расскажу тебе, как это было у меня в первый раз?
– Нет!
Минна отошла в дальний конец комнаты. Рассказ о том, как он занимался любовью с другой женщиной, мог только усилить ее тревогу.
– Извини, Минни. Это было довольно бестактное предложение.
Теперь Минна разозлилась, но не на него, а на сложившуюся ситуацию. Все-таки гнев лучше страха.
Солтер встал, подошел к ней и положил свои сильные руки ей на плечи.
– Давай ляжем в постель. Я покажу, какое удовольствие может доставить тебе общение с мужчиной.
Поскольку Солтер вошел в ее жизнь и считал ее красивой, она попыталась преодолеть неуверенность в себе, которая всегда ее мучила. Но бесполезно. Оказавшись перед лицом реальности, она поняла, что не может избавиться от застенчивости, и Солтер скоро это обнаружит.
– Нет, Солтер, – сказала она. – На самом деле мне совсем не хорошо. Я не смогу удовлетворить тебя. Я совершенно неприемлемая женщина.
– Что?
– Я знаю, что ты думаешь. Ты думаешь, что я глупая. Что это естественные страхи перед первой брачной ночью. Ничего подобного. Просто я не хочу, чтобы ты увидел меня… без одежды.
– Почему?
– Потому что… потому что я не такая красивая, как другие женщины. – Если ее обнаженное тело не сможет возбудить его страсть, она не переживет такого унижения. – Но я не хочу терять тебя.
– Понятно, – сказал он задумчиво, но Минна сомневалась, что он действительно ее понял.
Солтер взял канделябр и протянул Минне руку:
– Пойдем со мной.
Минна неуверенно подала ему руку, и они вышли в коридор. В доме было темно и тихо, так как Солтер еще не нанял слуг, кроме экономки. Они поднялись по лестнице в спальню.
Это была красивая комната с новыми обоями и мебелью, подобранной со вкусом. В середине стояла огромная кровать, вдвое шире, чем та, на которой Минна спала в своей комнате в борделе. Столбики кровати, гардероб и умывальник были сделаны из красного дерева. Над кроватью нависал балдахин из золотистой парчи. Такого же цвета материал послужил для драпировок на стенах и для покрывала на постели. Повсюду стояли вазы с цветами. Элегантность и чистота этой комнаты пугали Минну.
Солтер поставил канделябр на стол, и вокруг свечи образовалась сфера желтого света. Минна наблюдала, как он разжег в камине огонь. По обеим сторонам очага стояли мягкие кресла, и Солтер сдвинул их вместе. Затем пригласил Минну сесть в одно из них, сам тоже сел и начал разливать из графина вино в два бокала.
– Я хочу, чтобы ты со мной поговорила.
– Поговорила? О чем?
– Я хочу знать, что именно не устраивает тебя в твоей внешности.
– Что?
– Я хочу, чтобы ты рассказала, что тебе не нравится в твоем теле.
– Зачем?
– Затем, что это мешает тебе стать моей женой. Так что давай покончим с этим препятствием.
– Я не намерена играть в эту игру.
Минна встала с кресла. Солтер, протянув руку, усадил ее обратно.
– Это не игра. И я не позволю тебе уйти, пока ты не согласишься сделать то, что я прошу.
Минна посмотрела на его руку на своем локте, словно это была лапа чудовища.
– Ты действительно хочешь, чтобы я рассказала тебе обо всех своих недостатках? Чтобы вызвать твое сочувствие?
– Именно этого я хочу.
– Солтер, если ты намерен таким образом соблазнить меня, то это не сработает.
Он покачал головой, не отрывая от нее глаз:
– Не надо никакого соблазнения, никаких фантазий, никаких измышлений. Мы оба должны быть естественными, ты и я.
Минна проглотила подступивший к горлу ком.
– Я не могу это сделать.
– Начни с самого верха и постепенно спускайся вниз.
– Солтер, боюсь, мы просидим так всю ночь.
– Да, впереди у нас вся ночь. И утро. И следующий день. Ты не ограничена во времени.
Он сделал глоток вина… и ждал.
Она тоже выжидала. В комнате царила тишина, нарушаемая лишь потрескиванием поленьев в камине, и казалось, только Минна испытывала при этом дискомфорт. Время от времени она поглядывала на Солтера. Он сидел, откинувшись на спинку кресла и раздвинув ноги в расслабленной позе.
Минна глотнула вина. Ее плечи были опущены, ноги плотно сжаты, и дыхание сделалось неровным. Она чувствовала себя, словно золотая рыбка в банке. Часы на каминной полке медленно тикали, с длительными интервалами, а ее сердце билось учащенно.
– Волосы, – наконец тихо произнесла она.
– Прости?
Она сделала глубокий вздох.
– Мои волосы. Они всегда мне не нравились. Они такие безжизненные и невзрачного цвета. Они никогда не поддаются щипцам для завивки, сколько бы я ни пыталась.
Солтер задумчиво кивнул:
– Продолжай.
Минна устремила свой взгляд на ковер.
– Мои глаза… Они не сапфирового, не изумрудного и не любого другого красивого цвета. Они просто карие.
– Что еще?
Она подняла глаза, затем снова опустила их.
– Мое лицо. Оно никогда не притягивало внимание мужчин. Красота всегда притягательна, но только не мое лицо. Я хотела бы быть привлекательной.
– Продолжай.
Ей нечего было добавить к тому, что он и так мог видеть. Остальные недостатки были скрыты одеждой.
– Мои груди. Они слишком маленькие и странной формы. Не такие, как у других женщин. Если это главное, что тебя интересует, то ты будешь разочарован.
Минна по-прежнему не могла смотреть ему в лицо.
– Я слушаю тебя.
– Моя талия недостаточно узкая, а бедра недостаточно полные. Кожа на моих бедрах и попе не гладкая. Лолли говорит, что у многих женщин в этих местах такая кожа. Однако ни у нее, ни у других куртизанок в «Империи страсти» такого нет. Только у меня. – Минна затаила дыхание. – Это то, что тебя ждет, когда ты увидишь меня без одежды. – Она закрыла глаза от смущения. – Ты не обязан оставаться со мной, и я не буду осуждать тебя, если ты решишь уйти.
Она услышала скрип кресла и шаги. Неужели он действительно ушел? Она открыла глаза и увидела его, присевшего перед ней на корточки.
– Я здесь, – сказал он, и на глазах Минны появились слезы, отчего его лицо приняло неясные очертания. – Я никогда не оставлю тебя. Никогда.
Она нерешительно улыбнулась и вытерла слезы.
– Ты закончила описание своей внешности? – спросил он. – Кажется, остались еще колени? Лодыжки? Мизинец на твоей ступне?
– Не смейся надо мной, Солтер.
