разрыдалась.
Глава 27
Выпроводив Диего, отца и деда за дверь, Люси в задумчивости стояла в крошечной гостиной, пристально вглядываясь в портрет своей матери.
Очень многое из того, что она узнала за последние два месяца о своей жизни, виделось совсем по-другому: смена полка отцом, официальное удочерение, тот факт, что он до конца войны не отпускал ее ни на шаг от себя. Может быть, он уже тогда опасался, что дон Карлос может выкрасть ее?
Правда, это не имело значения. А имело значение то, что отец все эти годы лгал ей. Как он мог? Он, несомненно, видел, что Люси безумно хочется узнать о своей семье. Девушка понимала, почему он скрывал это от всех остальных: даже имея законных родителей, у нее были проблемы с происхождением. Но скрывать это от нее…
Разве можно было простить такую ложь, даже если отец руководствовался единственным соображением: не позволить ей попасть в руки деда?
А старый маркиз? Пропади он пропадом тоже. Люси поверила его крокодиловым слезам. Завороженная длинными разговорами о ее матери, доверчиво и наивно полагала, будто ее драгоценный abuelo искренне рад, что нашел свою внучку, потому что любит ее. А уж после того, как маркиз сказал, что решение выходить или нет замуж за герцога зависит исключительно от самой Люси, она все простила ему.
Теперь понятно! Все поведение деда по отношению к ней было ложью. Маркиз с самого начала знал, что его дочь сбежала с солдатом, а вовсе не обнаружил это всего год назад, как он утверждал. Нет, дон Карлос послал за Люси Диего потому лишь, что умер его сын, а ему был необходим наследник. И в этом отношении он проявил себя все тем же интриганом, манипулирующим людьми, который сломал жизнь ее матери.
И жизнь Люси он тоже был готов сломать. Он быстренько отправил Диего из города, как только заметил, что тот может помешать его плану выдать внучку замуж за дона Фелипе.
Мысли Люси вернулись к Диего. Его предательство было самым жестоким. «Я люблю тебя, Люси Ситон, которая вскоре станет Люси Монтальво». Он действительно хотел этого? Или признание в любви было единственной возможностью заставить Люси выйти за него замуж? Диего только что узнал, как несправедливо обошелся с девушкой, украв ее у родного отца. Было очень характерно для него попытаться исправить положение, женившись на ней, и спасти свою честь за ее счет.
Люси вздохнула. Неужели все эти прекрасные слова, которые он ей говорил, были сказаны не от души?
Диего всегда хотелось сделать так, чтобы не пострадала его честь. Хотелось так же отчаянно, как маркизу хотелось заполучить наследника или как отцу хотелось всю жизнь скрывать от дочери правду.
Пропади они все пропадом! Кому теперь верить?
Люси всмотрелась в лицо матери, которую едва знала.
– Они все до одного негодяи, – произнесла она. – Тебе было бы лучше без них. Возможно, и мне будет без них лучше.
– Неужели вы действительно верите этому, мисс? – спросила Нетти, посмотрев на Люси с сочувствием.
Нетти была единственным человеком, которому Люси могла верить. Она терпеливо пережидала приступ рыданий и мрачных размышлений хозяйки.
– Не знаю, Нетти. Я больше ничего не понимаю. В дверь постучали.
– Я не хочу видеть никого из них! – крикнула Люси вслед Нетти, направившейся к двери. – Не смей пускать сюда ни одного из этих мужчин!
– Как скажете, мисс. – Дверь открылась, и после короткого разговора вполголоса Нетти кого-то впустила.
Люси круто повернулась и увидела леди Керр.
– Девочка моя, я пришла сразу, как только твой отец вызвал меня с корабля, – сказала она, с участием глядя на Люси.
Люси пытливо посмотрела на свою мачеху.
– Вы все это время знали о папе? – спросила она, чтобы выяснить, можно ли доверять леди Керр в этой ситуации.
– О том, что Хью твой настоящий отец? – уточнила леди Керр и покачала головой. – Я узнала об этом только тогда, когда мы отправились в Англию, чтобы ехать за тобой.
Это было все, что хотела услышать Люси. Леди Керр раскрыла объятия, и Люси, из глаз которой вновь покатились слезы, бросилась к ней. Крепко прижав к груди, мачеха нежно ворковала над ней, пока Люси не успокоилась.
– Как он мог лгать мне? – прошептала Люси, утирая слезы. – Нам обеим?
– Он думал, что поступает правильно. – Заметив, что Люси нахмурилась, леди Керр добавила: – Конечно, он был глупцом. Но мужчины бывают потрясающе слепы, когда речь идет об их женщинах.
Люси не могла бы сказать, что удивило ее больше – то, что леди Керр назвала отца глупцом, или то, что взяла сторону Люси.
– Как вы можете простить его, зная, что он скрывал от вас такой важный секрет?
Леди Керр печально улыбнулась:
– Я люблю его. Вопрос стоит так: или простить, или выбросить его из моей жизни, а я не смогу без него жить.
– А мне следует поступить именно так, – упрямо сказала Люси. – Я должна выбросить из своей жизни всех этих лживых мерзавцев.
– Да, моя милая, они таковы. Но мне кажется, каждый из них думал, что делает как лучше.
– Вот и получается, что они лживые интриганы, самонадеянные мерзавцы.
– И это тоже правильно. Однако мне все-таки кажется, что они тебя любят.
Люси презрительно фыркнула.
– У них странный способ показывать свою любовь. – Люси пристально посмотрела наледи Керр: – Вы знаете все? Знаете, как я оказалась в Испании?
Леди Керр кивнула.
– Помимо информации, которую мы получили от Гаспара, как только я прибыла сюда, твой отец, граф и твой дед подробно рассказали мне о том, что произошло, с тех пор как ты покинула Англию. – Она печально усмехнулась. – Рассказали, как могли, в перерывах между перебранками.
Вспомнив, как она была одета ночью, когда отец внезапно появился в ее спальне, Люси покраснела.
– Папа рассказал вам, где я находилась и что… то есть…
– Да. Я знаю, что ты была с твоим молодым человеком. Видишь ли, граф… как бы это сказать… он все еще в одних подштанниках, поскольку никто не подумал о том, чтобы предложить ему какую-то одежду, а его одежда, очевидно, осталась здесь, наверху. Не трудно было догадаться, каким образом он оказался в таком виде.
Люси опустилась на ближайшую банкетку и закрыла лицо руками.
– Вы, должно быть, считаете меня ужасной распутницей.
– Конечно, нет, милая, – сказала леди Керр, усаживаясь на банкетку рядом с ней. – Ведь ты по собственному выбору легла с ним в постель, не так ли?
Люси бросила взгляд на мачеху, и сердце ее сжалось, когда она заметила тревогу в ее глазах. Впервые с тех пор, как леди Керр вошла в комнату, она заметила ее бледность и тонкие морщинки вокруг рта.
Значит, мачеха тревожилась о ней? Это было так трогательно, что Люси захотелось снова заплакать.
– Да, я легла с ним в постель по собственному выбору. Я думала… что мы поженимся.
– И ты думала, что любишь его.
Люси кивнула. Нет смысла рассказывать ей о том, что она не первый раз была с Диего в постели. Тогда уж она наверняка была бы похожа на распутницу.
– Ну что ж, в таком случае твое поведение вполне понятно. Влюбленные не всегда ведут себя разумно. – Она погладила Люси по спине. – Ты все еще думаешь, что любишь его?
Люси чуть помедлила, потом вздохнула.
– Да, но я не знаю, можно ли верить, что он действительно любит меня.
– Я думаю, Люси, что граф Монтальво любит тебя. Он готов вцепиться в горло и твоему отцу, и твоему деду, если ему вдруг покажется, что они тебя обижают.
– Вцепиться в горло – это слишком слабо, чтобы выразить то, что чувствую я. Я готова убить их обоих!
– Возможно, это принесло бы удовлетворение на короткое время, но принимать решение о том, чтобы расправиться с ними навсегда, пожалуй, не стоит, когда ты расстроена.
Услышав это здравое замечание, Люси неожиданно рассмеялась.
– К тому же меня могут за это повесить. Это тоже надо учитывать.
Теперь рассмеялись они обе.
– Если тебя это хоть немного утешит, – сказала леди Керр, – то твой отец сказал, что имел намерение рассказать нам обеим правду, как только ты выйдешь замуж. – Она взяла Люси за руки. – Также он сказал, что, зная, как ты открыта и прямолинейна по природе, он боится, что ты можешь рассказать обо всем будущему мужу, а тот, узнав о твоем происхождении, может отказаться жениться.
– Какой вздор! – сердито сказала Люси.
– Вспомни, в кого ты была влюблена последние несколько лет, милая. Ты была влюблена в Г1итера Бернса, а если бы ты рассказала ему…
– Что правда, то правда. Он бы не только отказался жениться, но и, наверное, разболтал бы об этом повсюду.
– Откровенно говоря, мы оба были благодарны судьбе, когда Питер исчез из твоей жизни. Отцу он никогда не нравился. Хотя ради любви к тебе он был готов забыть о своей неприязни.
Люси затаила дыхание.
– Может быть, он смягчится и по отношению к Диего? Ну-у… я хочу сказать… если предположить, что у нас все получится?
– Боюсь, что об этом тебе придется спросить у самого отца.
При одной мысли о разговоре
