убийца обычно испытывал страх.
Лорд Бенсонхерст встал, давая понять, что разговор окончен.
– Дальнейшее расследование должно быть прекращено. Я пришел к выводу, что это убийство не подлежит раскрытию. Вы с самого начала пошли по неправильному пути, и теперь убийцу невозможно найти. Считайте, что вам повезло, поскольку я мог бы арестовать вас за соучастие в преступной деятельности.
– Да, сэр, – ответил Солтер, сдерживая негодование.
Лорд Бенсонхерст выставил раскрытую ладонь:
– Отдайте драгоценности, которые вы нашли в сейфе лорда Прескотта. Они являются частью его имущества, и я должен быть уверен, что камни перейдут к его ближайшему родственнику.
Солтер посмотрел на вытянутую руку Бенсонхерста. Она выглядела чистой и ухоженной, однако на ней были невидимые пятна. Пятна крови.
– Драгоценности не при мне, – солгал он.
– Я пошлю слугу с вами, чтобы вернуть их.
– В этом нет необходимости. Я сам принесу камни, – сказал Солтер через плечо, поспешно выходя из комнаты.
На лбу его залегла глубокая складка. Он вполне мог изобличить этого человека, но это не какой-то уличный убийца, не наемный бандит. Это лорд-мэр Лондона, второй человек в иерархии власти. Как такого человека привлечь к суду?
Глава 12
Тяжело было видеть Лолли в таком мрачном состоянии. Минну всегда привлекало в ней сочетание легкости с живостью ума, и тот факт, что Лолли была подавлена, влиял и на настроение Минны.
Лолли с угрюмым видом ходила по комнате, не решаясь начать одеваться к вечеру. Ее эффектное сиреневое платье с глубоким вырезом было небрежно брошено на кровать, а чулки валялись на полу.
– Лолли? Что с тобой? – спросила Минна.
– Я плохо себя чувствую. Я не могу сегодня пойти вниз. Я не хочу общаться с клиентами. Не могу улыбаться им, выслушивать их проблемы и жалобы на жен, а потом отдаваться им. Просто не могу.
– Это Чейз просил тебя прекратить заниматься этим делом?
– Нет, – ответила Лолли, вытирая нос. – Если бы он сказал так, я, вероятно, послала бы его куда-нибудь подальше. Я нравлюсь ему, Минна. Да, нравлюсь. Он не говорил мне прекратить мое занятие, но он хочет, чтобы я это сделала. Не ради него, а ради меня самой. Дело в том, – сказала Лолли, взглянув на Минну, – что я тоже этого хочу. Не смотри на меня так. Ты думаешь, что я сошла с ума. Может быть.
Она взяла деревянный наперсток с ночного столика и осторожно надела его на палец.
– Было время, когда я желала лишь крепкого мужика и крепкого спиртного. Теперь, когда я познакомилась с Чейзом, меня это уже не устраивает.
Минна села на кровать, глядя на Лолли.
– Это очень важное решение. Что ты будешь делать?
Лолли слабо улыбнулась:
– Я задавала Чейзу этот вопрос. Знаешь, что он сказал мне? Он сказал: делай то, что следует.
Она переступила через одежду на полу, села в кресло и, подтянув колени к подбородку, обхватила их руками.
– Я должна сама решить, что делать дальше. Ведь я не на многое гожусь. Может быть, следует помолиться Богу, как ты думаешь? Я не молилась с тринадцати лет. Я расскажу ему о Чейзе и о том, как люблю его. Клянусь, Минна, я в душе слышала Божье слово. Он сказал, – начала она и от волнения перешла на шепот. – Он сказал: «Я рад твоему решению. Я приберег этого мужчину специально для тебя».
Минна наблюдала, как Лолли утирала влажные щеки, и ждала, когда та сможет продолжать. Вскоре подруга сделала глубокий прерывистый вздох и покачала головой:
– Вот почему я не могу сегодня пойти вниз. И вообще никогда.
За время работы Минны в этом заведении ни одна девушка добровольно не уходила отсюда, хотя, конечно, были случаи, когда кого-нибудь увольняли по причине беременности или нехорошей болезни. Девушку могли уволить также, если она вела себя вызывающе в отношении мадам Финч. Но никто не уходил по собственной воле.
Здесь хорошо платили, и девушки находились в относительной безопасности, имея дело с джентльменами определенного класса.
Минну охватила паника.
– Лолли, мадам Финч не позволит тебе оставаться здесь, если ты не будешь работать. Куда ты пойдешь?
– Пока не знаю. У одного моего старого клиента доходный дом, но даже если у него и есть свободная квартира, он знает, чем я занимаюсь, и захочет, чтобы я платила натурой. В Йоркшире у меня есть кузина, но я не хочу покидать Лондон, оставив здесь Чейза.
– А что ты думаешь относительно его? Может быть, Чейз позволит тебе остаться с ним?
– Наверняка. Но я уверена, что это будет большой ошибкой. Я слишком многое испортила в своей жизни и не хочу разрушать оставшееся.
Минна задумалась. Лолли будет нелегко. Для таких девушек, как она, не имеющих должного образования и воспитания, выбор был невелик. Женщины, которых знала Минна, были либо замужними, либо проститутками. В любом случае их тела не принадлежали им. Существовал и третий вариант – пойти служанкой, как Минна, – но она подозревала, что Лолли не сможет быть достаточно сдержанной в этой профессии. Кроме того, с ее красотой она в качестве служанки рискует быть застигнутой хозяином дома где-нибудь на кухне или в конюшне, и тот вернет ее к тому, от чего она отчаянно старается отказаться сейчас.
– Поговори с мадам Финч, Лолли. Скажи, что хочешь остаться здесь как служанка. Или ты можешь работать в баре, а я буду только писать письма. Думаю, ей понравится такая идея. Это, конечно, не принесет такого дохода, к которому ты привыкла, однако позволит тебе оставаться в безопасности среди подруг.
– Полагаешь, она согласится?
У нее был такой удрученный вид, что Минне захотелось как-то подбодрить ее.
– Ты должна попытаться.
Это был чрезвычайно напряженный вечер. Парламент собрался на экстренное вечернее заседание, и когда оно окончилось, многие мужчины выигравшей стороны пришли в «Империю страсти» отпраздновать свою победу. Женщин не хватало на каждого, поэтому мадам Финч устроила импровизированное представление во внутреннем дворике сразу для всех. Из одного из своих путешествий она привезла пьесу для кукольного театра теней, разыгрываемую на фоне обклеенного пергаментной бумагой стеклянного экрана, который подсвечивался сзади свечами. За этим экраном Тесса и Марго с помощью теней марионеток показали оригинальный и довольно непристойный спектакль. Изменив свои голоса, они разыграли сценку, в которой муж приходит домой и застает жену в постели с трубочистом. Муж гоняется за ним, намереваясь побить его, но в клубах сажи не может найти трубочиста и вместо него колотит пришедшего в гости викария. Потом, решив заняться своей ненаглядной женой, муж ошибочно хватает трубочиста. Эта сценка вызвала бурное веселье среди зрителей, и многие захотели сами поучаствовать в подобной импровизации.
Минна с тяжелым сердцем разливала напитки для шумной компании. В то время как вокруг нее раздавался смех, она думала о неминуемой катастрофе, которая должна постичь ее подругу. Лолли лишь на минуту появилась во дворе, чтобы привлечь внимание мадам, а затем обе женщины исчезли в доме. Они пробыли там довольно долго, и с каждой секундой тревога Минны возрастала. Тем не менее она утешала себя слабой надеждой, что Лолли останется. Мадам Финч прежде всего была здравомыслящей, деловой женщиной, и увольнение Лолли не в ее интересах. Подобные случаи были нередкими среди куртизанок. Влюбленность в клиента какое-то время плохо отражалась на ее работе, но мадам Финч была убеждена, что такая любовь не может продлиться долго. Если это верно, то Чейз скоро поймет, какую ошибку допустил, и Лолли вернется к своим обязанностям более разумной и не склонной предаваться пустым мечтам.
