Мерзлякова сама рассказала. Она в самом деле шла в аптеку тем утром, в половине седьмого, и увидела молодую стройную женщину, выбежавшую с территории стройки. Очень издалека, описать ее не смогла. И тут мне пришла в голову идея…
– На этот раз я тут при чем? – Маша изо всех сил старалась сохранять сухой тон.
– Ни при чем, – покладисто согласился Илья. – Но если бы завтрашняя свадьба состоялась, эта девушка могла бы стать твоей родственницей.
– Вот как? Опять чутье? – сощурилась Маша.
– На этот раз логика. Кулаков притек к тебе явно через бывшую жену, потом – суток не прошло! – погиб с твоим браслетиком в кармане… И рядом с местом убийства видели молодую женщину.
– Разве это можно предъявить в качестве обвинения? – невольно заинтересовалась Маша, на минуту забыв о своем намерении уйти. – Второй раз тебе Мерзлякову не уговорить!
– Зато с твоим братом можно договориться запросто! – сразил ее Илья. – Помнишь, он тут же выложил нам алиби на себя и невесту, стоило тебе заговорить про то утро? Будто бы у них всю ночь провозилась портниха, поправляла свадебное платье! Поговорил бы я с той портнихой!
– Думаешь, Андрей соврал?!
– Я думаю, он крепко спал на кухне и не слышал, как ушла портниха, а под утро и его несравненная Зоя! – заявил Илья. – Надеюсь, хоть в этом деле он замешан самым краем! Кстати, заметила, как он стойко переносит разрыв с невестой? Ему в последнее время явно было с ней страшновато! Так что, если я на него нажму, он с легкостью может заявить, что рано утром, десятого числа, его суженая куда-то уходила.
– Не надо! – содрогнулась Маша. – Не вороши это дело!
Мужчина картинно поднял руки, будто сдаваясь:
– Как скажешь, мне без разницы! Из-за такой жертвы, как гражданин Кулаков, я точно не буду на рожон лезть. Опять же девушка с ним наверняка натерпелась в свое время. Заслуживает она хотя бы теперь личного счастья? Причалила, кажется, удачно! Будем надеяться, с Пашкой ей больше повезет!
– Будем надеяться, что и Пашке с ней тоже! – с сомнением заметила Маша.
Повисла пауза, во время которой слышался только грохот ползущего по шахте лифта – звук слабо просачивался сквозь входную дверь. Они посмотрели друг на друга, тут же отвели взгляды, снова их скрестили… И почти одновременно улыбнулись.
– С ног валюсь, – совершенно будничным голосом заявил Илья. – Слава Богу, этой ночью я останусь дома!
– Очень кстати, – смутившись, ответила девушка. – Боюсь, сюда, в самом деле, заявится Зоя!
Она больше не говорила о том, что хочет уехать, не упоминала о своей обиде, но в каждом жесте Ильи, в каждом его слове и предупредительном взгляде читалось сознание вины. В конце концов, Маша начала испытывать нечто, очень похожее на счастье. Правда, в полной мере насладиться этим ощущением мешали пережитые потрясения, которые не то чтобы ранили ее, а оглушили, полностью выбив из колеи. Она безуспешно спрашивала себя, на что теперь станут похожи ее отношения с братом, и каждый раз спешила на что-нибудь отвлечься – такими неутешительными были эти мысли.
Маша принялась прибираться в столовой и, составляя стопками грязные тарелки, заметила на краю стола кольцо. Поколебавшись, она надела его и, подхватив поднос с посудой, пошла на кухню, где Илья уже перемывал бокалы. Заметил ли он кольцо, когда Маша ставила поднос рядом с раковиной, она не поняла, но, когда девушка снова удалилась в столовую, из кухни послышалось пение. Это Илья негромким, но приятным голосом исполнял некую оперную арию без слов.
В своих предположениях они оба ошиблись – Зоя ни вечером, ни тем паче ночью, за сумочкой не явилась.
Они увиделись только в конце ноября, когда Маша с головой ушла в подготовку собственной свадьбы. Время было сумасшедшее. Она разом выполняла несколько выгодных заказов, полученных через Анастасию Юрьевну, искала вариант размена квартиры – они с Андреем по обоюдному согласию решили разъехаться… К тому же Илья совсем не помогал ей, так как был завален работой и проводил дома пару часов в сутки.
– И ты не ревнуешь? – спрашивала по телефону Анжела.
– Мне некогда! – замороченно отвечала Маша.
На самом деле она стала относиться к жениху так, будто они были женаты уже давно – с неким философским спокойствием, заранее предполагавшим прощение грехов. После того потрясения, которое она выдержала в день помолвки, девушка перенесла эмоциональный кризис, после которого ее чувства словно притупились. Она совершенно спокойно все рассказала отцу и сама же заверила его, что ничего особенно страшного не случилось. На вокзале, посадив его в питерский экспресс, Маша с тем же олимпийским равнодушием побеседовала с братом и в пять минут в общих чертах решила вопрос с разменом квартиры. Даже Илья был поражен ее внезапно проснувшейся деловой жилкой и не стал ее отговаривать от этого радикального шага.
– Что мое – то твое, – заявил он, – а иметь свою квартирку, пусть абы какую, все равно приятно. Давай я доложу денег, чтобы вариант получился приличный!
Маша согласилась, уточнив, что деньги эти считает взятыми в долг и обязательно вернет. Илья развел руками:
– Прямо американская жена! Как скажешь…
Они никогда не говорили о том, что едва не стало причиной их ссоры, и Маша старалась даже наедине с собой не обдумывать тот случай. Все вопросы, связанные со свадьбой, тоже решала она, Илья с самого начала предупредил, что понятия не имеет, как все следует организовывать.
– Вот если бы дело касалось развода!
Он предложил самый простой вариант – найти хорошую фирму, занимающуюся подобными праздниками, и предоставить все им, но Маша отвергла это предложение:
– Это должна быть именно НАША свадьба, понимаешь? А там подсунут то, что и всем остальным. Тогда лучше просто сходить в ЗАГС, расписаться и забыть эту дату.
– У меня всего одно условие, – вздохнул Илья, явно не очень вникая в смысл ее слов. Последнее время он так уставал, что Маша была не уверена, всегда ли он ее слышит. – Должны быть все мои родственники, коллеги и друзья. Пытался посчитать, получилось человек пятьдесят. Может, все же найдем фирму?
Тем и кончилось. Маша принялась сотрудничать с агентством, организующим свадьбы. Ей приходилось контролировать каждое движение своего консультанта, потому что тот из лучших побуждений пытался навязать самые немыслимые вещи. К счастью, в расходах Илья ее не ограничил, так что вопросы мало- помалу решались. Маша решила устроить торжество в стиле Великого Гэтсби и тут же поняла, каких усилий стоит выдержать американский стиль двадцатых годов прошлого века. Ей же постоянно подсовывали то белый лимузин с диско-баром, то русскую поп-звезду. Даже Анжела сомневалась, стоило ли выбирать для эскорта черные машины ретро-марок, в плане музыки ограничиться джазом и отказаться от фаты в пользу шапочки со стразами.
– Конечно, такая свадьба запомнится навсегда, – неуверенно тянула она. – Но многие тебя не поймут!
– Когда я стала встречаться с Ильей, я сама себя не понимала, – возражала Маша. – Как видишь, все уладилось!
– Знаешь, кто мог бы подкинуть тебе пару дельных советов? – немного подумав, неожиданно заявила подруга. – Зойка! Где она, кстати? Так и не появлялась?
Маша покачала головой и постаралась уйти от темы. Она избегала говорить о Зое и о ее роли во всем случившемся, даже у Андрея не решилась спросить, знал ли тот о смерти ее бывшего мужа. Сам он никогда не упоминал имени бывшей невесты, и при встречах брат с сестрой вели себя, как люди, у которых слишком много тем для разговора, и все – неприятные, то есть говорили осторожно, мало и неохотно.
Красную лаковую сумочку Илья окончательно передал Маше на другой день после помолвки – уже пустую.
– Я вытряхнул все барахло в пакет и отвез Пашке в офис, – сообщил он. – Без объяснений. Тот взял, тоже ничего не спросил.
– Мне эта сумочка не нужна, – пожала плечами Маша.
– Если хочешь, думай, что это проверка. Если Зоя ни при чем, она позвонит и спросит, как понимать
