— Спасён ли ты, брат? — уже знакомый мне проповедник выступил из царившей у подножия ступенек темноты, но, увидев меня, осёкся.
Надо полагать, что если я привык видеть проповедника на ступеньках родного Управления, то вот вид полицейского на пороге его собственного храма привёл его в ступор.
— Детектив Джек Стоун, УПВП, — небрежно приподнял я болтающийся на груди жетон. — А вот спасён ли ТЫ, брат?…
Представиться проповедник не счёл нужным.
— Пока ещё я не сочтён достойным, — не очень внятно пробормотал он.
— Подозреваю, что сам ты в подобное спасение не очень-то и веришь, — заключил я. — Впрочем, не влияет. Я слыхивал, вы тут проводите мистерии оживления?
Вместо ответа проповедник только поднял руку вверх.
Я проследил направление указующего перста и, поскольку оно полностью совпало с моими собственными умозаключениями, отправился по указанному маршруту.
То есть принялся подниматься по ступенькам лестницы к дверям под ярко синей вывеской «Вход».
Помещение, в котором я оказался, было, надо полагать, молельным залом.
Как ни странно, тут сидело около сотни человек, слушающих проповедь какого-то типа в серой рясе у амвона.
— … прежние религии, — рассуждал он, — не могли гарантировать вам ничего, кроме веры. Вы могли жить по предписанным вам религиозным канонам, могли нарушать их — но ни один человек в мире не мог сказать, выйдет ли из этого хоть какой-нибудь толк.
Я скользнул глазами по людским лицам — особого пиетета к словам человека в серой рясе на них не читалось, скорее — лишь напряжённое ожидание.
— Мы же гарантируем вам всем твёрдое знание: спасение человеческого разума от тенёт смерти возможно. Человеческую личность можно перенести на электронный носитель и сохранить на жёсткий диск… — тут человек прервался и уставился на меня.
Что ж, чутьё на опасность у него было развито совсем неплохо — потому что я, хотя и не питал агрессивных намерений, охотно бы оторвал проповеднику голову.
Просто для того, чтобы проверить: как быстро он сам взвоет в своём электронном раю.
— Вы хотели что-то спросить, детектив? — достаточно ядовито спросил человек в серой рясе, откинув капюшон.
На «детектива» я не обиделся — нетрудно было догадаться, что встретивший меня у входа уличный пророк оснащён средствами связи.
Я обиделся на внешний вид человека в сером — потому что место этому жутковатому типу было в могиле.
Всё, что держало на ногах этот полуистлевший труп — это моторы экзоскелета и содержимое сверкающего сталью черепа, опутанного клочьями проводов.
— Интересно, может ли программа ВЕРИТЬ в собственные слова? — меланхолично спросил я. — Или она повторяет то, что в неё вложил создатель?
— Я бы предпочёл ответить на вопросы в конце проповеди.
— Больше напоминает лекцию по ликвидации компьютерной безграмотности. Но у меня совсем нет времени.
— И всё же!.. — голос киборга неожиданно заполнил весь зал, заставив резонировать каждый его уголок — и заодно напоминая мне, у кого тут в руках контроль над динамиками.
— Детектив Джек Стоун. Расследую обстоятельства убийства генерала Кларка. Будете препятствовать следствию — вас всех тут на траки намотают. Потом, может быть, даже извинятся — если будет, перед кем.
Программа проповедника в сером умела считать варианты лучше меня.
— Вам следует поговорить с братом Лазарусом, — сообщил мне оскаленный череп. — А я продолжу проповедь.
Я только пожал плечами — мне, собственно, больше ничего и не требовалось.
Более всего брат Лазарус напоминал не основателя культа, а механика-наладчика старых, ламповых ещё, компьютеров — во всяком случае, волосы его были всклокочены на манер Эйнштейна, а рабочие карманы комбинезона забиты всяким инструментом, среди которого я заметил даже парочку гаечных ключей.
Впрочем, основателем культа он назвал себя сам, а мне было недосуг выяснять истину.
— А я-то полагал, что электронный рай действительно расположен на Луне, — спросил я для затравки разговора.
— В принципе, так и есть, — брат Лазарус пожал плечами. — Большая часть информации сгружается в банки данных на спутнике, там она и хранится. Но объём информации велик, поэтом дело это долгое. Впрочем, полагаю, вы, детектив, появились здесь не для того, чтобы стать прихожанином.
— Разумеется, — сухо кивнул я. — Однако несколько вопросов у меня возникло всё равно. Профессиональных.
Брат Лазарус тихо развёл руками.
— Спрашивайте. Полагаю, это лучше, чем допрос третьей степени.
Разочаровывать его я не стал.
— И за счёт чего финансируется ваша организация? Убранство у вас довольно богатое.
— Прежде всего — добровольные пожертвования. Нет, не смейтесь — я попробую объяснить.
— Валяйте.
— Весь этот антураж на входе — так, не более, чем спектакль, смесь любительской постановки в театре ужасов и научно-популярной лекции. Изначально вся эта «церковь электронного рая» есть не более чем огромный сервер для поддержания электронных копий личности, симуляций, если хотите.
— Тем не менее, проповедники у вас есть.
— Ну, людей, на чём-то чрезмерно двинутых хватало всегда, мистер Стоун, — вам ли этого не знать, как детективу? Маньяки, к примеру…
— Маньяками занимается спецотдел. А я больше специализируюсь на мошенничествах и убийствах.
— А, ну да… Так вот, наша церковь существует с пожертвований кибернетических солдат — помните, был такой проект лет сорок назад?
Я не стал уточнять, насколько хорошо мне это стало известно.
Лазарус тем временем продолжал.
— Обычно киберизованные люди дублируют память, структуру мышления — в общем, всё то, что называется симуляцией личности. И, естественно, многие из них — или их родственники — заинтересованы в том, чтобы их личные данные были сохранены после смерти. Именно этим наша церковь и занимается — поддерживает существование симуляций личности, а всё остальное — не более чем создание достойных условий для общения ушедших и живущих. Ну и привлечения новых пользователей, разумеется.
Прочитав следующий вопрос на моём лице, Лазарус замахал на меня руками.
— Мистер Стоун, я с этим, действительно, не борюсь. Но и не пропагандирую! Сращивание мозга с компьютером в зрелом возрасте — процесс очень болезненный, и переживают его не все, и, в конце- концов, эта технология в любом случае находится в ведении Министерства Обороны.
— Кстати, а для чего нужно поддерживать сим-личности постоянно? — решил уточнить я.
— А-а, вот тут-то и начинается самое загадочное, — грустно улыбнулся Лазарус. — Единожды отключенная, такая симуляция перестаёт быть личностью. Просто набор фраз, пристрастий — будто что-то исчезает. Не знаю, что именно — потому что НЕЧТО по прежнему есть — что-то, что тасует все эти данные, пытается что-то сказать, но… больше всего это похоже на безумие.
— «Нечто»? — переспросил я.
