Когда они съехали с Крымского моста и остановились в длинном ряду других машин, припаркованных на подъезде к Дому художника, у Маши екнуло сердце. Только сейчас, при взгляде на знакомый огромный двор, украшенный модернистскими скульптурами, она всерьез поверила в предположения Ильи. Встречаться здесь, да еще не назначив точного места, было очень неудобно… И вместе с тем весьма выгодно для человека, который хотел бы убедиться в отсутствии слежки! Любая фигура просматривалась тут со всех сторон, и каким образом Илья собирался ей помогать, оставаясь незамеченным, было непонятно. С этим вопросом она к нему и обратилась.
Ответ прозвучал немедленно и так ее ошеломил, что девушка осталась стоять в луже, в которую нечаянно ступила, выходя из машины.
– А я с тобой не пойду, что ты выдумала? Не в этот раз, во всяком случае. Да тут спрятаться негде! – И мужчина добавил, оглядевшись и хохотнув: – Если бы еще скульптуры реалистические были! Может, пристроился бы к какой-нибудь барышне…
– Ты еще смеешься? – Вздрогнув, Маша оперлась на его протянутую руку и выбралась наконец из лужи. Левый ботинок, пропускающий воду, немедленно промок, и от этого у нее еще больше упало настроение. – А что я с ним буду делать одна?
– Машунь, да что мы с ним сегодня вообще будем делать, хотя бы и вдвоем? – Илья нежно обнял ее за плечи и медленно повел к центральному входу. – Он ведь просто сделает предложение и назовет сумму, назначит новую встречу. Диктофончик я тебе дам, запишешь разговор, и все. Кстати, даже эта запись – не криминал. Он от всего сможет отпереться. Вот когда он у тебя возьмет деньги – дело другое!
– За что мне это? – простонала она, невольно прижимаясь теснее к своему спутнику, будто ища у него защиты. – Почему на меня все это свалилось? Этот несчастный браслет, убитый бандит, соседка-дура и следователь-взяточник?! У меня даже ключик украли, и ты сам говоришь, что наследство я теперь вряд ли получу! Столько мучений, нервов – и зачем? Знаешь, в тот день, когда мы с Андреем приехали в банк, я думала, что черная полоса в моей жизни заканчивается. Все, что могло случиться, случилось… А у жизни оказалось столько сюрпризов!
– И все неприятные? – с нажимом поинтересовался мужчина.
Маша собралась было ответить утвердительно, но, вовремя сообразив, что Илья имеет в виду себя, рассмеялась:
– Что? Нет-нет, ты отлично знаешь, я не о тебе говорила! Просто устала, так хотелось бы перестать вычислять, кто тебе друг, кто враг, кто нанимал того бандита… Ведь так и заболеть можно!
– Если повезет, ты никогда больше не услышишь ни об Амелькине, ни о бандите! – пообещал Илья. – А пока – утешительный приз!
Остановившись, он вынул из кармана куртки синюю бархатную коробочку и протянул ее оторопевшей девушке. Мужчина улыбался, но выглядел взволнованным и смущенным, поэтому Маша сразу догадалась, что находится внутри. Она осторожно взяла коробочку, открыла ее и не удержалась от тихого вздоха, разглядывая кольцо:
– Это правда!
– А ты не верила? – заглядывал ей в глаза Илья. – Нравится? Я ни черта в бриллиантах не понимаю, звонил даже Ритке, советовался, она у нас любитель– ница…
– Мне очень-очень… – пробормотала девушка, пытаясь извлечь кольцо из футляра внезапно задрожавшими пальцами. – Когда ты успел? Неужели ночью?
– Есть круглосуточные магазины. Ты не поверишь, продавщица мне сказала, что ночью бриллиантов покупают больше, чем днем. Что в принципе логично – время любви… Оно подходит? Можно поменять.
– Ничего менять не надо, оно как раз! – Маша, опомнившись, бурно расцеловала занервничавшего Илью, которого явно смущала ее замедленная реакция. – Я буду его носить все время, я так тебя люблю!
– Наконец-то, – довольно проворчал он, швыряя в подвернувшуюся урну опустевший футляр. – Я уж испугался, что купил какую-то дрянь. Ну, пойдем, осмотрим местные экспозиции?
Девушка решила, что он говорит не всерьез, однако, когда они зашли в Дом художника, он внимательно изучил висевшее на входе расписание выставок. Маша даже не прочитала список – она была увлечена кольцом. Эта тоненькая золотая полоска, украшенная тремя крохотными бриллиантами, казалась ей чем-то нереальным, и девушка то и дело принималась заново рассматривать свою левую руку, чтобы убедиться, там ли еще колечко. Слова Ильи о грядущей помолвке она воспринимала как некий комплимент, хотя и приятный, но все же абстрактный, говорящий только о глубине его чувств и серьезности намерений. Теперь ей пришло в голову, что из них двоих менее серьезно относится к происходящему именно она. «Так и не заметишь, как выйдешь замуж, тебе все будет казаться шуткой! Судьба решается, а ты только глазами хлопаешь, идешь у Ильи на поводу!» Однако, упрекая себя, Маша не могла не признать, что идти на поводу у кого-то более уверенного и сильного очень приятно и легко.
Изучив расписание, Илья потянул ее на второй этаж:
– Пойдем, осмотримся!
– Ты хочешь увидеть что-то конкретное или просто Амелькина высматриваешь? – осведомилась Маша, поднимаясь вслед за ним по лестнице. – Мне кажется, ему еще рано… До встречи полтора часа.
– А мне кажется, – обернувшись, бросил через плечо Илья, – он в здание вообще не сунется. Тут слишком много точек, с которых вас можно отснять за разговором. Заметь, на улице в шесть часов будет уже темно, он и это предусмотрел.
– Тогда зачем мы так рано приехали? – Девушка остановилась на площадке возле входа в кафе. – И что тут делать?
– Тебе не вредно прогуляться. – Илья спустился на ступеньку и, понизив голос, добавил: – И потом, мне не дает покоя тот каталог с выставки кукол. Она ведь проходила здесь, насколько я помню?
Девушка невольно вздрогнула. Упоминание о каталоге разом вызвало в ее памяти залитое кровью лицо убитого вора. Она сама не ожидала, что запомнит эти непримечательные черты, напрочь лишенные индивидуальности.
– Думаешь, есть какая-то связь с этим местом? – Маша настороженно огляделась. – Но это же было год назад.
– И год назад твоя мама арендовала ячейку в банке, – напомнил он.
– Но, Илья… Мама не была на этой выставке. Она как раз лежала в больнице. Я это очень хорошо помню, потому что сама не смогла сюда приехать.
– Но кто-то все-таки на этой выставке был, раз появился каталог! – резко возразил Илья, отводя ее за локоть в сторону, чтобы освободить лестницу – они перекрывали дорогу посетителям, направляющимся в выставочные залы. – Кто его здесь взял? Только не тот тип.
– На выставку ездил Андрей, – нахмурилась девушка. – Я его послала, вроде как своего заместителя, а потом он должен был забрать кукол и привезти их домой. Но вышло все не так удачно – мало, что я всего второе место заняла, так еще и кукол пришлось отдать на благотворительный аукцион. Нет, я за благотворительность, это было в пользу детей, просто разом пропала вся работа за полтора года… Нас об этом даже не предупреждали…. Хотя я бы все равно согласилась участвовать.
– Все-таки, наверное, я сильно устаю, – внезапно пробормотал Илья, слушавший ее очень внимательно, с прикрытыми глазами. – Надо больше спать, а то память начинает сдавать. Идем, выпьем кофе?
Маша не успела ответить – кто-то, подойдя сзади, положил ей руки на плечи. От неожиданности она вскрикнула, а обернувшись, шумно выдохнула:
– Анастасия Юрьевна!
– Машенька, милая, извини! – Сухонькая пожилая женщина поправила огромные очки, из-за стекол которых на девушку смотрели выцветшие водянисто-голубые глаза. – Напугалась? Кого ожидала увидеть?
«Амелькина!» – подумала девушка и с улыбкой повернулась к Илье:
– Познакомься, это мой добрый ангел, Анастасия Юрьевна, здешний художник-оформитель. Сколь– ко она выставок сделала – я тебе даже сказать не смогу.
– Я сама не смогу! – Женщина протянула Илье руку, которую тот, подавшись вперед, учтиво пожал. – А вы к нам в гости? Очень вовремя, есть интереснейшие экспонаты, например, коллекция тульских
