— А вы, Хьюстон, продолжаете кампанию по сбору средств для следующей Олимпиады? Я читал о вашей инициативе — она достойна восхищения. Это важный вклад в олимпийское движение.
Уорнер был приятно поражен такой осведомленностью.
Они с дочерью медленно двигались дальше.
— Тедди! — Принцесса Габриелла протянула ей руку. — Как я рада тебя видеть! Поздравляю с победой. Ты сегодня совсем загоняла Эберхардт. Хочу тебя еще раз поблагодарить: твое участие в турнире стало настоящим праздником.
— Спасибо, мне очень приятно.
Через несколько минут они завершили церемонию рукопожатий, и стюард проводил их в уютный салон, где был устроен бар. Гости входили и выходили. Это был парад роскошных туалетов, созданных ведущими европейскими модельерами. На шеях, в ушах, на запястьях дам блестели и переливались бесценные бриллианты.
Тедди огляделась, ища глазами принца Жака. Она сгорала от нетерпения… Интересно, изменился ли он внешне? Возникнет ли между ними прежнее чувство? Пробежит ли обжигающая искра?
Почему-то она разволновалась.
— Тедди! — появляясь на пороге салона в изумительном платье из белого крепа, выгодно подчеркивающем ровный загар, стояла принцесса Кристина. На ее шее сверкало бриллиантовое ожерелье.
— Кристина! — Тедди искренне радовалась своей встрече с давней партнершей по теннису.
Они обнялись.
— Я по тебе соскучилась, — смеялась Кристина. — Мы так давно не виделись; я уж думала, ты нас забыла.
Тедди улыбнулась ей в ответ:
— Тебя невозможно забыть. Я по три раза смотрела каждый фильм с твоим участием. Когда я подхожу к журнальному киоску, то на всех обложках вижу либо тебя, либо Габриеллу.
— Знаешь, сниматься в кино — огромное удовольствие, но я бы не сказала, что у меня все получается. К счастью, все мои фильмы окупились, так что киностудии не в убытке, — скромно сообщила принцесса. — Ты уже разговаривала с Жаком?
— Нет…
— Он будет счастлив тебя видеть. Его приезд до последней минуты был под вопросом. У него масса дел — его фирма проводит испытания нового гоночного автомобиля.
Тедди кивнула, чувствуя легкое разочарование. Жак, безусловно, знал, что ей послали приглашение, однако сам он приехал сюда лишь благодаря случайному стечению обстоятельств. Не очень-то лестно для нее!
Хьюстон Уорнер смешался со сверкающей толпой, отмечая знакомые лица. В последние годы все, что касалось правящей династии княжества Коста-дель-Мар, вызывало у него неподдельный интерес: политический курс, интриги, скандалы… и призрак опасности, который незримо витал над монаршим семейством.
Зачем он привез сюда Тедди? Надо было ее отговорить. Тедди занимала самое важное место в его жизни. После смерти жены он так и не вступил в брак и вот уже восемь лет жил вдовцом.
Ему было известно, что его дочь и принцесса Кристина быстро подружились; одной из причин послужило то, что у обеих матери безвременно погибли в результате несчастного случая. Однако Хьюстона не отпускала какая-то смутная тревога. Не иначе как в нем заговорило шестое чувство.
Напрасно Тедди грезит принцем Жаком, говорил себе Хьюстон. Но если представить, что ее мечты сбудутся, на спортивной карьере придется поставить крест. Для него это было бы трагедией. Вдобавок Уорнер вовсе не был уверен, что желает своей любимой дочери войти в княжеское семейство. Ему стали известны такие подробности…
Хьюстон замер. Из дверей главного салона появилась высокая, аристократическая фигура принца Георга, младшего брата князя Генриха.
Георг тихо переговаривался с кем-то из мужчин. Скользнув взглядом по лицу Хьюстона, он равнодушно отвел глаза в сторону.
Прогуливаясь по нарядно украшенной палубе, Хьюстон Уорнер то и дело возвращался мыслями к принцу Георгу. Хьюстон обладал поистине энциклопедическими сведениями об этом семействе. Но в последнее время его стало посещать смутное, тревожное чувство, что об этом увлечении кому-то стало известно…
Князь Генрих неторопливо прохаживался по верхней палубе, подставляя разгоряченное лицо прохладному бризу. Сегодня он, вопреки обыкновению, позволил себе бокал вина. Согласно конституции Коста-дель-Мар, если у правящего монарха рождались только дочери
Снова ощутив острую боль в груди, Генрих проглотил еще одну таблетку. Он опасался, что может умереть в это неспокойное для страны время, так и не подготовив никого из своих детей к вступлению на трон.
Жак наотрез отказался от княжеской короны, чем несказанно огорчил своего отца.
Габи с головой ушла в бизнес; ее мысли были весьма далеки от интересов княжества. История ее появления на свет, внутрисемейные противоречия, какое-то нелепое нападение на нее — все это стало предметом грязных сплетен. Примут ли подданные такую княгиню?
Что касается Кристины — его прекрасная, волевая младшая дочь предпочла княжеской короне славу голливудской звезды. Конечно, размышлял Генрих, остается еще Георг, полный сил и энергии, хотя ему перевалило за шестьдесят. Этот был бы не прочь примерить на себя корону. Очень не прочь.
Шагая по трапу через две ступеньки, принц Жак спешил в судовой офис.
— Добрый вечер, ваше высочество.
— Добрый вечер. Для меня что-нибудь поступало по факсу?
— Да, сэр. Прошу вас.
Жак бегло просмотрел пачку сообщений и выбрал послание от Жиля Авейрона, генерального директора своей новой фирмы по выпуску гоночных автомобилей.
Жак перечитал текст, не веря своим глазам, потом вышел из офиса на палубу и облокотился на перила. Он редко задумывался об опасности, но сейчас у него защемило сердце; по спине пробежал озноб. Он дружил с погибшим гонщиком.
— Жак! — негромко окликнул чей-то голос.
Сзади неслышно подошла Тедди Уорнер. Она выглядела необычайно привлекательной: легкое боа, высокая прическа, огромные глаза в обрамлении пушистых темных ресниц.
— Тедди Уорнер! — улыбнулся он. — Рад тебя видеть. Я… часто тебя вспоминал.
Тедди расцвела:
— Я читаю все, что о тебе пишут. Знаю, как ты выступил в Марокко.
Жак кивнул. В Марокко он одержал последнюю из своих побед. Однако непринужденного разговора не
