людям праздник живота. Жаль только, что главное удовольствие им доставляет вот это… Смутившись, Ясмин указала на объемный винный бочонок, стоявший в кладовке.
Аландра понимающе кивнула, подошла поближе к кипевшей на медленном огне миске с заварным кремом, понюхала — запах был восхитительный!
— А можно попробовать?
Ясмин улыбнулась.
— Нуда, устоять невозможно! Но он еще не совсем готов!
Она зачерпнула немножко крема, подула на него, чтобы остудить, и поднесла ложку к губам Аландры.
— Да… небесное блаженство, — тихонько сказала Аландра. — Хотя, ты уж прости меня, Ясмин, может быть, я лезу не в свое дело, но не кажется ли тебе, что чего-то не хватает?
Ясмин печально кивнула.
— Знаю, только поделать ничего не могу.
Аландра вынула из кармана маленький пакетик, улыбнулась и поднесла пакетик к носу Ясмин.
— Да это же ваниль! Неужто ты мне ваниль принесла? Где ты ее раздобыла?!
— Секрет фирмы. Тебе должно хватить.
Ясмин разорвала бесценный пакетик и бросила его содержимое в горячий крем.
— Ты просто чудо! Спасибо большое!
Стряпуха была поглощена любимой работой и не заметила, как Аландра незаметно прошмыгнула в кладовку. Она вынула пробку из бочонка с вином, вылила в него содержимое маленького пузырька и закрыла бочонок. Потом распрощалась с Ясмин и вышла на улицу.
Теперь она направилась к установке для очистки воды. Роун видел, как Аландра улыбнулась самой своей очаровательной улыбкой, приветствуя смотрителя Ворна — высокого, угрюмого начальника сооружения.
— Извини, что беспокою тебя, смотритель Ворн, но мне надо взять воды для поездки детей.
— Такое распоряжение мне должен дать детский дом.
— Обычно так и делается, но на этот раз, ты ведь знаешь, группа достаточно велика, четырнадцать человек. Мне поручили все подготовить к их перевозке. А на семь дней нужно многое запасти.
Роун понял, что она хотела взять воду на плоты.
— Если бы, госпожа Аландра, на твоем месте был кто-то другой…
— Ой, да как же я забыла? Я же тебе прописала вербену… Вот, держи!
Ворн смутился.
— Спасибо тебе, госпожа Аландра, большое спасибо. Через несколько минут я подготовлю воду.
Как только он ушел, Аландра нашла отверстие в широкой выпускной трубе, прикрытое небольшой крышечкой, в которой была вделана пипетка — из нее брали воду на пробу. Она вынула из сумки гаечный ключ и стала свинчивать крепившую крышку гайку.
Роун беспомощно наблюдал за возвращавшимся смотрителем. Но, к счастью, Аландра вовремя услышала шаги Ворна и успела спрятать гаечный ключ в сумку.
— Прости меня, Аландра, хотел тебя спросить — тебе в бутылках вода нужна или в контейнерах?
— Лучше в бутылках.
— Тогда подожди, я погружу их на тележку…
— Я вполне могу подождать, смотритель Ворн. Мне всегда нравилось смотреть на работу твоих замечательных очистительных устройств.
Ворн расплылся в улыбке и ушел. Аландра свинтила с крышечки гайку, вынула из кармана небольшой мешочек и высыпала его содержимое в отверстие трубы. Потом вернула крышку на место и привинтила ее гайкой за несколько секунд до возвращения смотрителя.
Поблагодарив его за усердие, она накрыла тележку с большими колесами, на которой стояли бутылки с водой, и, не останавливаясь, пошла по проходившей параллельно озеру дороге вниз по пологому склону.
— Аландра, милая моя, как у тебя дела? — певуче растягивая слова, спросила госпожа Флиг.
— Спасибо за заботу, у меня все в порядке.
— И кто бы только мог подумать? Такой милый мальчик этот Корр… Все крошки мои от него в восторге. И все это время жил рядом с тобой под одной крышей…
— Я знаю, — со вздохом ответила Аландра. — Впечатления о людях часто бывают обманчивы.
— Давай-ка лучше подумаем о более приятных вещах, ладно?
— Водитель Фургона-Бармаглота попросил, чтобы на этот раз детям не давали пить до начала путешествия.
Воспитательница кивнула.
— Это очень важно — в теле меньше жидкости становится, и все такое. Странно, почему они раньше об этом не думали. Надо неукоснительно следовать этому распоряжению.
За вежливым и сдержанным поведением Аландры кипело страстное желание криком кричать. Если им удастся целыми и невредимыми выйти из этой передряги, Роуну следует поучится у нее самообладанию в тяжелых ситуациях!
Когда Аландра вернулась домой, Лелбит склонившись над плитой, помешивала настойку на травах, кипевшую в большой кастрюле. Когда жидкость остыла, Аландра помогла Лелбит погрузить в кастрюлю большие куски белой ткани, а потом развесить их сушиться.
Аландра подняла с пола доску, под которой лежала сумка и другие вещи Роуна, и вынула оттуда его меч-секач. На его остро отточенном изогнутом лезвии заиграли солнечные блики.
— Обязательно сделай так, чтобы он это получил.
Лелбит сосредоточенно кивнула, и Роун почувствовал, что судьба вновь соединяет его с мечом.
Когда Аландра подходила к бараку, где расположились наемники, уже наступал вечер. Во многих домах Праведного свет не горел, люди собирались во двориках, сидели на лавочках. Она чуть приоткрыла дверь, и Роун, зависнув под потолком, смотрел на похрапывающих бандитов, развалившихся в разных позах, но даже во сне не выпускавших из рук полупустые кружки с вином. Снотворное, которое Аландра подмешала им в вино, подействовало быстро. Довольная, она затворила дверь барака и направилась к дому Брака.
— Аландра! — воскликнул Брак, увидев ее. — Обед уже подан!
— Извини, мне нужно было срочно помочь одному пациенту.
— Выглядишь ты просто восхитительно, — негромко проговорил человек-птица. Не успел он кивнуть со своего места Аландре, как голова его упала на стол, и он захрапел.
— Ты уж прости брата Ворона, — извинился за друга Святой, взяв Аландру за руку. — Он перебрал вина, которым угощали воинов.
После того как Ворон отключился, за столом осталось десятеро друзей, Брак и Святой. Правда, никто из них не наливал себе воды из графина. На протяжении трапезы Аландра оставалась очень собранной, и, казалось, была увлечена застольной беседой.
Когда с последним блюдом было покончено, она даже решилась сделать Святому комплимент:
— Я наслышана о тебе и твоих подвигах. Слухи уже обросли легендами.
— Это не мои подвиги, Аландра, все мои заслуги на самом деле — заслуги Друга. Все, что я совершаю, я делаю во имя его. Я лишь его посланник.
— А знаменитый ягодный пирог нашей кулинарной кудесницы Ясмин ты тоже ешь во имя Друга?
Святой вытаращился на нее, а Брак побелел как полотно. Над столом нависла гнетущая тишина, все ждали реакции Святого на это святотатство. Но через мгновение он разразился хохотом, и все присутствующие с облегчением к нему присоединились.
— Нет, моя дорогая красавица, ем я за себя, но за пищу свою благодарю Друга!
Аландра улыбнулась и встала.
— Мне бы хотелось извиниться и пройти на кухню, посмотреть, как там у нас с десертом.
Ясмин и четверо ее помощников по кухне, назначенных Браком, спали, положив головы на кухонный
