– Ну вот, все и кончено, – сказал он со смехом, держа Эмбер за волосы, накрученные на руку. – Мои верные помощники, вас я вознагражу за этот тревожный момент разливанным морем текилы! Вы хорошо поработали, когда выслеживали каждый чертов шаг любовника этой белокурой красотки. Если бы не вы, мне бы не узнать, где он спрятал мальчишку, и не привести сюда это жалкое, ничтожное отродье, которым она так дорожит. А ты, Эмбер, можешь отправляться к нему. Обещаю, что пальцем не трону его до тех пор, пока ты будешь послушной… кстати, сегодня вечером я узнаю, каково твое послушание. Для начала я отпраздную победу со своими верными соратниками, но и тебя не забуду, можешь быть уверена.
Оказавшись наконец на свободе, Эмбер поспешила прочь. Слезы застилали ей глаза – слезы унижения и раскаяния. Но она знала, что не могла поступить иначе.
«Корд! – думала она, и сердце ее болезненно сжималось. – Корд, ты ведь не поверил в эту ложь? Для этого ты слишком хорошо меня знаешь, ведь правда?»
Но в сердце ее была такая боль, такая мука, что едва хватало сил дышать. Интуиция подсказывала, что ее ложь была принята Кордом за чистую правду.
Глава 29
– О мой дорогой, мой любимый мальчик! – шептала Эмбер, держа в ладонях смуглое личико маленького Арманда. – Если бы только мы могли с тобой разговаривать! Если бы только ты мог сказать, понимаешь ли от слова до слова все, что я говорю! Нам нужно как можно скорее вырваться на волю, Арманд. Теперь, когда я достаточно поправилась для побега, нельзя медлить ни секунды. Насколько было бы легче, если бы мы могли вместе обсудить план спасения… возможно, ты подсказал бы мне что-нибудь новое… что-нибудь особенное.
Поддавшись внезапному порыву, она расцеловала ребенка в обе щеки, потом со вздохом уселась на землю, как сидела уже довольно долго, размышляя над вариантами спасения. Все это время глубокие темные глаза Арманда ни на минуту не оставляли ее лица.
Чуть погодя после того как она вновь впала в раздумье, мальчик достал что-то из складок своей ветхой одежды и протянул ей. Эмбер не обратила на это внимания, и тогда он несколько раз, все настойчивее, потянул ее за рукав. Наконец она подняла взгляд на то, что он предлагал.
– Грибы? Зачем они мне? И потом, они как будто ядовитые…
Но она сразу же поняла, что задумал Арманд. С полминуты они смотрели друг на друга, потом на лицах, белом и смуглом, разом проступила улыбка.
Эмбер спросила себя, где и когда мальчик мог найти грибы. Они были совсем свежие и очень странные на вид: белесые с зеленым оттенком, в неприятную ржавую крапинку. Если она хоть что-то понимала в грибах, они были ядовитыми, вне всякого сомнения.
– Вот было бы здорово, если бы эти поганки помогли нам оказаться на свободе! – шепотом воскликнула она, снова обнимая ребенка. – Все как будто складывается удачно: женщины приготовили разбойникам тушеные овощи с мясом. Котелок до сих пор томится на огне, и все, что требуется, это незаметно добавить туда немного яду!
Она нервно засмеялась, возбужденная мыслями о близком освобождении. Не дожидаясь просьбы, Арманд выбрал среди обломков камня два плоских и два круглых и уселся рядом с Эмбер за работу.
Прошло не так уж много времени, и крупные, упругие поганки превратились в отвратительную на вид кашицу. К сожалению, она была слишком мягкой, чтобы ее можно было завернуть в ткань. Пришлось оторвать кусок ветхой кожи от штанины маленького Арманда. Эмбер тщательно соскребла кашицу в кожаный мешочек, стянула его потуже и сунула за вырез платья.
– Ну вот, остались совсем пустяки, – криво усмехнувшись, сказала Эмбер мальчику. – Я улучу момент и вывалю эту гадость в котелок. Жаль, что нельзя подождать до темноты – тогда я была бы не так на виду, но кто знает, когда им приспичит набить животы. Сегодня они празднуют свою бескровную победу над Кордом и, конечно, напьются до потери сознания. То-то несладко им придется потом! Такого похмелья не испытывал ни один пьянчужка! – Она тихо засмеялась, но потом загрустила, как обычно при упоминании имени Корда. – Ужасно все получилось, Арманд. Я бы многое отдала, чтобы иметь шанс сказать ему правду… я все думаю, неужели он поверил? Если все-таки нет, он не уедет далеко, и мы его догоним, как только вырвемся отсюда. Боже мой, о чем только я думаю! Еще и яд не подсыпан, а я уже готовлюсь объясняться с Кордом!
Арманд, как обычно, ответил улыбкой и указал на выход из пещеры, мягко потянув Эмбер за рукав. На его лице было необычное, слегка лукавое выражение, и он несколько раз подмигнул.
– Что?! – воскликнула Эмбер и тут же зажала рот ладонью. – Ты хочешь сказать, что знаешь, где Корд? Что отведешь меня к нему?
Мальчик закивал.
– Тогда, выходит, ты понимаешь почти все, что я говорю… как это странно, – задумчиво произнесла она. – Дело, наверное, в том, что мы много жестикулируем в твоем присутствии и часто повторяем знакомые имена. Как это хорошо! Только представится случай, я покажу тебя доктору. Раз ты так сообразителен, есть надежда, что в будущем мы заговорим с тобой, как положено, как это свойственно людям. – С этими словами Эмбер протянула мальчику руку. – Что ж, мой собрат по несчастью, нас с тобой ждут великие дела.
За стенами пещеры день перешел в вечер и быстро склонялся к закату, хотя солнце еще сияло. Пирушка была в разгаре, хотя, к счастью для Эмбер, до ужина дело еще не дошло.
– А вот и она, моя возлюбленная! – весело вскричал Валдис. – Присоединяйся к нам, Эмбер! Ты ведь здесь за этим?
– Вовсе нет, – возразила она, стараясь, однако, говорить спокойно, даже благодушно. – Просто я решила, что мальчику необходим свежий воздух и солнечный свет. Можно ему побыть здесь немного?
– Да сколько угодно! – отмахнулся Валдис. – Я не намерен сгноить в пещере ни его, ни тебя. Теперь здесь ваш дом – временный, конечно, – и ваша большая дружная семья. До тех пор пока мальчишка не путается под ногами, его никто ни в чем не ограничивает. Пусть себе играет тут, поблизости, а ты посиди со мной, моя Эмбер. У нас есть и вино, не только текила. Отдохни, успокойся, забудь о пережитом…
Эмбер покосилась на Арманда, но тот как будто превосходно понял все, что сказал Валдис. Он выпустил ее руку, отошел в сторонку, где валялись пустые бутылки с яркими этикетками, и начал сооружать из них одному ему известное строение. Заметив желтую бабочку, он оставил свое занятие и бросился за ней,
