С любовью не спорят

усмешкой проговорил Слоун.

Итак, представление начинается! Сюзанна не знала, смеяться ей или плакать. Кого она пытается обмануть?

– Слоун… – Она запнулась. – Ты только…

Черт, у него глаза слишком темные, слишком непроницаемые.

– Что – только?

– Не переиграй.

Выражение его лица не изменилось.

– Что ты имеешь в виду?

Не стоило ей и рот открывать. Все попытки переговорить его заранее обречены на неудачу.

– Надеюсь, любые прикосновения будут сведены к минимуму.

В глазах у Слоуна заплясали чертики.

– Боишься, Сюзанна?

– Тебя? Нет, конечно!

Он смотрел ей прямо в глаза, и от этого было трудно дышать.

– Возможно, ты не совсем права. – Это звучало как предостережение.

Она вздрогнула. Надо сейчас же покончить с этим. Пусть он даст ей свой мобильный телефон. Она позвонит Джорджии и объяснится.

– Нет, – спокойно сказал Слоун. – Мы справимся.

– Ты умеешь читать мысли?

– Твои‑то? Это несложно.

Чувство незащищенности было просто невыносимо. С любым другим удавалось носить маску бесстрастия, но Слоун играючи разрушал любую преграду, какую бы она ни пыталась возвести между ними.

Скорее бы понедельник, чтобы все эти мучения остались позади!
Реактивный самолет с буквами W‑W на борту уже ждал их. Слоун уложил чемоданы в багажный отсек, потом переговорил с пилотом.
В салоне царила привычная для этой семьи роскошь: пушистые ковры, современное оборудование.
Их приветствовала изящная, хорошенькая стюардесса.

– Проходите, садитесь, пристегивайтесь, самолет готов к отправлению. – Она закрыла и загерметизировала дверь, убедилась, что оба пассажира удобно устроились, и сообщила пилоту по внутренней связи о готовности к вылету.

Взревели турбины, серебристый самолет вырулил на взлетную полосу.
Скоро они уже были в воздухе и взяли курс на север, держась линии побережья.

– Сок, чай, кофе?

Сюзанна заказала сок, а Слоун – кофе. Обслужив их, стюардесса удалилась.

– Где же компьютер и документы, не терпящие отлагательства? – удивленно спросила Сюзанна, заметив, что Слоун не собирается тут же начать работать.

Он задумчиво разглядывал ее.

– Компьютер и документы полежат в багажном отделении. Думаю, перерыв не повредит. – Он с явным удовольствием наблюдал ее недоумение.

– Я не возражаю против того, чтобы ты занимался своими делами.

– Еще бы! Это прекрасный повод не поддерживать беседу!

Она усмехнулась.

– Как ты догадался?

Слоун прищурился.

– Как ты думаешь, не договориться ли нам, чтобы наши версии относительно последних трех недель совпадали? – Он откинулся в кресле. – Я имею в виду мелкие детали: фильмы, которые мы смотрели, театры, обеды с друзьями.

Разные квартиры. Разные жизни. Дни, заполненные работой. Одинокие ночи.
Да, ее жизнь нельзя было назвать светской. Сюзанна вспомнила время, которое она проводила вместе со Слоуном. Непрерывная череда обедов и вечеринок, редкие вечера вдвоем дома. Долгие ночи любви, теплое мужское тело, к которому можно прижаться, засыпая, и проснуться от прикосновения его рук и губ.
Она закрыла глаза, потом резко тряхнула головой, стараясь избавиться от того, что услужливо подсовывала память.

– Сюзанна?

Она встретила его взгляд и заставила себя улыбнуться.

– Да, да, конечно. – Насколько ей помнилось, за последнее время она только один раз сходила в кино. Сюзанна назвала фильм и кратко пересказала сюжет. – А ты? Твоя‑то жизнь, не сомневаюсь, была заполнена до краев?

– Как сказать! – отозвался Слоун. – Я отвертелся от приглашения на обед к Паркинсонам. – Краем глаза он взглянул на нее. – Предположим, у тебя была мигрень.

– А остальное время?