сельского жителя, чем на джентльмена.
– Я Дахрейн, сын Сакари Вазин. – Выражение лица у полковника не изменилось. – Вы были на «Кэмдене», стоявшем у северного побережья Индии лет тридцать назад?
– Да.
– Сакари упоминала ваше имя.
Полковник Бретуэлл жестом отпустил солдат, и через минуту они сидели одни в укромном уголке таверны.
– Я не знаком с этой женщиной.
– Разве вы не были приняты во дворце?
– Да.
– Она была служанкой старшей принцессы.
– Ага. – Полковник разгладил пальцем густые усы. Он походил на мудрого старого моржа, который внимательно разглядывал Рейна. – Вспомнил. Она была самая высокая. Почему вы о ней спрашиваете?
– Есть причина.
Бретуэлл наклонился вперед, обхватив руками кружку.
– Я не тот, кого ты ищешь, сынок, – тихо сказал он. – Я уже тридцать пять лет женат и так же крепко люблю свою Салли, как в день свадьбы. Я не прикоснулся ни к одной из этих маленьких индийских девочек. Можно сказать, они не в моем вкусе.
– Понимаю.
– Нет, не понимаешь. Женщины магараджи были под защитой короны. Это все равно что попытаться затащить к себе в постель королеву. Ради сохранения мира наказание было бы чрезвычайно суровым. – Бретуэлл провел ребром ладони по горлу.
– Но большинство избежало наказания, полковник.
– Знаю. В тот раз я впервые оказался за пределами Англии, мне не нравились жара, насекомые, чужие обычаи, и я с нетерпением ждал возвращения домой. При первом же удобном случае я напрашивался в караул, чтобы остаться на корабле или в казармах. – Рейн смотрел ему в глаза, стараясь определить, не лжет ли он. – Я мало что видел. И я не жду перевода в Марокко.
Значит, это не секрет, подумал Рейн, и его подозрения, что высокопоставленные офицеры встречаются здесь по другому поводу, рассеялись.
– Мы оставили там отряд солдат и двух офицеров, вы это знаете?
Рейн знал, но ему требовалось подтверждение, что он на верном пути.
– Кто остался?
Полковник Бретуэлл внимательно смотрел на собеседника, в облике которого ему чудилось нечто знакомое, но его потрепанная одежда сбивала с толку. И все же не бедняк, слишком уж благородно он держался. Подозрение вызывали его глаза, пылающие жаждой мщения. Полковник испытал облегчение, что остался верен жене, в противном случае он не решился бы смотреть в глаза сыну.
– Кто?
– Вам это уже известно, правда? – Рейн не ответил, поэтому Бретуэлл продолжил: – Точно не могу вам сказать, поскольку меня отозвали досрочно, а затем перевели в королевскую гвардию. Но человек имеет право знать, кто он.
Рейн выругался про себя, решив, что нужно быть внимательнее. Он бы с радостью забыл обо всем, но это часть его жизни, он обязан довести это дело до конца и закрыть его.
Полковник достал карманные часы. Салли ждет его к обеду, подумал он и поднялся, отставив недопитую кружку.
– Что вы будете делать, когда найдете его? Хватит убийств. Не начинайте все сначала.
Рейн поднял голову. Лицо у него горело от возмущения.
– Я всего лишь пытаюсь закончить.
Когда Монтгомери вскочил на своего черного жеребца, прятавшийся в тени человек тронулся следом, держась подальше от улицы, выбирая переулки и узкие тропинки.
Рейн взлетел по лестнице, перепрыгивая через ступеньки, быстро прошел по коридору, остановился у ее двери и сделал глубокий вдох, чтобы успокоиться. Затем постучал.
Микаэла разрешила ему войти, но он сделал только шаг, ибо увидел направленный ему в грудь пистолет.
Глава 24
– Дважды проделать дырку в муже – не лучший способ начать супружескую жизнь.
– Как и без всяких объяснений покинуть меня в день свадьбы.
– Я же сказал, что вернусь.
– Два дня назад.
Рейн шагнул вперед, но Микаэла взвела курок. Руки дрожат, в глазах слезы.
Рейн понял, что ей это не безразлично, иначе она бы так не расстроилась.
