следовал
его примеру независимо от того поклоняются ли те многочисленным богам или ни одному.
Киммериец всегда мыслил трезво, но теперь ему было также немаловажно знать, что
впервые он оставил позади женщину, готовую оплакивать его гибель.
К тому времени, когда Конан все это обдумал, караванщики заметили гостя.
Сигнальный рожок, собрал охранников каравана в ощетинившийся сталью круг. Один воин,
по видимому капитан, направился к пришельцу.
— Хa! Ну и как платит за службу хозяин Танзы? — поинтересовался он.
— Не жалуюсь, — пожал плечами варвар.
— Хух, — выдохнул человек, запыхавшийся после быстрых шагов. — Наверное, ты
новичок в отряде барона. Что ты здесь делаешь?
— Я такой не один, увидите, когда достигнете цитадели, — спокойно сказал Конан. —
Грoлин заключил договор с Лисинкой Meртус. Это объединило оба их лагеря и удвоило силу
для борьбы.
— Наверное, с киммерийца сняли бы кожу живьем, если бы заподозрили в
причастности к магии или преклонении перед Душой Taнзы. Тем не менее, человек, стоящий
ниже, пристально изучал покрытое шрамами лицо северянина, словно пытаясь прочитать на
нем какие-то сокровенный тайны.
65
Его усилия были напрасны. Конан теперь улыбался шире, чем будучи мальчишкой. Он
мог сохранять свое самообладание не хуже гранитного валуна.
— Ты похож на осторожного воина, — наконец, промолвил старший охранник. — Так
ты пришел с Лисинкой?
— Нет, — покачал головой варвар, — мой хозяин остался в Aквилонии. С Лисинкой
меня не связывают никакие обязательства.
— Ладно. Только позволь тебе сообщить, что твое время не стоит столько, сколько у
воинов Немедии. Будь к этому готов.
