– Я не смеюсь. Ты забыла одну важную вещь. Я дал тебе свое имя, необходимое обеспечение и свою любовь. Но больше всего мне хотелось бы дать тебе свои глаза, чтобы ты могла увидеть, как прекрасна ты на самом деле.
Ее губы дрогнули.
– Но поскольку я не могу дать тебе свои глаза, то постараюсь продемонстрировать, как я к тебе отношусь. Начну с волос.
Он поднялся и, склонившись, поцеловал ее волосы.
– А вот что я думаю о твоих глазах.
Он поднял ее подбородок и коснулся губами каждого века.
– Солтер…
– И о твоем лице…
Она почувствовала нежное прикосновение его губ к ее губам, вкушая их, словно сочный фрукт. О, как ей нравилось это ощущение.
Не прерывая поцелуя, Солтер поднял ее на ноги и крепко обнял. Минна почувствовала исходящий от него жар. Его губы переместились на ее подбородок, и она подняла голову, открывая ему доступ к шее, где прикосновение его языка вызвало бурю новых ощущений.
В следующий момент Минна почувствовала, что он расстегивает пуговицы ее платья на спине. Она инстинктивно уперлась рукой в его мускулистое плечо и попыталась отстраниться, но он ее удержал.
– Минна, – сказал он нежным, но решительным тоном, – доверься мне.
Она чувствовала себя как кошка, которую толкали к бочке с водой. Что, если она вызовет у него неприязнь? Что, если он начнет сравнивать ее с Селестой, Вероникой или другой женщиной, с которой, возможно, общался когда-то? Что, если он пожалеет о своем решении связать с ней свою судьбу? Что, если она потеряет его навсегда? Что, если…
Минна закрыла глаза от страха, и вдруг в ее памяти всплыл один случай из юности. Она вспомнила о двух котятах, брошенных их матерью. Минна взяла обоих под свою опеку. Один был очень ласковым и доверчивым, а другой съеживался при каждом ее приближении. Она кормила их, заботилась о них и любила их в равной степени. Но только один чувствовал себя счастливым, принимая ее заботы и любовь. Другой был равнодушен к ее ласкам.
Из этого случая Минна сделала определенный вывод. Она знала, что Солтер будет любить ее, но от нее зависело, насколько она позволит себе довериться ему и принять эту любовь.
Она перестала упираться рукой в его плечо и вместо этого со вздохом прижалась к нему щекой.
– Я люблю тебя, Солтер.
Тот улыбнулся ей:
– Я тоже тебя люблю.
Последняя причина страха исчезла. Солтер ждал, как она поведет себя дальше. Минна крепко обняла его, и он ответил ей тем же. Когда он расстегнул последнюю пуговицу, она глубоко вдохнула его запах.
Платье соскользнуло с нее и упало к ногам. Солтер потянул шнуровку корсета и ослабил его тиски. Жесткая оболочка раскрылась достаточно, чтобы Минна смогла покинуть ее. Теперь она осталась в одной лишь тонкой сорочке.
Солтер заключил Минну в объятия, и она наслаждалась тёплом его тела. Он склонил голову и поцеловал ее в плечо. Его блестящие волосы коснулись ее щеки. Она обвила руками его шею, тогда как его руки скользили по ее телу, которое она так подробно описала.
Ухватившись за край сорочки, он потянул ее вверх. Все выше и выше, и Минна ощутила прохладу воздуха. Наконец он снял сорочку, и та упала на пол рядом с платьем.
Минна стояла перед ним полностью обнаженная. Панцирь ее застенчивости треснул и раскрылся, и она выбралась из него, как цыпленок, разбив скорлупу яйца, выбирается в новый мир.
Солтер изучал ее, задерживая взгляд на всех описанных ею недостатках тела. Она могла бы съежиться под его пристальным взглядом или стыдливо прикрыться чем-нибудь, но это не привело бы ни к чему хорошему. Она продолжала стоять обнаженной, а он смотрел на нее. Она доверилась ему, и теперь дело было за ним.
Наконец он посмотрел ей в глаза.
– О, моя Минни.
Солтер обнял ее и страстно поцеловал.
Настойчивость его поцелуя возбудила ее. Минна ощутила прилив тепла между ног, и все ее тело охватило желание. Затем она почувствовала его восставшую мужскую плоть и осознала, что она не безобразна и не вызывает отвращения.
Она великолепна.
Улыбнувшись, Минна сняла с него сюртук и с наслаждением вдохнула запах мускуса. Это был очень волнующий, пьянящий, как вино, запах. Затем она начала расстегивать пуговицы его жилета. Она делала это раньше в римском бассейне «Империи страсти», но на этот раз все было по-другому. Тогда она не имела намерения возбудить Солтера, а сейчас очень хотела сделать это.
Минна погладила его грудь и живот через шелковую рубашку. Это было восхитительное ощущение крепких мышц, и Солтер резко втянул воздух, реагируя на ее прикосновения. Его бедра прижимались к ней, и она могла чувствовать его возбуждение. Она взглянула ему в лицо; он закрыл глаза, испытывая наслаждение.
Минна вытянула рубашку из брюк Солтера и сняла ее через его голову. Теперь он стоял перед ней, обнаженный до талии, и его красивый, мужественный торс заметно выделялся в тусклом свете свечи. Минна не удержалась и прильнула губами к его широкой груди. Его брюки держались на бедрах, провоцируя ее любопытство, поскольку ей хотелось увидеть все остальное. Его вид, ощущение его кожи и запаха возбуждали ее сверх всякой меры.
Солтер подхватил Минну и уложил на кровать. Затем встал на колени рядом с ней и прильнул горячими губами к ее груди. Внезапно груди, которых она так стыдилась, ожили и, как бы в наказание за то, что она лишала их такого удовольствия, зажгли огонь желания во всем ее женском естестве, вызвав болезненное томление, какого она никогда прежде не испытывала.
Его руки легли на ее талию, и по всему телу Минны пробежала дрожь. Он осыпал ее поцелуями, и каждый поцелуй находил сладостный отклик во всем ее теле.
Его ненасытные губы продвигались ниже, все дальше и дальше, пока не остановились на бедре. Дыхание Минны участилось, и между ног возникла пульсация.
Солтер раздвинул ее ноги, открыв своему взору ее женственность.
– О нет, Солтер, – пролепетала Минна.
Это было самое сокровенное место, знавшее только прикосновение ее пальцев. Казалось, глупо так думать, но она воспринимала его взгляд как вторжение в ее интимность.
– Я хочу попробовать на вкус каждую частицу твоего тела.
– На вкус? Но ты уже целовал меня везде.
Он озорно улыбнулся:
– Что-то подсказывает мне, что поцелуй в этом месте должен тебе особенно понравиться.
Встав на колени на пол, Солтер положил ее ноги на свои плечи, обеспечив, таким образом, для нее твердую опору, когда ее тело оказалось на краю кровати.
Такая позиция была слишком откровенной, и Минна, приподнявшись на локтях, попыталась отодвинуть его голову. Но когда его магический язык коснулся напряженного женского естества, от ее замешательства не осталось и следа. Мириады новых ощущений поразили Минну. Когда его язык начал медленно скользить вокруг ее жемчужины, все ее тело, казалось, зазвенело, как натянутая струна арфы.
– О! – тихо воскликнула Минна и закрыла глаза.
Она чувствовала знакомое приближение сексуальной кульминации – медленное нарастание внутреннего жара. Через несколько минут должно вспыхнуть пламя, которое невозможно будет погасить, пока не наступит полная разрядка.
Минна не представляла, что он делал с ней, однако испытывала необычайное наслаждение благодаря его поразительному умению. Его язык скользил вокруг чувствительной шишечки. Откуда Солтер мог знать, что ей особенно нравились прикосновения в этом месте? Все ее тело, казалось, представляло собой
