мне уже сказал. Миссис Уиккерс, это мисс Хейнесуорт, одна из студенток нашей академии.
— Рада познакомиться с вами, — приветливо сказала женщина и поклонилась. Николь небрежно склонила голову и вдруг поняла, что ведет себя очень похоже на Кэтрин Деверо.
— Мы приехали навестить лорда Бору, — пояснила мадам.
— Вот как? Отговорите его съезжать. Такой изумительный джентльмен и так хорошо влияет на остальных постояльцев!
— Боюсь, что он уже принял решение, — сказала, посерьезнев, мадам. — Мы пришли лишь пожелать ему доброго пути.
— Ну что ж, вам известна его комната, — сказала миссис Уиккерс, тем самым не оставив никаких сомнений у Николь относительно характера отношений мадам с покалеченным лордом.
— Миссис Уиккерс любезно предоставила свою приемную лорду Бору, понимая, что ему трудно подниматься по лестнице, — доверительно сообщила мадам.
Николь, увидев грязные отпечатки на стенах и изъеденный молью ковер, испытала легкий шок.
Большой зал слева был заполнен посетителями; все дружно повернули головы в их сторону, пока Николь и мадам шли по коридору. «Должно быть, он постоянно недосыпал в течение всех этих месяцев, — подумала Николь, — ведь комната его на одном этаже с залом, а утром он должен был ни свет ни заря вставать, чтобы давать мне уроки фехтования».
Мадам постучала в дверь комнаты справа. Шум, доносившийся из питейного зала, заглушил ее стук, и она постучала еще раз.
— Брайан?
— Это ты, Кристиан?
Дверь отворилась, и на пороге показался лорд Бору.
— Прошу прощения, что заставил ждать, — улыбаясь, сказал он. В этот момент он увидел Николь позади мадам, и всю его доброжелательность как ветром сдуло. — О Боже, Кристиан, — пробормотал он, — что вынудило тебя привести ее сюда?
Взглянув на Николь, а точнее, на футляр, который девушка неловко держала перед собой, лорд Бору нахмурился.
— Что это? — сурово спросил он.
— Ты отлично это знаешь, Брайан, — сказала мадам, кивком указав Николь на стул. Однако Николь осталась стоять, раздраженная тем, что оказалась свидетельницей того, как лорд Бору жил последние несколько месяцев.
— Похоже, миссис Хейнесуорт шокирована моим жили-щем, — сухо заметил он. — Разве ты не предупредила ее, что для солдата лишь крыша — уже большая роскошь?
— Вы хотите сказать, что Томми… — Николь замолчала, внезапно подумав, что несет несусветную чушь. Почему она никогда не задумывалась о том, как скученно и убого в походных палатках, которые всегда представлялись в таком романтическом свете?
— Что Томми живет в гораздо худших условиях, — подтвердил его светлость. — Разве вы не учитывали это, когда строили планы бегства за границу?
Николь готова была стукнуть его за насмешки.
— Теперь я понимаю, — сказала Николь, — какими по-детски наивными были мои планы записаться в армию.
— Сказала красивейшая представительница света, — пробормотал лорд Бору. — Как чувствует себя Уоллингфорд?
— Отлично, благодарю вас.
— Он забросал ее письмами, — вставила мадам.
— Делает ей честь.
— Брайан, у тебя есть что-нибудь выпить?
Он натянуто улыбнулся:
— В этой халупе? Разумеется, есть, душа моя. Только скажи, чего бы ты желала.
— Виски с водой, пожалуй.
Николь ошеломленно посмотрела на нее. Какая женщина пьет виски с водой?
— А вы, мисс Хейнесуорт? — растягивая слова, спросил лорд Бору.
— Мне ничего не надо, благодарю вас!
Он открыл дверь и крикнул таким зычным голосом, что перекрыл доносящийся из большого зала гул:
— Два виски с водой, Берт! И кларет!
— Сию минуту, милорд! — послышалось в ответ.
— Я сказала… — начала Николь.
— О, я знаю, что вы сказали. Но вам нужно расслабиться. И вы можете сесть. Здесь не так уж много пауков и тараканов. И мне удалось полностью уничтожить змей.
Николь осторожно присела на край дивана.
— Куда ты собрался уезжать, Брайан? — спросила мадам, когда вошел слуга с подносом в руках.
— Не сомневаюсь, — ответила она, не собираясь пить вообще.
— В Стратклайд, — ответил Бору. — Этого очень добивается Хейден. Честно говоря, я здорово устал. — Бору перевел взгляд на Николь, которая сидела, придерживая на коленях саблю. — Зачем вы принесли это?
Николь уперлась взглядом в пол.
— Вы это делаете для того, чтобы упрекнуть меня. Имея в виду то, что произошло с лордом Уоллингфордом.
Лорд Бору с минутку подумал.
— Нет, — произнес он наконец. — Это своего рода поощрение. Чтобы то, что произошло с Уоллингфордом, больше не повторилось.
— А что произошло с Уоллингфордом? — спросила мадам.
— Она сдала бой, — с отвращением проговорил лорд Бору.
— Может быть, довольно об этом? — сердито спросила Николь и в рассеянности сделала глоток кларета. — Великолепное вино!
— Я путешествую со своим погребком, — пояснил Бору.
— Я дерзаю предположить, что ты выпил большую часть из этих запасов, — заметила мадам.
— У меня есть также виски. — Бору сделал приличный глоток из своего стакана.
Николь обратила внимание, как задвигался его кадык, это напомнило ей, как вода реки набегала ему на грудь, и она поспешно отвела глаза.
— Боже мой, я едва не забыла, — сказала вдруг мадам, вскакивая со стула. — Я должна повидать миссис Уиккерс и объяснить ей, как пользоваться лекарством, которое я привезла. Уильямс сказал, что теперь заболела Сисси.
— Я пойду с вами, — тут же заявила Николь.
Мадам посмотрела на нее.
— Думаю, — тихонько проговорила она, — ты должна объяснить лорду Бору, почему не можешь принять его подарок.
Николь послушно опустилась на диван. Лорд Бору проковылял к освободившемуся стулу, сел и отставил в сторону костыли. Николь с удовлетворением отметила, что теперь он не может помешать ей уйти, даже если захочет это сделать. Заметила она и то, что он оставил стакан с виски на каминной доске. Он проследил за ее взглядом.
— Вероятно, это было бы уж слишком с моей стороны рассчитывать на то, чтобы вы подали мне стакан.
— Разумеется, я подам. Вы не должны думать, лорд Бору, что из-за наших разногласий, касающихся Уоллингфорда, я стала менее… благодарна вам за то, что вы сделали для меня.
— Я не столь уж уверен в том, что я что-то сделал для вас. — Он принял стакан из ее рук. Их пальцы соприкоснулись. Николь поспешно села на диван и сделала глоток кларета.
— Я допускаю, — запинаясь, проговорила она, — вам трудно это понять. Но я вот что знаю: моя мать впервые в жизни горда мной. Другие девчонки мне завидуют. А Уол-лингфорд, кажется, влюблен в меня. — Ее голос зазвенел от удивления.
Лорд Бору откинулся на спинку стула.
— И это то, что вы намерены найти в жизни?
— Это гораздо больше того, что я ожидала! — горячо сказала Николь. — Разве вы можете это понять? Вы мужчина — и герой войны в придачу.
— Ну да. Лорд Бору, великий герой войны… Не стоит объяснять вам, мисс Хейнесуорт, как недолго высший свет проявлял интерес к великому герою!
— Высший свет состоит из идиотов.
— Что ж, тут мы с вами сходимся. — Бору выпрямился и похлопал себя по груди. — Проклятие, портсигар я тоже оставил на камине. Могу я попросить вас принести его мне?
Николь встала с дивана. Каминная доска была настолько захламлена, что она не сразу определила, что портсигара там нет.
— Простите, но я не вижу…
— В таком случае — на столе.
Николь подошла к столу и подала портсигар лорду Бору. Он достал сигару.
— Вы не будете возражать, если я закурю?
— Вы в своей комнате, — ответила Николь. Помолчав, она сердито спросила: — А чем, собственно говоря, вам насолил Уоллингфорд?
Лорд Бору медленно выпустил дым.
— Не имеет никакого значения, что я скажу о нем, поскольку вы припишете это моей зависти из-за того, что у него здоровы обе ноги. Однако поскольку вы спрашиваете, хочу обратить ваше внимание вот на что: как уже отмечено, он вполне здоровый и крепкий парень. Как вы считаете, почему он не за границей?
Вопрос застал Николь врасплох.
— Я… я никогда не думала об этом. Возможно, он очень молод.
— Ему целых двадцать пять лет.
— Похоже, далее вы скажете, что он сочувствует Наполеону.
— Вовсе нет. Во всяком случае, мне об этом ничего не известно. Я слышал, что он произнес ряд зажигательных застольных речей, направленных против этого человека.
Николь задумалась.
— Может быть, у него есть… какие-то физические недостатки?
— Скорее всего его богатый папа кому-то заплатил за его место. А что касается физических недостатков, то вам это лучше знать.
— Послушайте! — воскликнула Николь. — У вас нет никаких оснований для того, чтобы позволить себе подобные инсинуации!
Она рванулась к двери, но тут обнаружила, что путь ей преградил костыль, который лорд Бору с удивительной быстротой успел поднять с пола.
— Вероятно, — с усилием проговорил лорд Бору, — это из-за того, что он получил то, о чем я лишь мечтал. — Костылем он зацепил ее бедро и потянул к себе. Спотыкаясь, Николь шагнула к нему.
— Вы соображаете, что делаете?
— Не позволяю вам снова уйти из моей жизни. — От рывка Николь потеряла равновесие и рухнула ему на колени. Лорд Бору отбросил костыль и схватил ее лицо ладонями. А затем стал целовать — горячо и настойчиво, и его поцелуи отличались от томных поцелуев Уоллингфорда, так же как день отличается от ночи. Губы Брайана крепко прижимались к ее губам, и это длилось так долго,
