– Так как же мы поступим дальше? Будем продолжать как ни в чем не бывало заниматься каждый своим делом или обсудим то, что между нами только что произошло?
Он удивленно взглянул на нее, как будто не мог решить, поцеловать ее или нет.
– Лучше обсудим. Ты хочешь спросить, интересует меня, есть ли у вас с Блэйком роман?
Она облизнула пересохшие губы и заметила, что его взгляд остановился на них.
– Нет, мне интересно знать, есть ли роман у нас с тобой.
– Действительно, пока мы этого не выяснили. – Казалось, слова ему давались с трудом, он как будто охрип.
Мэллори скинула сандалии.
– Понятно. Ты поцеловал меня, то есть нарушил правила. А если я поцелую тебя? Или это будет неэтично? Будь добр, помоги мне расстегнуть молнию.
В комнате настала тишина, которая бывает только после неожиданного выстрела.
– Не могу.
– Хорошо. – Она достала рукой молнию, расстегнула ее и сняла платье.
Она звала к действиям. Прохладная, желанная. Иди сюда, Дункан, не оставляй меня одну.
Он сделал шаг и обнял ее за талию.
Дункан вел ее, пока они не наткнулись на кровать и не упали на нее.
– И насколько же неэтичными ты представляешь себе наши действия, а, Мэллори?
Вместо ответа она наклонила к себе его голову и поцеловала.
– Абсолютно, – вдруг сказала она шепотом, прижимаясь к нему всем телом.
– Абсолютно... что?
– Абсолютно неэтичными.
Он коснулся ее груди, и она издала восторженный стон. Ей казалось, что еще чуть-чуть, и ее груди разорвут бюстгальтер.
– Какая ты чувствительная, – прошептал он и нежно провел языком по соску.
Она застонала, его хриплый голос доводил ее до безумия.
– Я хочу ласкать тебя непрерывно, – прошептал он ей на ухо. – Ты мне разрешишь?
Она поднялась, села, погладила его волосы, шею, затем плечи под рубашкой. Дункан потянулся и наконец расстегнул застежку на бюстгальтере.
– Тебе нравится? – спросил он, проводя губами по нежной коже.
– Мне так с тобой хорошо, – прошептала она, глаза у нее были закрыты, а губы приоткрылись.
Он нежно и благоговейно касался ее груди.
– Потрясающе, – шептал он, лаская ее и желая, чтобы этот волшебный миг длился вечность. Ему нравились ее кожа, ее запах, ее фигура. Женщина стонала под его ласками. – Ты вкусная, как земляника летним днем, – прошептал он, – сладкая и сочная.
– Это правда или ты шутишь? – спросила она, чуть дыша.
– И ты еще спрашиваешь! Милая, да ты – самая сексуальная женщина в мире, нет на земле мужчины, которому бы ты не понравилась. Ты такая красивая. Только посмотри на себя в зеркало! Лишь один взгляд на тебя заставляет меня трепетать.
Она прижалась к нему, и он усадил ее к себе на колени.
– Итак, на чем мы остановились?
– Ты говорил, какая я красивая, и мне почему-то кажется, что ты еще не закончил. – Она подняла голову, погладила его щеку, затем так же нежно коснулась его губ кончиком языка.
– Да, ты права. – Он поцеловал ее так, что у нее захватило дыхание. Затем начал целовать ее оголенные плечи и шею. – Ты помнишь тот день, когда ты пустила меня к себе? Ты его помнишь?
– Да.
– Ты стояла у окна, и солнце просвечивало сквозь твою рубашку. Я видел сквозь нее твою грудь, – прошептал он еле слышно. – Надевай эту рубашку почаще, она такая соблазнительная. – Он погладил округлые бедра и наконец добрался до самого нижнего участка тела. – Я хочу туда. Пожалуйста.
– Да. – Ее голос был едва слышен от смущения.
– В таком случае мне нужно уладить одно дельце, – пробормотал Дункан сквозь зубы, схватил джинсы и выудил из кармана блестящие квадратики. Когда он завершил эту операцию, она прыжком пантеры снова уселась ему на колени.
– Ну, не так быстро.
Он поглаживал ее едва ощутимыми касаниями и целовал ей грудь.
Одним неуловимым движением она оказалась над ним.
Он вскрикнул от неожиданности, и она выдохнула, обвив его шею руками. Ритмичными движениями она приглашала его к действию, и он невольно начал следовать за ней. Она никогда не ощущала такого блаженства.
Мэллори шептала его имя, а мышцы мужчины вздрагивали волнами. Наконец пришло освобождение.
Он откинулся на подушки и обнял ее. Она склонила голову, наблюдая за его лицом. Глаза у него были закрыты, и через некоторое время лицо явно расслабилось, а жесткие морщинки у рта разгладились. Рукой он медленно гладил ее, что почти завораживало.
Она потянулась и выключила свет. Тьма упала на них, как черное покрывало, скрывая реальный мир и оставляя их наедине друг с другом. Ее голова покоилась на его плече, Мэллори слышала биение его сердца под своей ладонью.
Уступи мужчине ванную, и он заберет весь дом. Подари ему поцелуй, и он заберет твое тело. Подари ему свое тело, и только Бог знает, что еще он может сделать.
Дункан отвернулся от окна и посмотрел на Мэллори. Она спала так трогательно, что выглядела ребенком, который нуждается в защите. Ну почему бы не разрешить себе и не поцеловать ее снова, разбудить любимую женщину утренним поцелуем...
И потом, ему до жути надоел этот проклятый вид из окна.
Дункан взглянул на часы – без пятнадцати семь. Вдруг за окном проехала знакомая машина, та самая, за которой он следил от дома Пэдью до фирмы. Из нее вышел тоже уже знакомый Дункану Дэнни Барда, из карманов его пиджака торчали розовые пластиковые пакеты. Дункан инстинктивно потянулся за фотоаппаратом – этот шанс терять было нельзя.
Только одним способом он мог проверить, что находится в этих розовых пакетах. Если ему не удалось проникнуть в дом Пэдью, значит, надо остановить одного из курьеров на пути и попытаться что-нибудь из него вытянуть.
Мэллори потянулась, и ему так захотелось забраться к ней в постель, прижаться к упругому молодому телу и накрыться одеялом. Однако он настроил фотоаппарат и поймал картинку как раз в тот момент, когда Блэйк впускал Дэнни в дом. Как бы ему хотелось, чтобы их сделка состоялась прямо на пороге. Тогда бы и дело с концом, у него было бы прекрасное доказательство, и он мог бы заняться своей личной жизнью.
Через несколько минут дверь закрылась, и взгляд Дункана снова устремился в сторону кровати.
Прошлая ночь была настоящим волшебством, он достиг такой глубины чувств, что мог только удивляться. Он дарил Мэллори свою любовь.
Может, эта ночь изменит его отношение к любви? Теперь ему захотелось возобновить отношения с семьей.
Ладно, он подумает об этом. Но что делать с Мэллори?
Он был уверен, что Мэллори никак не связана с Пэдью, и, значит, он может спокойно работать, добавив в отношения с Мэлори волшебство секса и любви. Ведь может? Или это слишком трудно?
Нетрудно, если отбросить подозрения.
Послышался скрип входной двери, и Дункан напрягся. Дверь чуть-чуть открылась и впустила кошку. Та прошла в комнату и запрыгнула на кровать.
– Дункан, – спросонья проговорила Мэллори, когда кошка примостилась под мягким боком, именно там, где хотел бы сейчас оказаться сам Дункан.
Проклятье!
