деловой партнер Натаниэля заедет, чтобы увезти меня из дома.
Первые семь ключей не подошли. Но восьмой вошел в скважину гладко как по маслу. Я повернула ключ и услшала, как щелкнул замок. Я толкнула дверь, и она открылась. Слава Богу, я нашла ключ вовремя. Возможно, я еще успею осмотреть чердак и точно вспомнить, на каком месте я стояла, когда перенеслась назад во времени, и на каком должна буду стоять в следующую среду, если хочу вернуться в будущее.
– Должен же быть какой-то выход, – громко пробормотала я, заходя на чердак.
– Боюсь, для вас, мисс Джеймс, выхода нет, – произнес за моей спиной знакомый голос.
Я резко обернулась – это был Феннивик. Двумя шагами он преодолел разделявшее нас расстояние.
– О, да вы совсем не выглядите больной. Жаль, для вас же было бы лучше.
– Как вы сюда попали? – спросила я, чувствуя, что кровь бросилась мне в лицо.
Он подошел ко мне, я отступила назад в глубь чердака.
– Ну, это было нетрудно. Я забрался на дерево, а с дерева влез в окно комнаты, которую вам отвели. Не обнаружив вас там и услышав какой-то шум в комнате вашего кузена, я решил проверить.
– Что вам нужно? – я отступила от него еще дальше.
Он захлопнул за собой дверь и вынул нож. Я закричала. Он бросился ко мне в темноте. Я швырнула что-то ему под ноги и побежала к двери на крышу. Сердце стучало как сумасшедшее. Открыв дверь, я хотела было выбраться на крышу.
Он догнал меня и, схватив за руку, вывернул ее.
– Никто вас не услышит. Все слуги на первом этаже, готовятся к прибытию молодоженов. Я проверил. К тому же, если вы снова закричите, мне придется разделаться с вами самым неаккуратным способом.
Именно в этот момент мое внимание привлек металлический блеск на его пиджаке.
– Так это вы, – проговорила я в страхе, узнав пуговицы, – вы были в кукольном домике Виктории и шпионили за мной и Натаниэлем.
– Шпионить – такое некрасивое слово, – он впился ногтями мне в руку и подтолкнул ножом, побуждая идти наверх. – Я предпочитаю называть это иначе. Я заботился о своих капиталовложениях.
– Ваших капиталовложениях? – Надо заставить его говорить, подумала я. Если он раскроет мне свои планы, я смогу пойти к Натаниэлю и ему придется меня выслушать. Если, конечно, я выберусь отсюда живой. – Трамвайная компания, – вслух высказала я догадку. – В этом все дело, так? Вы работаете на Руфа. Это вы обыскали кабинет Натаниэля, пытаясь найти эти бумаги. – Не имело значения, что это были за бумаги. – Готова спорить, что и пожар на складе Натаниэля устроили вы.
– Неплохо, мисс Джеймс, – глаза его недобро блеснули. – Из вас бы получился первоклассный сыщик. Вот почему я не могу допустить, чтобы вы повсюду рассказывали эти сказки.
Если я смогу убедить его, что уже выложила все, что знала, возможно, он смирится со своей неудачей и позволит мне уйти.
– Я уже все рассказала Натаниэлю, – нагло солгала я, чувствуя, что краснею. – Сейчас он, наверное, уже уведомил полицию. С минуты на минуту они могут прийти и забрать вас в тюрьму.
Он покачал головой.
– Жаль, что вы совсем не умеете лгать, мисс Джеймс. Если бы вы не покраснели так, пытаясь скормить мне вашу выдумку, я, может, вам и поверил бы.
Страх клещами сдавил мне грудь.
– Я могла бы никому ничего не говорить, за определенную плату разумеется. – Я знала, что он мне не поверит, если я не заговорю о деньгах. Пришло время играть по его правилам. – Я могла бы стать вашим осведомителем, ну, следить для вас за Натаниэлем и выяснить, где он прячет эти документы, которые, по вашим словам, вам нужны.
Он рассмеялся каким-то зловещим смехом, отчего я вся покрылась мурашками.
– Хорошая попытка.
– Яд. Это вы подсыпали мышьяк мне в чай, так ведь? Готова поспорить, что вы украли его у Пратвеллов на кухне и всыпали в пакет с чаем еще до того, как я ушла от них.
– Признаться, я пришел в недоумение, услышав сегодня утром, что вы заболели и остались дома. – Его голос раздражающе действовал мне на нервы. – Видимо, вы выпили не всю чашку. Какая жалость – для вас же было бы лучше, если бы было иначе.
– Негодяй!
– Ну, хватит разговоров, – он ткнул меня под ребра и заломил руку за спину так, что боль стала почти невыносимой. – Сейчас вы совершите небольшую прогулку – вон туда, к «вдовьей дорожке».
Он прикоснулся лезвием ножа, показавшимся мне холодным, как лед, к моей спине.
– Вы собираетесь сбросить меня с крыши, – сказала я. Осознание этого ударило меня с силой девятибалльного шторма. Я наугад высказала еще одно предположение. – А в среду утром вы планируете таким же способом убить Натаниэля до того, как они с Пруденс уедут в свадебное путешествие, – я едва не задохнулась от этой мысли.
– Похвальное мыслительное усилие, мадам сыщик, – озадаченно проговорил он, заставляя меня подниматься по ступеням. – Хотя я не представляю, как ты об этом догадалась. Я ни одной живой душе не говорил о своих планах. Это, собственно, совсем несложно – мне нужно лишь спрятаться на чердаке, пока молодые будут спать, а потом, когда твой кузен будет в пять утра предаваться своим астрономическим наблюдениям, прикончить его.
Значит, Натаниэль не пропал во время землетрясения, как полагала Виктория. Его убили. Феннивику просто повезло, что в этот день произошло землетрясение, скрыв следы его преступления, поскольку тело было погребено под обломками. Меня охватил гнев. Я должна была остановить его, должна спасти Натаниэля.
– Иди, иди, – прошипел за моей спиной Феннивик. – Разговоры окончены. Пришло время преподать тебе урок.
Я подняла ридикюль и ударила Феннивика по голове. Он вырвал ридикюль у меня из рук и резанул по руке ножом. Я почувствовала, как потекла кровь. Феннивик схватил меня за волосы и подтащил к ограждению. Я заставила себя забыть о высоте в три этажа и продолжала говорить.
– Если вы собираетесь убить меня, можете, по крайней мере, сказать мне правду, – выдохнула я. – Вы хотите иметь все, да? Деньги, которые платит вам Руф, дочь Пратвелла и деньги Натаниэля.
– А почему бы и нет? Я заслужил это, – он прижал нож мне к подбородку.
– Вы это задумали вместе с Пруденс, да? Вы двое хотите избавиться от Натаниэля, завладеть его деньгами и пожениться.
– Пруденс – наивное создание, – Феннивик крепче ухватил меня за волосы и, продолжая держать нож у горла, попытался перегнуть через перила. – Заставить ее влюбиться в меня было совсем нетрудно. Как только я завоевал ее сердце, я нарочно повел себя по-хамски, сказав ей, что никогда на ней не женюсь. Поэтому-то она и согласилась на брак с твоим кузеном.
– Так, значит, вы соблазнили ее? – догадалась я.
– Это была детская игра, – похвастался он. – Я нисколько не сомневаюсь, что после того, как твой кузен умрет, она тут же упадет в мои объятия, позволив утешить скорбящую вдову. Брак – вопрос лишь времени.
– Итак, когда же вы уговорили ее убить Натаниэля? – Кровь прилила мне к голове, когда он перегнул меня еще ниже. Я боролась с головокружением, вызванным моим опасным положением.
Он презрительно фыркнул.
– Пруденс и мухи не обидит. Убийство – это всецело моя идея. Вот почему я следил за передвижениями твоего кузена – хотел определить, когда самое удобное время для того, чтобы его прикончить. К счастью, его привычка глазеть каждое утро, пока остальные еще спят, на звезды, облегчает мою задачу.
– Вам это не сойдет с рук, – сказала я, отчаянно вцепляясь в перила за спиной.
Он поднял бровь.
– Вот как? Бедная, полусумасшедшая кузина Натаниэля, будучи не в силах пережить то, что мужчина, которого она любит, женится на другой, прыгает с крыши. Не возражай – твои чувства к нему заметил не только я, но и Пруденс тоже.
Я была настолько испугана, что даже не покраснела. Затем я краем глаза уловила какое-то движение и увидела Викторию, выглядывающую из-за последней ступеньки ведущей на крышу лестницы. Страх за себя
