– Это было до того, как мне пришлось гнаться за вами целых полмили.
До того как она отдубасила его по ребрам, а потом оказалась под ним. Лахлан сурово взглянул на Джейми.
– Кроме того, мальчишка, девушка сбежала у тебя из-под носа, а не у меня. Теперь я должен позаботиться, чтобы этого больше не случилось.
Оскорбленный тем, что его назвали «мальчишкой», Джейми вызывающе скрестил руки на груди.
– А я намерен позаботиться о том, чтобы вы не позволяли себе недостойного поведения по отношению к молодой леди.
– О Господи! – пробормотала Венеция и поспешно забилась в угол кареты.
Лахлан пришел в ярость. Что могла эта коварная девица наплести парню?
– Ты мне угрожаешь, мальчишка? – спросил он, на этот раз умышленно обращаясь к нему именно так. Он шагнул вперед, вынуждая Джейми отступить и прижаться к карете. – На твоем месте я бы крепко подумал, прежде чем решиться на это. Я все еще способен одной рукой отколошматить тебя как следует, и даже не думай, что меня что-нибудь остановит.
Джейми продолжат сердито смотреть на него:
– Можете меня отколотить, если вам хочется, сэр, но я не отступлю.
Ох, ну и дела! Парень, видно, здорово запал на девчонку. Вот уж некстати. Лахлан повернул голову к дверце кареты:
– Это тебе леди сказала, что я позволял себе «недостойное поведение»?
– Она ничего мне не говорила! – решительно заявил Джейми. – Я сам видел, как вы ее обнимали. А накидка ее со спины вся сплошь была в прутиках и листьях.
– Да, потому что она как безумная продиралась через лес и едва не угодила в лапы дикой кошки. И все потому, что ты проспал остановку.
Джейми побледнел, но Лахлан продолжал, давая выход своему раздражению:
– «Недостойное поведение», как же! Ты не додумался бы до таких слов, даже если бы тебе ошпарили твою волосатую шотландскую задницу. Это только она могла сказать, и тебе должно быть стыдно слушать ее, раз она уже ухитрилась улизнуть от тебя…
– Хватит! – крикнула Венеция приказным тоном. Лахлан поднял голову и увидел, что она сердито смотрит на него сквозь открытую дверцу кареты. – Нечего винить Джейми напрасно. Я убежала потому, что вы ушли в кусты помочиться.
У Джейми отвисла челюсть. Лахлан тоже слегка опешил.
– Вы сказали «помочиться»?
Венеция покраснела.
– Похоже, это единственный язык, который вам доступен, неотесанный вы чурбан!
Сдавленный звук послышался со стороны Джейми, и Лахлан, оглянувшись, увидел, что парень изо всех сил пытается сдержать смех.
– Ну что ж, сэр, – продолжала Венеция, – если вы настаиваете на том, чтобы ехать в карете, пожалуйста, сделайте одолжение. Меня это совершенно не волнует.
– Нет, миледи, – запротестовал Джейми. – Я обещал, что позабочусь о вас, и я сделаю это.
– Молчи, парень, – рявкнул Лахлан. – Она не будет устанавливать здесь правила. И ты тоже. Я поеду в карете, так что всем спорам конец.
– Но…
– Вот и прекрасно, – твердо сказала Венеция. – Терпела же я до сих пор этого неотесанного мужлана. Могу потерпеть и еще немножко, мальчик.
Джейми всего передернуло, когда он услышал такое к себе обращение, и Лахлан даже пожалел молодого дурака. Девушка понятия не имела, что одним этим словом напрочь может испортить свои отношения с Джейми.
Затем Джейми выпрямился.
– Ну что ж, хорошо. Я сяду на козлы. – И, обиженно взглянув на Лахлана, добавил: – Но буду держать шторку открытой.
Как только карета тронулась, Лахлан сунул руку под сиденье и достал моток веревки, которая до сих пор валялась без дела. Венеция широко раскрыла глаза.
– Послушайте, Лахлан, я не подбивала Джейми пререкаться с вами. Он сам так решил. Поэтому вы не можете меня наказывать…
– Дело совсем не в этом. – Он наклонился и принялся связывать ей лодыжки. – Мне нужно поспать, а я не усну, если вы сможете свободно передвигаться. – Связав ей ноги, он выпрямился. – Теперь дайте мне руки.
– Пожалуйста, Лахлан, – попросила она, пряча ладони под юбку. – Я обещаю вам, что не буду пытаться бежать.
– Не считайте меня дураком. Вы отлично знаете, что стоит мне повернуться спиной, как вы снова сбежите в лес. – Он ухитрился улыбнуться. – Это ненадолго и не принесет вам вреда. Но мне необходимо отдохнуть, а с вами это невозможно. Так что давайте мне руки.
Поскольку она продолжала упрямо сидеть, вызывающе глядя на него, Лахлан повысил голос:
