пора менять тактику.
— Вам известно, что сэр Чарльз выехал из Петербурга?
— Я так и предполагал.
— А вы, случайно, не знаете, куда он отправился?
— У меня есть одна догадка.
— Поделитесь со мной?
— Может быть. Если…
— Если?..
Легко, без малейших усилий, Дмитрий Типов поднялся и, шагнув к камину, бросил в огонь сигару. Потом повернулся, и Геррик увидел перед собой человека, движимого исключительно честолюбием и страстями.
— Сэр Чарльз нанес мне серьезное оскорбление. Оскорбление, которое требует воздаяния. — Тонкие губы Типова дрогнули. — Теперь, раз уж им заинтересовались вы, я понимаю, что надежды на денежное возмещение нет.
— Полагаю, никакой.
— В таком случае придется восстановить справедливость по-свойски, и для этого мне кое-что понадобится.
— Что именно? Типов холодно усмехнулся:
— Мне понадобится сам сэр Чарльз.
— Хотите преподать ему урок?
— Нет. Этот человек не способен извлекать уроки. Им руководят силы, укротить которые не в его власти. Да он и не хочет их укрощать. — Типов посмотрел на гостя. — Урок я хочу дать всем тем, кому в голову может прийти нелепая мысль нарушить мои правила. Геррик поднялся.
— И вы всерьез полагаете, что я передам вам английского дворянина, зная, что вы наверняка его убьете?
— У вас есть чувство долга. Вы свою жизнь посвятили защите интересов Романовых. — В голосе Типова прозвучала нотка цинизма. — Цель, возможно, достойная восхищения, но кто же защитит тех бедняжек, которых не замечают ваши чиновники?
— Вы?
Человек, носивший прозвище Царь Нищих, пожал плечами:
— Можете, если хотите, ерничать, но я своих детей в обиду не даю.
Удивительно, но Геррик поймал себя на том, что в глубине души восхищается Дмитрием Типовым. Во всяком случае, умом и смелостью он превосходил большинство аристократов, толпившихся вокруг трона русского царя.
Размышляя над необычным, мягко говоря, пожеланием Типова, Геррик поднялся и подошел к столику, на котором лежала коллекция украшенных эмалью табакерок.
С одной стороны, сама передача английского дворянина в руки отъявленного преступника противоречила всем нормам морали. Отношения между императором Александром и королем Георгом IV всегда оставались напряженными, и жирный британский монарх мог устроить неприятный скандал.
С другой стороны, положение Геррика быстро менялось в худшую сторону.
В течение последних недель, когда мерзкий шантажист Николай Бабевич несколько раз требовал у княгини Марии денег, угрожая предать гласности ее разоблачительные письма, Геррик успокаивал княгиню, говоря, что бояться нечего, что писем у Бабевича нет, а иначе он представил бы какое-то доказательство. Тем не менее Мария не успокаивалась, чем привлекла внимание императора, и в конце концов Геррику пришлось взяться за дело всерьез и попытаться выяснить, кто же все-таки стоит за Бабевичем и представляет настоящую угрозу.
А это означало, что придется браться за сэра Чарльза Ричардса.
Повернувшись наконец к Типову, он коротко кивнул:
— Хорошо. Золотистые глаза восторженно вспыхнули.
— Вы отдадите мне сэра Чарльза?
— Да.
— Обещаете? Геррик улыбнулся:
— Поверите на слово?
— Как ни странно, поверю. М-да, любопытно.
— Я о том же подумал. Они обменялись понимающими взглядами, после чего вожак преступного мира, сцепив руки за спиной, вышел на середину комнаты и остановился на персидском ковре.
— Сэр Чарльз в Париже.
— В Париже? — нахмурился Геррик. — И что же за дела у него в Париже?
— Возможно, он бежал туда, спасаясь от моего гнева. Ошибка. Глупая ошибка. — Типов выдержал паузу. — Возможно также, что его привели туда слухи о дочери княгини Марии, юной Софье, находящейся в данное время в Англии, и необходимость вести за ней постоянное, но тайное наблюдение.
Геррик замер. Такого неприятного сюрприза он не ожидал. Разве возможно, чтобы кто-либо, тем более преступник, знал самые охраняемые его секреты. Своим откровением Типов не только нанес удар по гордости, но и явил потенциальную угрозу, терпеть которую было невозможно.
— Будьте осторожны, Типов, за такое и на виселицу недолго угодить, — холодно предупредил Геррик.
— Для меня такого рода сведения подобны бесценным сокровищам. — Типов провел пальцем по стоящей на каминной полке древней китайской вазе. — Я собираю их ради собственного удовольствия и продаю только тогда, когда знаю, что ничем не рискую.
— Опасное хобби.
Царь Нищих неожиданно рассмеялся:
— Перестаньте, Герхардт. У меня нет желания ссориться с вами. И в доказательство моих благих намерений предложу вам кое-что еще.
— Что? — коротко спросил Геррик.
— Перед прибытием в Санкт-Петербург сэр Чарльз задержался в Париже у одного старого друга.
— Старого друга?
— Некоего мистера Говарда Саммервиля, вынужденно покинувшего Англию в прошлом году, когда его осадили кредиторы.
— Говард Саммервиль? Уж не родственник ли лорда Саммервиля?
— Кузен герцога Хантли. Хотя, по слухам, отношения между двумя семьями довольно-таки натянутые.
Геррик кивнул. Наконец-то то, что надо. Прямая связь между Санкт-Петербургом и Мидоулендом.
— Вот оно, — прошептал он. — Сэр Чарльз еще в Париже?
— По последним известиям, срочно выехал и направился на север.
— В Санкт-Петербург?
— Похоже на то.
Геррик вдруг почувствовал, как острое жало страха вонзилось в сердце.
— Зачем же ему сейчас возвращаться?
Типов посмотрел ему в глаза:
— Очевидно, наш общий знакомый идет по следу добычи.
Геррик закусил губы. Ну конечно. Софья.
Проклятье. И о чем только думала Мария, отправляя дочь в столь рискованное путешествие? Княгиня всегда отличалась импульсивностью, но это уже просто безрассудство.
К сожалению, он узнал о плане Марии слишком поздно, когда Софья уже прибыла в Лондон. Там, в Англии, он защитить ее не мог.
Что же делать? Очевидно, в первую очередь организовать поиски сэра Чарльза Ричардса. Времени терять нельзя.
Нельзя допустить, чтобы этот мерзавец добрался до Софьи.
Геррик коротко поклонился собеседнику:
