– Спасибо. А теперь... о каком Зейне Грее ты там говорила?
Не успела она ответить, как услышала топот бегущих ног, затем два запыхавшихся мальчугана ворвались в гараж.
Якоб был чуть старше брата и очень похож на него: такие же прямые каштановые волосы и обветренная кожа, словно его специально долго сушили на солнце.
– Сломал? – повторил он слова Сары.
– Да. Позвони Свенсонам и попроси Либби отвезти меня в больницу в Датч-Крик.
Якоб покачал головой.
– Они в Чейеннах, ты что, забыл? На собрании скотоводов.
– Так, ну позвони тогда Ридам. Посмотри, может, Робби сможет...
– Они в Чейеннах тоже. На...
– Да, правильно, на собрании скотоводов. – Плечи Мака застыли от напряжения.
– Я могу отвезти тебя, папа, – предложил мальчик.
– Не пойдет.
– Ну пап, – умоляющим голосом протянул Якоб. – Мне четырнадцать лет. Положение безвыходное. Ну пожалуйста. Я буду вести медленно. Я справлюсь, папа.
– Якоб, у тебя же нет прав. Ты можешь ездить вокруг ранчо сколько угодно, но только не по шоссе. И я думаю, что сейчас не время спорить. Попробуй дозвониться до Джоя.
– А как там мой грузовик, готов? – вмешалась Сара.
Все трое повернулись и с удивлением уставились на нее, как будто совсем забыли, что она все еще здесь.
– Он на ходу, – ответил Мак.
– Тогда, джентльмены, давайте поможем вашему отцу подняться и посмотрим, как его посадить в машину.
Это было самое меньшее, что она могла сделать, считая себя одну виноватой во всем. Она должна была поменять эти шланги еще в Денвере. А грузовик ей надо было привести в порядок до того, как уехать от Лауры. В полный порядок. Сара смерила мальчиков взглядом: ростом они оба были выше ее, да и сложены покрепче.
– Возьмите его под руки с обеих сторон, – скомандовала Сара, – чтобы Мак перенес всю тяжесть на ваши плечи и освободил свою больную ногу.
Мак сразу же запротестовал:
– Нет-нет, мы сами справимся. Я только дозвонюсь до одного из своих соседей, и тогда...
– Похоже, что все они на собрании скотоводов, и, кроме того, я все равно направляюсь в Датч-Крик, – улыбнулась она. – Я просто высажу тебя на стоянке перед больницей, даже не сбавляя скорости.
В ответ Мак слабо улыбнулся.
– Ну, если так, спасибо.
– Будешь благодарить, когда мы тебя поднимем. Не думаю, что это будет так просто. Готовы, ребята?
Сыновья боялись причинить отцу боль, но тем не менее решительно присели возле него. Мак положил руки им на плечи, и мальчишки медленно встали. Сара услышала, как пострадавший заскрежетал зубами, когда нечаянно двинул поврежденной ногой в тяжелом ботинке. Он побледнел, и его подбородок задрожал.
– Ты в порядке?
Мак глубоко вздохнул.
– Пошли, – процедил он сквозь стиснутые зубы.
Где волоча ногу, где подпрыгивая, Мак, опираясь на ребят, добрался до грузовика, и Сара открыла им дверцу. Мак поставил здоровую ногу на подножку автомобиля и боком повалился на сиденье.
Майкл едва не заплакал при виде отца, который медленно, спиной продвигался в кабину, с трудом подтаскивая поврежденную ногу.
– Майкл, – обратилась Сара к мальчику в надежде отвлечь его, – поищи что-нибудь мягкое, чтобы подложить под больную ногу. Если ее положить повыше, она не так распухнет.
– Могу принести подушки с тех стульев у стойки, – сказал Майкл, приходя в себя.
– То, что надо. А насчет отека... может, нам попробовать разрезать ботинок?
– Не трогайте! – невольно вырвалось у Мака. Сара посмотрела на тяжелый ботинок, сделанный из добротной кожи, хотя и очень поношенный.
– Никому не позволю разрезать мой ботинок! – сказал Мак, сильно встревожившись. – Брось подушки на пол, Майкл, и мне так будет легче. – Мак продвинулся назад почти до самого руля, развернув ноги к двери. Майкл набросал ему под ноги холщовых подушек, и Мак медленно положил на них свою больную ногу, выпрямляя ее настолько, насколько позволяла тесная кабина грузовика. Правую же он согнул в колене и подтянул к себе, чтобы Сара смогла захлопнуть дверцу. – Майкл, последи за станцией, – крикнул он в окно, – а ты, Якоб, убери стойло Джастина, а потом прими душ.
