Но вот уж навстречу грядущему днюГотовы цветов алтари,И сильфы с улыбкой встречают роднюИ светлого друга зари.
1847
Метель
Ночью буря разозлилась,Крыша снегом опушилась,И собаки — по щелям.Липнет глаз от резкой пыли,И огни уж потушилиВдоль села по всем дворам.Лишь в избушке за дорогойОдинокий и убогойОгонек в окне горит.В той избушке только двое.Кто их знает — что такоеБрат с сестрою говорит?«Помнишь то, что, умирая,Говорила нам роднаяИ родимый? — отвечай!..Вот теперь — что день, то гонка,И крикливого ребенка,Повек девкою, качай!И когда же вражья силаВас свела? — Ведь нужно ж былоЗавертеться мне в извоз!..Иль ответить не умеешь?Что молчишь и что бледнеешь?Право, девка, не до слез!»— «Братец милый, ради бога,Не гляди в глаза мне строго:Я в ночи тебя боюсь».— «Хоть ты бойся, хоть не бойся,А сойдусь — не беспокойся,С ним по-свойски разочтусь!»Ветер пуще разыгрался;Кто-то в избу постучался.«Кто там?» — брат в окно спросил.— «Я прохожий — и от снегаДо утра ищу ночлега», —Чей-то голос говорил.— «Что ж ты руки-то поджала?Люльку вдоволь, чай, качала.Хоть грусти, хоть не грусти;Нет меня — так нет и лени!Побеги проворней в сениДа прохожего впусти».Чрез порог вступил прохожий;Помолясь на образ божий,Поклонился брату он;А сестре как поклонилсяДа взглянул, — остановился,Точно громом поражен.Все молчат. Сестра бледнеет,Никуда взглянуть не смеет;Исподлобья брат глядит;Всё молчит, — лучина с трескомЛишь горит багровым блеском,Да по кровле ветр шумит.
1847
«О, для тебя я сделаюсь поэтом!..»
О, для тебя я сделаюсь поэтом!Готов писать и прозой и стихами,Распоряжаться мыслью и словами