Тот повернулся. Из-за находящейся в полумраке свидетельской трибуны вышел сэр Джайлс Морней. Министр внутренних дел подошел ближе и обратился к лакеям:
– Пожалуйста, отпустите их. Под мою ответственность.
– Джайлс, – удивленно сказал Бенсонхерст. – Что ты здесь делаешь?
– Александр. – Сэр Морней укоризненно покачал головой. Его глаза едва виднелись за толстыми стеклами очков, но было ясно, что чувство долга в нем возобладало над дружескими отношениями. – Я был удивлен, когда Лэмбрик попросил меня прийти сюда, чтобы лично убедиться в твоей преступной деятельности. Я бы никогда не поверил ему, но, оставаясь незамеченным, смог наблюдать и слышать все, что здесь происходило. Твои слова и действия подтверждают то, что Лэмбрик мне докладывал.
На лице лорда Бенсонхерста появилась натянутая улыбка, какую он обычно использовал для публики.
– Ты все неправильно понял. Это длинная история, о которой ты не знаешь.
– У меня нет желания слушать истории, Александр. Мы давно знаем друг друга. Ты сделал карьеру, которой могло бы позавидовать большинство мужчин. Я всегда подозревал, что главной чертой твоего характера является честолюбие, и именно оно завело тебя слишком далеко. Однако я не думал, что ты способен опуститься так низко. Начальник полиции Лэмбрик, выйдите вместе с этой юной леди из комнаты и подождите меня там. Сейчас от нас зависит, произойдет ли публичный скандал или нет, и мне необходима ваша помощь, чтобы решить эту проблему.
– Хорошо, сэр. Пойдем, Минна.
Как только они вышли из этого ужасного помещения, Минна бросилась в объятия Солтера.
– Прости меня. Прости. Прости.
Это единственное, что она могла сказать.
Он усмехнулся, прижимаясь лицом к ее шее.
– За что?
– За то, что не доверяла тебе. За то, что не понимала, как ты обо мне беспокоился. Я думала, твое сердце принадлежит другой женщине, и слепая ревность не позволяла мне понять, что все не так.
– Мне тоже следует извиниться перед тобой. Я должен был раньше рассказать тебе о Селесте.
– Я злилась на нее, потому что она обладала всем, что я хотела бы иметь. Включая тебя.
– Однако сейчас не она, а ты в моих объятиях.
Минна вопросительно посмотрела на него.
– Минни, – сказал он, гладя ее по волосам, которые теперь были слегка растрепаны. – Я отказался от брака с Селестой.
– Почему?
– Потому что я ее не люблю. Я люблю тебя.
– В самом деле?
Он улыбнулся:
– Да.
Послышались приближающиеся шаги, и перед ними появился Чейз Олкотт.
– Вот вы где, начальник. Прошу прощения, мисс Минна.
Он снял шляпу.
– Где ты был, черт побери? Ты опоздал на два часа. Где кучер кеба?
– Мне не удалось привести его сюда.
– Почему?
– Бедняга повредил лодыжку. Что мне было делать?
– Пригрозить, что сломаешь другую.
– Начальник…
– Впрочем, не важно: Бенсонхерст уже арестован. Будь уверен, теперь его отдадут под суд.
В фойе вышел сэр Джайлс:
– Никакого суда не будет.
Солтер сдвинул брови:
– Сэр? :.
– Я не хочу, чтобы об этом скандале узнал весь мир. Все останется между нами и их величествами. Больше никто не должен знать об этом деле. Я попрошу премьер-министра объявить завтра о заседании парламента, где он объяснит, что лорд-мэру стало тяжело исполнять свои обязанности и он по совету врача решил уйти в отставку.
– Но, сэр, он должен предстать перед судом.
– Он предстанет, начальник полиции, но это будет суд иного рода. Я должен проконсультироваться по этому вопросу с его величеством и порекомендую отправить его в прекрасное заведение, где он не будет испытывать недостатка в физических нагрузках и свежем воздухе. Это то самое заведение, мисс Холлидей, где по ложному обвинению находится ваш отец.
Минна улыбнулась, окрыленная надеждой.
– А что будет с моим отцом? Состоится ли пересмотр его дела?
В маленьких глазах сэра Джайлса промелькнули веселые искорки.
– В этом нет необходимости. Ваш отец будет освобожден, как только губернатор Австралии получит мое сообщение.
Минну охватило радостное чувство, которым она хотела поделиться с Солтером. Она повернулась и обняла его. В ответ он тоже крепко ее обнял.
Глава 19
Минна стояла перед большим зеркалом. Ее парчовое платье было расшито гирляндой из бутонов белых роз, а грудь опоясывала светло-розовая лента. Короткие рукава заканчивались фестонами, прямоугольный вырез подчеркивал округлости ее грудей. Это было самое красивое платье, какое она когда-либо имела.
Хотя ее волосы были собраны в пучок и украшены розами, внутренний голос не уставал твердить, что сама по себе она некрасивая. Однако, топнув обутой в туфельку ногой, она постаралась заглушить этот голос и еще раз взглянула на себя в зеркало.
Ее образ изменился; теперь она выглядела весьма эффектно.
Минна открыла дверь и вышла из комнаты. Мужчина, сидевший в кресле в холле, не слышал ее приближения. Погруженный в воспоминания, он смотрел куда-то вдаль невидящим взглядом. Загорелая кожа его лица была обветренной. Морщинистые руки сжимали край шляпы, лежавшей на коленях. И хотя его короткие каштановые волосы слегка выгорели и были тронуты сединой, он выглядел безукоризненно в своем темно-зеленом сюртуке и белоснежном галстуке.
– Пора, отец, – сказала Минна.
Эммет Холлидей повернулся к ней и встал.
– Вильгельмина, – сказал он, улыбаясь. – Ты прекрасно выглядишь.
– Ты действительно так считаешь?
Он кивнул:
– Жаль, что твоя мать не дожила, чтобы увидеть, какой красавицей ты стала.
Минна покраснела.
– Подумать только, – продолжал отец, положив свои костлявые руки ей на плечи, – как близок я был к тому, что пропущу этот момент. Я думал, что уже больше никогда не увижу тебя.
– Не надо, отец. Иначе я опять начну плакать.
– О нет. Единственные слезы, какие я хотел бы видеть, это слезы счастья. – Он смотрел на Минну с необычайной теплотой в карих глазах. – О, Вильгельмина, я знал, что для тебя когда-нибудь наступит этот день, хотя ты в это не верила. И вот теперь ты можешь продемонстрировать всем гостям, какая ты красивая. Я тебя люблю.
Он поцеловал ее в щеку, по которой скатилась слезинка.
Минна обняла отца.
– Он тоже меня любит, отец. И очень сильно любит.
– Что ж, бери свой букет, и вот моя рука. Я провожу тебя к алтарю.
