Она сунула ему пальцы в рот и вытащила наружу язык.
Роун от неожиданности охнул и вытаращил глаза.
— Не шевелись! — цыкнула на него Аландра. — Ну что ж, цвет стал более здоровым. Состояние твое улучшается. Иглы сделали свое дело.
Через несколько минут Аландра вынула из его тела все иголки, потом помогла ему сесть в кровати.
— Там, откуда я пришел, — хрипло проговорил он, — иглами пользовались, чтобы шить одежду, а не людей.
— Да? А откуда ты пришел?
Роун решил поостеречься и отделался общими словами:
— Я пришел с другой стороны Лысой Горы. — Оглядевшись, он заметил, что комната освещена лампочками. О таком освещении он только в книгах читал. Изумлению его не было предела. — У вас есть электричество? И даже лампочки?
— У нас работает генератор. А еще мы используем солнечную энергию. — Она улыбнулась. — Меня зовут Аландра, а тебя как?
— Корр, — помедлив, ответил Роун.
— Надо же, какое интересное имя.
В Роуне все сильнее крепла уверенность, что он уже слышал голос Аландры где-то раньше. Где же он мог с ней встречаться? Может быть, в селении, где жила Кира? Но гораздо больше его волновал другой вопрос.
— А где мой друг?
— Он оставил тебя у наших ворот и смылся. Кое-кто даже решил, что он преступник.
Роун покачал головой.
— Нет, он… он просто мало общается с людьми. Застенчивый очень.
— Он тебя сюда вовремя дотащил! Еще пару часиков, и я не смогла бы тебя спасти. Тебе сейчас нужно много отдыхать и лечебный состав на руке менять каждые два дня.
— Но я не могу здесь оставаться! Мне очень надо кое с кем встретиться.
— Твоя встреча подождет. Чем дольше яд ползучей лозы задерживается в организме, тем он становится сильнее. Даже если его останется в крови самая малость, он восстановится, и тогда смерти не миновать. Лечение мое займет какое-то время, но выведет весь яд.
Как ни крути, эта женщина спасла ему жизнь. Кроме того, Роун был еще слишком слаб, чтобы что- нибудь предпринять. Он решил здесь задержаться еще на несколько дней, набраться сил, а потом потихоньку уйти.
Аландра будто прочитала его мысли.
— Чтобы полностью вылечиться, потребуется не меньше месяца. Если ты пробудешь здесь меньше, яд тебя убьет. У меня в доме есть свободная спальня, можешь пожить это время там.
— Мне нужно найти моего друга.
— Ты думаешь, он все еще здесь?
— Я в этом уверен.
Она ненадолго задумалась.
— Я отнесу ему немного еды и воды.
— Когда?
— Да прямо сейчас. Если пообещаешь мне остаться.
— Ты же не знаешь, где его искать!
— Тут есть лишь одно место, где он может спрятаться, — это мачтовый лес. Я спою ему песню и оставлю на ветке дерева сумку с едой. Если твой друг еще там, он ее найдет.
— За тобой могут следить. Что он тогда подумает?
— Я — здешний целитель и свободно везде хожу, собираю целебные травы и коренья. Никто здесь у меня отчета в моих действиях не требует. Так ты обещаешь мне остаться?
— Да, — сказал Роун, но решил тут все осмотреть, как только она уйдет.
Аландра взяла небольшую баночку и достала оттуда маленькой ложечкой какое-то подозрительное буровато-серое вещество. Она запрокинула Роуну голову:
— Глотай, только медленно.
На вкус вещество оказалось пряным, но неприятного ощущения во рту не оставляло.
— Что-нибудь чувствуешь?
— Нет, ничего.
— Давай-ка, я помогу тебе снова лечь.
— Но я не устал, — только успел ответить Роун и погрузился в глубокий сон.
На исходе дня Роун проснулся от тычков и толчков.
— Смотри-ка, он, оказывается, живой!
— Нет, он мертвее трупа!
Юноша приоткрыл глаза, и его мучители тут же истошно завопили. Около него топтались несколько детей не старше семи лет.
— Вы кто?
— Мы — Баб, Джо, Джип, Ранк и Сэйк, — ответил Баб — самый рослый круглолицый мальчуган.
— А я — Лона, — сказала самая маленькая темнокожая девчушка с лучистым взглядом.
— А меня зовут Корр, — сказал Роун. Он заметил, что дети держат тоненькие кисточки и краски.
— Аландра нам сказала, что мы можем рисовать на твоей руке, на которой эта корка из лекарства, — пропищала Лона.
— Ну, если она разрешила, значит, можно, — ответил Роун.
Дети тут же бросились раскрашивать ему руку в яркие цвета.
— Ты откуда приехал? — спросил его Баб.
— Далеко отсюда стоит высокая гора. Я пришел сюда с другой ее стороны.
— А как там было — на другой ее стороне? — спросил Джо, у которого только что прорезались белые нижние зубки.
— Хорошо. У нас там стоял целый лес из полых деревьев.
— Из полых деревьев! А они там высокие?
Шесть любопытных детских мордочек ждали ответа.
— Некоторые в сотню футов в высоту. И такие толстые, что там можно карабкаться вверх изнутри.
Баб не мог в это поверить.
— Ну уж это-то ты сочиняешь, — обиделся он.
— Нет! Даже моя маленькая сестренка лазила с нами там в самом нашем любимом дереве. Мы называли его Большое Дупло. Когда мы забирались туда с друзьями, нам всем хватало места даже у самой вершины. В хорошую погоду там все было видно как на ладони на многие мили вокруг.
— Сколько лет твоей сестричке?
— В этом году ей будет восемь. Дети со знанием дела закивали.
— Они ее уже забрали?
Роун вздрогнул и в недоумении уставился на детей:
— Откуда вы об этом знаете?
— Потому что так всегда бывает, — сказала Лона.
Она сунула пальчик в зеленую краску и мазнула им по носу Роуна. Он рассмеялся, вымазал в краске большой палец и провел полосу ей на подбородке. И тут же все дети шумно стали со смехом мазать друг друга красками.
Роуну показалось, что эти дети были какими-то особенными. Хотя нет, они просто оказались первыми ребятишками, которых он увидел после того, как покинул Негасимый Свет. Они смеялись и баловались точно так же, как он с друзьями в детстве. Тут он заметил знак, который нарисовал один малыш на его руке, — перевернутый вершиной вниз треугольник с кругом наверху. Тот же самый символ, который
