– Не сомневаюсь, однако сейчас я спросил ее.
Мэллори замерла.
– Не знаю, где ты нашла этого парня, Мэллори, но ему не мешает поучиться поведению в обществе.
– Такому, как ваше. – Тон Дункана был полон иронии.
– Вы правы. – Джон не заметил иронии. – В любое время она знает, что я рядом с ней.
– Говорить о присутствующих в третьем лице – невежливо. – Руки Мэллори крепко сжимали тарелку.
– Я просто хочу сказать, что всегда готов тебе помочь. – Джон посмотрел на нее.
– Это не так, – ответила она. – Если хочешь затеять скандал, Джон, то сделай это где-нибудь еще, а не в доме моей матери. – Она пошла в гостиную.
Дункану показалось, что Джон последует за ней, но бывший жених облокотился на перила рядом с Дунканом.
– У нее потрясающая способность непонимания. – Джон некоторое время смотрел ей вслед, потом снова повернулся к Дункану. – А что вы тут, собственно, делаете?
Дункан пожал плечами.
– Я ее парень.
– И все?
– А вы что, ее приемный отец? – улыбнулся Дункан. – Хотите узнать, каковы мои намерения в отношении ее?
Джон прищурился.
– У меня нет настроения играть в словесные игры.
Очевидно, у парня нет чувства юмора. Мэллори права, что ушла от него.
– А у меня нет настроения ссориться. И давайте закончим с этим.
– Имейте в виду, Мур, я – большая часть ее жизни. Я просил ее выйти за меня замуж.
– Отлично, но, как я понял, помолвка не состоялась. Теперь у нее живу я, и на данный момент большая часть ее жизни – я.
Джон побледнел.
– Что?
– Мы живем вместе, разве Дороти не говорила? Так что если вы являетесь частью ее жизни, то придется ко мне привыкнуть.
– Вы жив... живете вместе?
– Мне что-то захотелось еще мидий. – Дункан пошел в гостиную, каждую секунду ожидая, что лопаточка полетит ему в спину. – Мэллори, – позвал он, закрыв за собой стеклянную дверь, но гостиная была пуста. В кухне в раковине лежала пустая тарелка Мэллори. Он спустился в холл – никого, так же как в офисе и в ванной. И в спальне. Оставалась лишь комната для гостей. – Мэллори. – Дверь была наполовину открыта, он открыл ее настежь. Она стояла около окна и смотрела на деревья в соседнем саду. – С тобой все в порядке?
– Ну почему мужчинам так важно делить территорию? – Она стояла к нему спиной, и хотя ее голос был спокойным, в ее фигуре чувствовалось напряжение.
– Слушай, прости, если я сказал что-то не то. С этого парня надо было хоть как-то сбить спесь.
– Не твое это дело.
– Так ты защищаешь его? В таком случае два очка в его пользу.
– Это не баскетбольная игра. – Она повернулась к нему. – Это семейная вечеринка, и здесь не может быть ни победителя, ни проигравшего. У нас ведь все не по-настоящему, помнишь?
Да, конечно. Однако, когда Джон подначивал его, адреналин в крови был настоящим. Кроме того, желание, которое он испытывал при виде этой хорошенькой девушки, тоже было вполне реальным. Запах ее духов кружил ему голову, заставляя забыть, что из всего этого было настоящим, а что нет.
Он глубоко вздохнул и подошел к ней ближе.
– Ты так хорошо пахнешь.
– Не меняй тему.
– Мы говорили о том, где мы притворяемся, а где – нет. Запах твоих духов – это реальность. Видишь, я прекрасно ориентируюсь. – Он поцеловал ее ниже уха.
– Нет.
– Нет – что? – Ах, какой она была вкусной, ее мягкая кожа так сладко пахла.
– Я уже не помню. – Ее голос затих сам собой, и она вздохнула, чуть застонала, и этот стон разогнал кровь по венам Дункана. Она прижалась к нему.
– Значит, ты тоже себя хорошо чувствуешь рядом со мной, – сказал он и прижался к ней губами.
Они утонули в поцелуе, слились в единое существо.
Руками он нашел молнию на ее платье и расстегнул. Платье скользнуло с плеч.
Черные кружевные бретельки. Желание с новой силой взыграло в нем. Голова девушки откинулась, когда он провел губами по соблазнительной ложбинке шеи и начал целовать ее. Мэллори вздрогнула, и ее пальцы вцепились ему в плечи. Значит, ей нравилось все, что он делал.
– Дункан, – прошептала она, – пожалуйста.
Мэллори пошевелила плечами, и одна из бретелек свободно упала, повиснув на плече. Он спустил вниз одну чашечку, и его взору предстала набухшая грудь.
– Какая ты красивая, – пробормотал он. Она отзывалась на каждое его движение, на каждое прикосновение. Это было чудо.
Каким-то неведомым образом они оказались рядом с узенькой кроватью, и он сел на нее, усадив девушку себе на колени. Он ничего не слышал, кроме бешеного стука собственного сердца, ничего не чувствовал, кроме яркой вспышки страсти и реакции женщины, которую любил с самого начала их знакомства.
Вдруг Мэллори потрясла его за плечи:
– Дункан!
– Что такое? – Он еле оторвался от нее.
– Дункан, сюда кто-то идет!
Проклятье!
Девушка снова надела бюстгальтер, и он быстро начал застегивать металлическую молнию. Но что-то мешало.
– Дай я попробую. – Она дотянулась рукой до молнии. – Господи, да она застряла.
– Сделаем вот так! – Он быстро расстегнул заколку в ее волосах, и они волнами рассыпались по груди и плечам. Едва он успел это сделать, как в комнату вошла ее мать.
ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ
Мэллори вела машину автоматически, потому что все ее мысли были сосредоточены на мужчине, который сидел рядом.
Все в ней клокотало от желания, когда она представляла, что еще он может с ней сделать. Она была наверху блаженства, услышав шаги матери, но когда Дороти вошла в комнату, то увидела лишь, что они стоят у окна и разговаривают.
Возбуждение и сейчас не исчезло. Всякий раз, переключая скорость, Мэллори касалась рукой колена Дункана и думала, что взорвется от желания. Удивительно, как она еще жива при таком напряжении.
Они поднялись наверх. Атмосфера накалялась, готовая разразиться громом и молнией, тело у Мэллори горело.
Девушка включила лампу в своей комнате, села в старинное кресло и повернулась к Дункану:
