- Сама простудишься, - всхлипнула она.
- Не простужусь, - заверила я. - Во мне Огненный Зверь, помнишь?
Леночка только слабо кивнула, но мне удалось отлепить ее от себя и запихнуть обратно под зонт к Золотаревскому.
- Правильно, - поддержал меня старик. - Нечего под дождем бегать, ты у нас самая хрупкая.
Расценив его слова, как приглашение, Леночка всхлипнула и повисла уже на его шее.
В ответ его удивленный взгляд я только пожала плечами, смахнула с лица воду и спросила то, что меня действительно интересовало.
- Вы знали? - мой голос прозвучал резко, нет, не обвинительно, но все же резче, чем следовало бы, стоя у свежей могилы.
- Поговорим об этом позже, - произнес старик почти одними губами.
Подобного ответа я не ожидала. Думала, он сделает оскорбленные глаза и скажет: 'Конечно же, не знал!'
Я так растерялась, что пару секунд просто ловила ртом воздух и дождь, задыхаясь от возмущения.
'А ну успокойся!' - подал голос Зверь, но сейчас меня, навряд ли, мог бы успокоить даже кусок метеорита, свалившийся неподалеку.
Не имея ни сил, ни желания, откладывать ничего на это загадочное 'потом', я схватила Леночку под руку и потащила за собой под дождь, та только удивленно пискнула.
- Простынешь, заболеешь, умрешь, - нравоучительно говорила я. - Хочешь, чтобы мы еще и тебя потеряли? Вон, смотри, вся уже мокрая, быстро в машину!
Увидев неподалеку 'Хаммер' Золотаревского, я потащила Леночку туда, насколько я знала, девушка приехала на такси, но должен же ее кто-то отвезти домой, а то действительно простудится. Я испытывала к Леночке смешанные чувства, но зла я ей определенно не желала.
Я обернулась на старика. Под моим тяжелым взглядом, он осмотрелся, будто ища укрытия, не столько от дождя, сколько от меня, но не найдя вокруг ничего, кроме, памятников, могил и оградок, побрел за нами.
- Садись, - я открыла дверцу и практически силой запихнула Леночку на заднее сидение 'Хаммера', коротко кивнула сидящему на водительском месте Степану. - Будьте добры, включите печку, она замерзла.
Убедившись, что меня поняли, я захлопнула дверь прямо перед носом старика, который тоже хотел сесть в машину.
- Не так быстро, - прошипела я, достаточно тихо, чтобы нас никто не слышал. - Нам надо поговорить.
- Это моя машина, - напомнил Золотаревский, но я была не склонна его слушать, пока он не ответит на интересующие меня вопросы. Оставалось сообразить, где их все ему задать.
Я покрутила головой в поисках подходящего укрытия. Если бы я приехала на своей машине, проблем бы не возникло, но меня привез Кирилл. Не долго думая, я решила, что автомобиль Кирилла сгодится и для моих целей, благо он был припаркован совсем рядом.
- Пойдемте, больше пяти минут я у вас не займу.
Старик поджал губы, но возражать и устраивать скандал при свидетелях не стал.
Я посмотрел в сторону могилы Илоны. Кирилл и Андрей все еще были там. Под дождем. Не хватало еще, чтобы они получили себе воспаление легких...
Владимир Петрович сам открыл дверь и забрался на заднее сидение, я последовала за ним, отсекая от себя звук дождя.
Когда я повернулась к старику, выражение его лица изменилось. Из тихо-скорбного он превратилось в злое.
- И чего же ты от меня хочешь? - громко и гневно воскликнул он.
Как интересно, похоже, я все же расслабляющее действую на Золотаревских, не только Кирилл наедине со мной снимал маску, но и его приемный отец. Хотя, что я говорю, это же Владимир Петрович - великий кукловод, кто сказал, что у него одна маска?
- Вы знали! - ну, раз он сам задал такой тон, я тоже не стала любезничать.
- А ты что думала?! Конечно, знал! Я многое знаю, но я не могу предотвратить все! И то, что я знал это заранее, не уменьшает мою скорбь!
Я задохнулась от возмущения.
- Вы могли это предотвратить! Она вам верила!
- А кто тебя сказал, что я ее не предупреждал?!
Возможно, я все же была не права, и сейчас Золотаревский снял все свои маски.
Я немного растерялась от такого ответа, мой запал немного поутих.
- Предупреждали? - не поверила я.
- Естественно, предупреждал. Но я тебе не точный прибор. Я не знаю даты тех событий, которые вижу. Я говорил Илоне, чтобы она была осторожнее, что примерное время - ближайшие полгода. Предупреждал, что это может случиться вечером, когда уже темно, просил поберечь себя. Но разве вы, женщины слушаете? Она обещала мне не ходить никуда вечерами, пока время моего видения не пройдет, но нет же, понесло ее куда-то!
Куда-то? Вот теперь у меня просто перехватило дыхание. О господи! Значит, боясь того, что видение Золотаревского сбудется, Илона никуда не выходила по темноте. А из-за меня один раз вышла! И этот раз оказался роковым. Боже, что я наделала! И это я еще обвиняю старика, когда это ему впору проклинать меня за мою глупость.
Но он сказал: 'куда-то'. А ведь Кирилл прекрасно знал, что Илона отправилась на ночь глядя со мной, но почему не сказал старику? Шарниры в голове вращались с бешеной скоростью, расставляя все на свои места. А не сказал он потому, что знал о предсказании и не хотел обвинений в мой адрес... О господи!
Я закрыла лицо руками.
- О господи, - прошептала я уже вслух.
- Что с тобой? - испугался Золотаревкий.
А со мной то, что уже в который раз осудила человека, ни в чем не разобравшись толком, а вина тут только одна - моя собственная. Но ведь Илона знала, что ей грозит опасность, почему рискнула? Ради чего? Или ради кого - так вернее. Она хотела помочь Кириллу. А так как ему, в отличие от старика, известны совершенно все обстоятельства, теперь его будет мучить чувство вины.
Что же я наделала?
- Илона встречалась со мной тем вечером, - по-прежнему шепотом призналась я. Пусть знает правду. Пусть обвинит меня, я этого заслуживаю.
- Эхе-хе, - только и пробормотал Владимир Петрович, а потом мягко приобнял меня за плечо. - Вот что, девочка, не ты пытала Илону, не ты забрала себе ее дар, и не ты убила ее, а это значит, что ты не виновата.
- Не прямо, так косвенно, - возразила я.
- Не специально, не умышленно... - кивнул Золотаревский. - Я не святой отец, чтобы отпускать грехи. Скажу только, что у каждого из нас свой скелет в шкафу. И каждый принимает решения, которые влекут за собой те и или иные последствия. Но Илоны больше нет, мы все любили ее, и все скорбим, но изменить мы уже ничего не можем, можем только смириться, возможно, однажды отомстить, но повернуть время вспять точно не можем. Мы можем лишь выносить уроки из своего опыта.
- Спасибо, - прошептала я.
- Тебе спасибо, что ты сейчас рядом с Киром, - серьезно сказал старик. - Он был очень привязан к Илоне. Ему сейчас несладко. Ему нужна поддержка. Мою он не примет.
- Почему?
- Да потому, что это я научил его быть сильным. Ведь не для того же, чтобы он показывал мне свою слабость? - он печально улыбнулся и вышел из машины прежде, чем я успела обдумать его последние слова.
Дождь не прекращался.
