заявила Нетти, покачав головой. – Хотя я понимаю, что было бы неприлично, если бы он каждую ночь забирался в постель такой благородной женщины, как вы, если бы не имел намерения жениться на вас.
– Это было бы абсолютно неприлично, – решительно подтвердила Люси.
– Но весело. Люси рассмеялась:
– Ты совершенно безнравственна, Нетти, тебе это известно?
– Известно. Именно поэтому вы наняли меня, перекупив у дона Диего. – Нетти вдруг наклонилась к Люси и прошептала: – Легок на помине. Он идет к нам.
Нетти попыталась бочком ретироваться, но Люси удивленно взглянула на нее.
– Не вздумай оставить меня наедине…
Но было поздно. Нетти исчезла за полубаком, и Люси уголком глаза увидела приближающегося Диего.
Люси, глядя на море, безуспешно пыталась продемонстрировать свое возмущение. Все было бесполезно. После вчерашнего дня, проведенного без Диего, ее нежные чувства были готовы расцвести в его присутствии.
Однако холодность его манер тут же заставила их завянуть.
– Вчера вечером я был возле твоей каюты, – натянутым тоном произнес Диего, – но Нетти сказала, что ты спишь.
– Да, я рано легла спать. – Это было правдой, хотя заснуть Люси так и не смогла и металась в постели, вспоминая, как лежала здесь в прошлый раз… с ним рядом.
Диего откашлялся.
– Я подумал, что мог бы помочь тебе разогнать скуку в последние дни путешествия. – Он протянул ей коробку угольных карандашей. – Ты жаловалась, что тебе нечем рисовать, и я, опросив членов экипажа, нашел в конце концов моряка со склонностью к рисованию. Мне удалось уговорить его продать эти угольные карандаши.
Люси с замиранием сердца схватила коробку, стараясь не показать, как много значит для нее этот его поступок.
– Очень мило с вашей стороны… дон Диего.
Сеньор Монтальво нахмурился.
– Боже милосердный, раньше ты не говорила со мной так официально.
– Я хочу привыкнуть к такому обращению до встречи с дедушкой, – сказала Люси, приходя в ужас от того, что Диего поймет, как много он для нее значит. Какая польза от того, что она ему отказала, если он в конце концов потеряет все, за что, боролся?
Она заставила себя улыбнуться.
– Разве ты еще не понял – у меня что на уме, то на языке? А если я ошибусь и назову тебя Диего, маркиз может догадаться обо всем.
– Да, этим нельзя рисковать, – насмешливо сказал Диего, не сводя с Люси восторженного взгляда. – Это положило бы конец твоей драгоценной свободе.
– И твоей тоже, – раздраженно напомнила Люси. Как-никак она делала это ради него.
Конечно, Диего этого не знает. И не должен узнать никогда. Как теперь можно винить его в том, что он сердится? Ведь Люси умышленно ранила его гордость, отказавшись выйти за него замуж.
И все же было обидно, когда Диего признался, что хочет ее только в качестве партнерши в постели.
Это всегда обидно. Тем более что после проведенной ночи с ним Люси и мысли не допускала, что может выйти замуж за другого мужчину.
Судя по всему, у Диего такой проблемы не было и он с чувством выполненного долга был готов передать ее с рук на руки дедушке.
– Еще раз спасибо заугольные карандаши, сэр. А теперь, прошу прощения, я пойду, потому что обещала Нетти на учить ее играть в пикет.
Люси торопливо ушла, умудрившись сдержать слезы. Нет, черт возьми, надо положить этому конец! Нетти права – пора ей перестать страдать по мужчине, который предложил стать его женой только ради того, чтобы не пострадала его честь. Люси не могла позволить погубить свое будущее человеку, которого она любит.
Любит?
Неожиданно перед ней открылась правда. Боже милосердный! Ведь она его любит! Всем сердцем!
Только теперь, испытав настоящую любовь. Люси поняла, что Питер был всего лишь увлечением – глупым объектом девичьих грез.
Глаза у Люси защипало от слез, и она поспешила в каюту, чтобы не броситься назад на палубу и не натворить новых глупостей, признавшись Диего в своих чувствах.
Когда Люси вошла в каюту, Нетти, взглянув на нее, спросила:
– С вами все в порядке?
Люси вздохнула, пытаясь определить состояние своего сердца. Придется ей научиться держаться подальше от мужчин. Отношения с ними противопоказаны женскому организму.
– Со мной все в порядке, – солгала она. – А если что-то не так, это может исправить бодрящая партия в пикет.
Однако к концу следующей недели, набив руку на игре в пикет, Люси обнаружила, что карточная игра излечивает далеко не все раны. Пикет, например, ничуть не избавил ее от любовных мучений.
Диего проводил почти все время на палубе, курил свои тонкие сигары и не спускал с Люси глаз, как только она появлялась в поле зрения. Потом, когда Люси сказала Рафаэлю, что хотела бы усовершенствовать свой испанский, Диего принес ей словарь.
– Вот, – сказал он, положив словарь на стол в кают-компании, где они с Нетти заканчивали ужин. – Завтра утром мы с вами начнем уроки. Когда будите жить в доме своего деда, может возникнуть дополнительная трудность в связи с необходимостью все время переводить для него.
Люси удивленно поморгала. Неужели Диего сам хочет учить ее языку? Неужели он беспокоится о том, как она будет жить одна в доме дедушки?
– И еще одно замечание, – сказал Диего, бросив взгляд на Нетти. – Вашей служанке нужна более подходящая одежда.
Нетти с удивлением уставилась на него.
– Послушайте, с моей одеждой все в порядке. Так одеваются все служанки из таверны.
Заметив страдальческое выражение, промелькнувшее на лице Диего, Люси с трудом сдержала улыбку.
– В том-то и проблема, Нетти. Дон Диего не хочет, чтобы кто-нибудь догадался, что он нанял «дуэнью» в таверне. Мои богатые родственники могут неправильно истолковать это.
– Просто оденьте ее во что-нибудь более приемлемое, хорошо? – прервал ее Диего.
– Одеть ее? – рассмеялась Люси. – Может быть, прикажете соткать ей наряд из морских водорослей, сэр?
– Вас, наверное, учили шить? – спросил Диего. – Или в английских школах этому не учат, а учат только правилам поведения?
– Нас обучают рукоделию, сэр. Но платья нам обычно шьют портнихи.
– Я сама могу сшить платье, – сказала Нетти, удивив Люси. – Но для этого нужна ткань.
– Я позабочусь о том, чтобы Рафаэль достал вам ткань. У него наверняка что-нибудь найдется среди товаров, которые он везет. – Диего украдкой взглянул на Люси. – Он может найти что-нибудь и для вас тоже, хотя ваш дедушка наверняка захочет сам позаботиться о вашем гардеробе.
Люси просто кивнула в ответ, и Диего ушел.
Она не собиралась долго задерживаться в Сан-Роке и едва ли успеет воспользоваться этими платьями. Как только они прибудут, Люси отправит отцу письмо, в котором попросит его приехать за ней. Даже если Диего прав относительно рол и отца в ее похищении у настоящих родителей, он заслуживает того, чтобы дать ему возможность объясниться. Люси не могла допустить, чтобы он сходил с ума от тревоги за нее.
Конечно, после того как отец за ней приедет, Люси придется вернуться в Англию и смириться с тем, что ее репутация погублена. Это была малоприятная перспектива, несмотря на то что семья будет всячески ее поддерживать. Но еще хуже перспектива выйти замуж за какого-то испанского гранда, которого выберет для нее дед.
Учитывая все обстоятельства, Люси с радостью согласилась изучать испанский с Диего. Она не знала, долго ли ей предстояло прожить в доме дедушки, и мысль о том, что она будет чувствовать себя беспомощной, не зная языка, тревожила ее.
В последующие дни она с удивлением обнаружила, что у нее понемногу восстанавливается знание забытого испанского языка. Этому способствовало то обстоятельство, что Диего разговаривал с ней только по-испански, хотя старался, чтобы темы их разговоров были несложными.
И поскольку Диего старательно избегал любой темы, которая могла бы напомнить об их интимной близости, занятия проходили без каких-либо инцидентов.
Все шло гладко, пока размеренная жизнь на судне неизбежно не подошла к своему завершению. За ужином Рафаэль сообщил, что ночью корабль пройдет через Гибралтарский пролив, а утром бросит якорь в Альхесирасе. Путешествие подошло к концу.
Как только закончился ужин, Люси поспешила на нос судна. Это было единственное место на палубе, где она чувствовала себя в относительном одиночестве. Люси привыкла приходить сюда, когда бывала в плохом настроении, и могла сидеть здесь часами, забившись между стенкой носового кубрика и кабестаном, и наблюдать, как судно врезается в волны. Она так глубоко погрузилась в свои печальные мысли, что даже вскрикнула, когда рядом возник Диего.
– В чем дело? – спросил он, опускаясь рядом с ней. – Что случилось?
И он еще спрашивает? Если завтра они расстанутся навсегда?
– Ты меня испугал, вот и все, – ответила Люси.
– Правда? – недоверчиво переспросил Диего и, подняв руку, смахнул слезинку с ее щеки.
Люси даже не заметила, что плачет.
После их ночи, проведенной вместе, Диего впервые прикоснулся к ней, и она с трудом удержалась, чтобы не склониться к нему, напрашиваясь на ласку.
– Люси, – продолжал он, – может быть, ты…
– Что – я? – Она затаила дыхание, моля Бога, чтобы Диего сказал то, что она хотела услышать: он, мол, надеется, что она передумала и выйдет за него замуж. И что он любит ее.
– Может быть, ты забеременела?
У Люси упало сердце. Какая же она дурочка! Ведь Диего не верит в любовь!
– Ни малейшего шанса, – заверила она его, забивая последний гвоздь в крышку гроба своих надежд на будущее с Диего.
Как ни странно, Диего
