Я прикоснулась пальцами к лицу, перемазанному после Ингваррового поцелуя кровью. Кожу уже тянуло. Посмотрела на кончики пальцев — красные. И почему-то мелко дрожат.
— Кузен Риналдо… — обратилась я к королю. Тот, похоже, меня не расслышал. Я прокашлялась и позвала громче: — Кузен Риналдо, ваше величество!
Ага, обернулся ко мне.
— Можно ли где-то умыться, пока кровь не засохла?
А ещё хотелось прополоскать рот, наполненный горечью и привкусом железа и страха. И сесть — потому что ноги совсем не держали.
Рейн понял. Оказался рядом, поддерживая меня за талию и давая опереться на руку. Я подняла к нему лицо и меланхолично сообщила:
— Могу навести «отвод глаз». Тогда получится, никого по пути не пугая, уехать домой. Только всю карету кровью перепачкаем.
Рейн — в первый раз с того момента, как мы услышали про проклятый ибап — улыбнулся этому образчику женской логики.
— Согласен. Кареты лучше не пачкать. — Обернулся к королю: — Кузен?
— Сейчас проведу вас по тайному ходу в комнату с ванной. Заходите вон туда, — Риналдо махнул рукой в сторону щели в стене. — А я прикажу, чтобы тут убрали, и догоню вас… — И добавил вслед: — Но лих ты с топором! С одного удара! Я и не знал…
Домой мы попали через полтора часа, когда голодная Соль уже хныкала и негодующе брыкалась в кроватке. Меня шатало, качало и заносило, как утлую шлюпку в шторм. Рейну, кажется, было не лучше — я понимала, после такого выброса адреналина неизбежен упадок сил.
Но неужели это всё? Неужели мы справились и заговор обезглавлен? И теперь можно вздохнуть? Вернуться в Сотэру, в наш сад и нашу спальню, забыть о ящиках, полных грузовых деклараций, и о толпе коррумпированных чиновников?
Счастье-то какое!
Сидя на кровати с дочкой на руках, я глупо хихикала, пытаясь сообразить, как буду расчёсывать спутанные, слипшиеся от крови волосы.
Ох, пусть теперь это будет самой большой моей проблемой!
Глава 11
Лучший способ что-то запомнить — постараться это забыть.
Я не спускала Соль с рук. Умом я понимала, что нужно положить спящую дочку в колыбель, что сейчас сама упаду и её уроню… но не могла.
А Рейн не отходил от меня.
Похоже, мы оба смертельно перепугались, что можем друг друга потерять. Гм, смертельно… подходящее слово в данной ситуации.
И я никак не могла поверить, что всё закончилось.
А ещё мы так вымотались, что было не до ласк. Просто обнялись под одеялом, как пара ищущих друг в друге опору запойных алкоголиков, и отрубились до утра.
Назавтра я решила, что сегодня мы все сидим дома. Бал там, пожар, всемирный потоп или прочие мероприятия и катаклизмы — нас это не касается! Пусть Риналдо сначала порядок в своём дворце наведёт, а потом уж нас в гости зовёт.
Только после завтрака я начала потихоньку отходить.
Рейн без конца потирал левую руку — похоже, потянул связки, махая топором.
Говорили мы только о насущном, избегая обсуждать вчерашнее. Что куда-то запропастился мой тапок, надо бы ларру попросить поискать. Что нашей малышке вот-вот будет четыре месяца. Что хорошо бы на ужин пожарить свежей рыбы — давно мы её не ели…
После обеда я заговорила сама. Села напротив мужа и коротко спросила:
— Что будет дальше?
— Однозначно и легче, и спокойнее. Маг убит — теперь можно без оглядки допрашивать арестованных, чтобы вычистить всю гниль. — Муж привычно фыркнул. — Так сказать, пусть добродетель будет вознаграждена, а зло — наказано. Если этого не сделать, кто-нибудь решит, что можно… Мы же не хотим стать похожими на Эрминию?
Я согласно закивала. За последние пару месяцев моё мнение об Эрминии упало ниже уровня моря или даже ниже его дна.
— Дальше — отыщем деньги в банках, отдадим их гильдиям. Начиная с того, уже арестованного вклада. Под строгим контролем, конечно. Но пусть это золото пойдёт на компенсацию купцам, потерявшим корабли, и семьям, оставшимся без кормильцев. Пиратский порт будет уничтожен. Эскадрам осталось плыть два-три дня, потом сколько-то времени потребуется на рекогносцировку, на разработку плана атаки… думаю, через неделю всё будет кончено. Потом пара эскадр останется в засаде — будет перехватывать возвращающиеся из Закатного океана с добычей корабли.
Интересно… Хотела бы я как-нибудь потом услышать рассказ очевидца об этой операции.
— Кузену Риналдо придётся сменить начальника дворцовой охраны — либо тот мышей не ловит, либо слишком — вопреки долгу — хотел оказать кому-то услугу. Но смотри сама — вчера обвели вокруг пальца и нас, и Рилда. Нас отвели не в ту комнату и подсунули отравленный лимонад, а рядом с кузеном в нужный момент не оказалось даже собаки… так нельзя. Если бы не Ингварр…
Я кивнула. Потому что уже обдумала и поняла, что произошло вчера. Маг взял под ментальный контроль меня и Рейна. Но он и предположить не мог, что в муже живёт ещё одна, обожающая махать топором весьма воинственная личность. В решающий момент Рейн отдал контроль над телом Ингварру… и тот не подкачал.
— Хотя я не ожидал, что его прозвище — Кровавый — настолько обосновано, — фыркнул муж.
Уж да. Камзол Рейна был в безнадёжном состоянии. Оставалось только прополоскать его в холодной воде — в тёплой кровь не стирают, вздохнуть — и отдать бездомным. Мой туалет пострадал меньше — пятна появились, когда муж облапил меня кровавыми руками. Хотя, даже если вернуть платью первоначальный вид, вряд ли мне скоро захочется его надеть.
Вчера по возвращении нас увидела Винта. И я — хоть и не планировала этого делать — сказала ей правду. Что на нас во дворце напал человек, виновный в том, что пропала её мама. Что Рейн с ним дрался и победил. И что на моём платье — кровь нашего врага.
— Он ранен? — серьёзно спросила Мышка.
— Он умер, — ответила я.
Мышка кивнула и улыбнулась:
— Это честно!
Да, честно.
Рейн встал со своего стула и пересел на ручку моего кресла. Обнял меня одной рукой, а указательным пальцем другой приподнял подбородок. Заглянул в глаза:
— Хочу сказать, что сожалею об Андреасе.
— Не надо, не стоит, — вздохнула я. — В его смерти нет нашей вины. Он сам выбрал такую дорогу. — Задумалась. — Рейн, знаешь, я напишу учителю обо всём, что случилось. Думаю, он должен знать об ибапе. И вообще, магам следует этим заняться… иначе в один прекрасный день неведенье может стоить нам всем
