– Ох уж эти женщины! И этих кровожадных хищниц называют слабым полом!
– Некоторые женщины опаснее мужчин! – с улыбкой согласилась Бьянка. – Удачи, Дон. – Она вылезла из машины, а Дон остался, погруженный в раздумье.
Когда через несколько минут Бьянка выглянула из окна своей квартиры, он так и продолжал сидеть, словно пригвожденный к месту, но вскоре опомнился, завел двигатель и уехал.
Стоял тихий и безмятежный майский вечер. Широкая улица опустела, в окнах домов зажегся свет. Ветер с реки раскачивал ветки деревьев, теплый воздух наполнился ароматами ночных цветов. Из соседней квартиры доносился звук включенного телевизора – там смотрели комедию; где‑то слушали итальянскую оперу: тенор страстно пел о своем разбитом сердце.
Бьянка решительно направилась в ванную, открыла краны, добавила розовой пены и погрузилась в теплую ароматную воду, запретив себе о чем‑либо думать. Эти двадцать четыре часа были сплошным безумием.
Сутки назад она собиралась на деловой ужин с совершенно незнакомым человеком. Она настроилась провести скучный вечер, но была спокойной и собранной.
Затем в машине Мэтта Харна зазвонил телефон, и Бьянку закружил водоворот событий, перевернувший с ног на голову всю ее размеренную жизнь.
Восьмая глава
Бьянка вздрогнула.
– Как ты вошел в дом? Ты же не звонил по домофону.
– Я столкнулся внизу с тем парнишкой с первого этажа, поздоровался с ним, и он меня впустил.
– Я скажу ему, чтобы он никогда больше так не делал! А если бы ты был маньяком‑убийцей?! Слушай, я не хочу сейчас разговаривать. Я устала. Уйди, пожалуйста, или я вызову полицию!
– Разве Дон Хестон у тебя? Я не заметил его машину, но может, он нарочно поставил ее где‑нибудь за углом?
– Нет, его здесь нет! Прошу тебя, уходи. Мне нечего тебе сказать.
Она дернула дверную ручку, но Мэтт навалился на дверь всем своим весом, не давая ей закрыться; цепочка натянулась до предела.
– Я могу кричать через дверь, если хочешь. Но тогда меня услышат все соседи.
Как он угадал ее слабое место? Больше всего на свете Бьянка боялась оказаться мишенью для сплетников.
– Не пытайся меня запугать! Не выйдет. Что тебе вообще здесь надо? Зачем ты пришел?
– Разве не ясно? Ты говорила, что Хестон всего лишь твой начальник, а потом уехала с ним. Что я должен был подумать?
– Думай, что хочешь. Меня это не волнует. – Она с силой толкнула дверь, но Мэтт успел просунуть в щель ногу.
– Ууууй! – заорал он. – Ты мне ступню раздавила!
Бьянка чувствовала, как обитатели соседних квартир замерли, навострив уши. Внезапно наступила тишина; смолк телевизор, прекратилось пение. В их собственном подъезде разыгрывался куда более интересный спектакль. Странно, что никто не додумался выйти и посмотреть.
– Ты сделала меня калекой на всю жизнь! – надрывался Мэтт.
– Вот и прекрасно! – огрызнулась Бьянка, растеряв остатки терпения.
– Как ты можешь быть такой бессердечной? Я так долго ехал к тебе, Бьянка. Ты должна хотя бы впустить меня и напоить кофе.
– Вот и оставался бы с Сарой Хестон. Она бы тебя и напоила, и накормила. – Бьянка умолкла, а затем ехидно добавила, – Еще и спать бы уложила рядом с собой.
Она тут же пожалела о своих словах. Мэтт сразу поймет, что она ревнует, а ей вовсе не хотелось раскрывать перед ним свои чувства.
– Это он тебе сказал? Что у меня с Сарой роман? Это неправда!
– Чего еще от тебя ждать? Ты сражаешься за свою фирму, готов воспользоваться любым оружием, а Сара давно уже зуб точит на Дона. У вас с ней много общего. Один и тот же враг.
– Сара прекрасная женщина. Поверь, она никогда не станет пользоваться мною… или кем угодно… чтобы причинить боль своему мужу!
Бьянка пристально глядела на Мэтта, жалея, что не может ему доверять. Он казался искренним, но внешность часто бывает обманчива.
– Почему я должна верить тебе? Почему Дон считает, что она собралась разводиться, чтобы выйти за тебя?
– За меня? – удивился Мэтт. – Чушь какая‑то. Мы всего лишь друзья.
