участие в его вылазке.
Внезапно Аннабель уловила краем глаза какое-то движение.
– А теперь я бы посоветовала тебе ретироваться, потому что рыцарь уже идет сюда с намерением защитить мою добродетель.
Усы Чанси дрогнули.
– Неужели ты не выпьешь этот бокал шампанского? – произнес он, заключив девушку в объятия.
– Чанси…
– Черт возьми, Энни, хватит смеяться, играй серьезно!
– Не ухмыляйся, тогда, возможно, и я перестану смеяться.
– Хорошо.
Теперь на его лице появилась похотливая улыбка, которой позавидовал бы отъявленный сластолюбец.
Аннабель уткнулась лбом в его грудь, а сам он повернулся так, что его широкая спина загораживала от Ройса трясущиеся от смеха плечи девушки.
– Перестань смеяться, – прошептал Чанси.
– Ты щекочешь меня, – пробормотала Аннабель в ответ, а потом засмеялась еще сильнее, когда молодой человек ткнул ее пальцем в спину.
– Лейтенант!
«А сейчас сбудутся надежды Чанси на вылазку вместе с майором Кинкейдом», – подумала Аннабель. Казалось, Чанси нисколько не был обескуражен появлением Ройса и не бросился бежать, однако разжал объятия. Аннабель решила, что он достаточно храбр и достаточно глуп для того, чтобы стать партизаном. Она избегала смотреть на своего мужа. Ройс хотел забрать у нее бокал, но она прижала его к груди.
– Шампанское, – произнесла Аннабель тоном чопорной леди.
– Представительницы методистской церкви не пьют шампанского.
Милостивый Боже, ситуация совсем не забавляла его. Аннабель украдкой бросила взгляд на Чанси – молодой человек веселился от души.
– А я теперь принадлежу к англиканской церкви. – Аннабель подняла бокал, сделала большой глоток и заморгала, чтобы скрыть выступившие на глазах слезы. – Скажи, что видел меня в церкви в прошлое воскресенье, Чанси.
– Точно, – протянул Чанси. – Она была прекрасна, как ангел на своем первом причастии.
Аннабель бросила на молодого человека досадливый взгляд. Но тот лишь пожал плечами. Внезапно Аннабель разобрал дикий смех. Ройс снова предпринял попытку забрать у Аннабель бокал, но она залпом осушила его и только потом протянула Ройсу. Мужчина передал пустой бокал Чанси.
– Беги отсюда, лейтенант.
– О, я не знаю.
«Очень глупо, Чанси», – подумала девушка, потому что Ройс одарил молодого человека таким взглядом, который мог заморозить бурную реку в августе. Чанси отступил, продолжая дерзко смотреть на Ройса. Ему даже удалось подмигнуть Аннабель.
– Оставь один вальс для меня, Энни.
Девушка помахала рукой, но Ройс схватил ее за запястье.
– Сколько этого чертова шампанского ты выпила сегодня?
– Большой кусок щелочного мыла очистил бы твой словарный запас от ругательств.
Аннабель почувствовала гордость оттого, что смогла быстро и остроумно ответить. Но тут она вспомнила, что Ройс никогда в своей жизни не знал материнской любви, не говоря се о том, что кто-то любил бы его настолько сильно, чтобы вымыть ему рот с мылом. Еще одна частичка ее сердца откололась и упала в бездонную пустоту внутри ее. Аннабель закрыла глаза, мысленно пытаясь заставить Ройса отпустить ее запястье. Потому что, если этого не произойдет, она просто расколется на мелкие кусочки и улетит ввысь, как пузырьки шампанского, и будет лететь до тех пор, пока не лопнет и не умрет.
Аннабель покачнулась, но Ройс и не думал отпускать ее, вместо этого он обвил рукой ее талию.
– Нет, пожалуйста, – взмолилась она.
– Если я отпущу тебя, ты упадешь.
– Ошибаешься. – Девушка вздернула подбородок и метнулась в сторону.
Она прислонилась к колонне и устремила взгляд на лужайку, избегая серебристого сияния глаз Ройса.
– Сколько шампанского ты выпила? – укоризненно спросил Ройс.
Аннабель сжала руку в кулак и вытянула перед собой.
– Лейтон, – она подняла один палец, – Пейтон, – второй палец, – и Чанси. Три бокала.
– Ты потерпела полное фиаско как распутница.
Он с таким же успехом мог сказать: «Ты потерпела полное фиаско как женщина». И был бы прав. Рука девушки тяжело упала. Она закрыла глаза и запрокинула голову, вдыхая ароматы жаркой летней ночи и разгневанного мужчины. Внутри дома были свет, смех и любовь. А здесь, снаружи – ночь, тишина и
